– Возьми, Гунтур. Я дарю тебе ее в знак своей дружбы.

– Я не могу ее взять, – отшатнулся Гунтур. – Она слишком ценная. Оставь, подаришь потом своей невесте.

– У меня нет никакой невесты, – расхохотался Хиджу, – а когда появится, я не буду любить ее больше тебя. Не возьмешь – брошу обратно в море.

И он сунул драгоценность в ладонь Гунтура. Тот полюбовался на жемчужину и бережно спрятал ее, думая, какой все-таки Хиджу еще несмышленый ребенок. А Хиджу думал, что Гунтур сегодня его спас, а на такое не каждый способен, и уж точно не какая-то невеста, которой у него нет и неизвестно, когда еще будет. Для чего ему все эти девчонки, когда теперь у него есть целое море? Новый приступ боли напомнил, что сначала придется вытерпеть болезнь. На этот раз Хиджу не скривился, а улыбнулся. Пустяки. На нем всегда все быстро заживало. Он выдержит и болезнь, и наказание. Он будет лучшим ныряльщиком секахи, а остальное теперь Хиджу совершенно не беспокоило. Он потянулся было к веслу.

– Сиди уж, – пробурчал Гунтур, мягко отталкивая друга. В несколько мощных гребков он разогнал лодку, поворачивая к лепа-лепа.

Хиджу догадался, что Гунтур хочет успеть вернуться, пока не все в секахи проснулись. К чему такая спешка, ведь сделанного теперь все равно не скрыть! Приподнявшись над бортом, он присмотрелся и увидел одинокую фигуру, встречавшую их.

«Интересно, от кого первого влетит?» – подумал Хиджу, и мысль эта наполняла не страхом, а гордостью. Но оказалось, это была всего лишь Мелати, словно почуявшая, что с ее друзьями творится неладное. Хиджу вспомнил, как хотел выловить жемчужину именно для нее, и немного устыдился, но потом решил, что скоро сможет подарить ей целые бусы, успокоился и улыбнулся ей, сверкая белыми зубами на дочерна загоревшем за время ловли роа-роа лице. Мелати смотрела на эту гордую улыбку, на его шею, перепачканную кровью, и в глазах ее мелькнуло какое-то новое, особое восхищение, которое Хиджу принял за должное, не обратив внимания. Но Гунтур заметил этот ее взгляд и вспоминал его потом еще долго-долго, нося в сердце, будто занозу. Впервые многолетняя дружба была омрачена.

Неделю Абигаэл прожила на острове, и силы почти полностью вернулись к ней. Ее можно было бы отправить на все четыре стороны, но Наго не спешил. Все присматривался к девочке и находил ее слишком хрупкой и слабой. Да еще о мире вокруг она совсем ничего не знала: на что бы ни упал ее взгляд, все оказывалось новым, будь то обычные цветы или деревья, насекомые или птицы. Не понимая, которые из них в самом деле таят угрозу, к яркому она тянулась, а излишне вычурного, неприятного или жутковатого на вид пугалась. Без присмотра она и шагу не ступит, не попав в неприятности.

«Выгнать девчонку сейчас будет ненамного лучшим поступком, чем если бы я бросил ее там, в лодке», – решил Наго и оставил ее еще на неделю. За это время Аби окончательно поправилась и обнаружила жизнерадостный и покладистый нрав. Она почти не доставляла Наго хлопот, целыми днями играя в саду, охотясь за бабочками или купаясь неподалеку в маленьком озере с чистой холодной водой. Воспитанная в строгости, Абигаэл не привыкла докучать старшим, потому с радостью говорила с Наго, когда он сам хотел провести с ней время, но не требовала к себе внимания, стараясь быть самостоятельной, послушной и кроткой.

На самом деле Аби все еще относилась к Наго настороженно, с опаской, хоть и не показывала этого, боясь обидеть недоверием. Она никак не могла понять, кто он все же такой: не человек, но и не зверь, и уж точно не чудовище, ведь он добр, умен, заботится о ней. Благодаря ему Аби ни в чем не нуждалась, ей даже нравилось здесь, на острове, но девочка тосковала по семье, ни на день не забывая об обещании Наго отвезти ее к людям. Однако больше он ни разу об этом не говорил, а напомнить Аби стеснялась. И вот однажды ей представился случай, когда Наго спросил, всем ли она довольна и не нужно ли ей что-нибудь.

– Твой сад прекрасен, – ответила Аби, теребя край тонкого пестренького саронга, который Наго подарил ей взамен платья, чтобы было не так жарко. – И фрукты все очень вкусные. И за подарки спасибо, мне они, правда, очень-очень нравятся! Но...

– Говори, не бойся, – видя ее растерянность, Наго старался, чтобы голос его звучал мягко. – Что ты хочешь?

– Ты обещал отнести меня к людям, – пряча глаза, сказала Аби еле слышно. – Мне здесь тоже хорошо, но я соскучилась по дому...

– Разве я обещал, что доставлю тебя домой? На Запад? – удивился Наго. – Это немыслимо! Вспомни, сколько дней ты плыла сюда!

– Но... как же так? – губы девочки задрожали. – Куда же ты тогда собирался меня отправить?

Наго понял, что сам не знает, что ей ответить. Он посмотрел на Аби. Еще немного, и она расплачется. Нет уж, сейчас точно не стоит говорить об этом, ведь она покидает остров не сегодня и даже не завтра. К чему лишний раз волновать девчушку?

– Сама подумай, стоит ли рисковать и пускаться в такое длинное путешествие? Кто ждет тебя там, на Западе? Твоя семья вся была на том корабле?

– Нет, – воскликнула Аби, улыбнувшись. – Матушка не поехала с нами. Она обещала прибыть позже, другим кораблем, и разыскать нас.

– Тогда тебе просто нужно подождать. Когда она приедет, будет искать тебя. И однажды мы непременно об этом узнаем, – ответил Наго с облегчением.

Теперь ему не нужно было выпроваживать девочку или выдумывать причину, чтобы оставить ее на острове. Все разрешилось само собой. Увы, Наго не мог знать, что мать Абигаэл не собиралась ни на какой корабль, она говорила это, чтобы не огорчать дочь. Ее ждал трибунал инквизиции по обвинению в ереси, поэтому отец взял крошку Аби, младшую дочь и любимицу семьи, на корабль, отплывающий в далекую экспедицию, в попытке уберечь ее, если мать признают виновной. Не знала этого и Аби — ее не посвящали во взрослые дела.

Потому Наго с легким сердцем решил оставить все как есть и постараться сделать все возможное, чтобы время, пока Аби будет оставаться на его острове, они провели весело и беззаботно. Видя, как девочка загрустила, вспоминая о семье, он сказал:

– Помнишь, ты не верила, что я могу летать без крыльев? – отошел на шаг и принял облик дракона. Аби не удержалась, испуганно отшатнулась. – Подойди. Смелее.

Абигаэл сделала пару робких шажков и остановилась на расстоянии вытянутой руки от дракона. Белая-белая, как свежевыпавший снег в лучах солнца, его шкура походила на змеиную, а когти, казалось, были сделаны из настоящего золота и отполированы до блеска.

– Я покажу тебе остров с высоты птичьего полета. Забирайся мне на спину.

Немного посомневавшись, Аби собралась с духом и забралась верхом на дракона, улегшегося на брюхо, чтобы ей было удобней это сделать. На ощупь его чешуя оказалась сухой, теплой и похожей на кожу самой лучшей выделки, только более нежной, бархатной. Усевшись, Аби не удержалась и провела по его спине ладонью, отчего дракон замер, обернулся и вопросительно на нее посмотрел. Вопреки кажущейся грубости, шкура его оказалась столь же чувствительна, как кожа человека.