Сивков перестал бегать пальцами по клавиатуре одной из консолей, отвернулся от экрана, обладающего эффектом глубины.

– Докладывайте, Пётр Данилович.

– Провал, – сделал официальное лицо Хвощёв. – Даманский ликвидирован, операция сорвалась. Точнее, она оказалась очень эффектно выполнена, так как посол Болдуин застрелился прямо в кафе, но слипера мы потеряли.

Сивков, естественно, знал о проведённой операции, потому что все мировые СМИ отреагировали на самоубийство посла США в Польше. Результатом этого происшествия стал отказ американской стороны от переговоров, хотя о полном прекращении контактов речь не шла. Если Госдеп США принимал решение о размещении военных баз на территории других стран вокруг России, он всегда добивался своего. Но конфликт всё же сказался на отношениях политиков обеих стран, и сроки создания военной базы в Польше перенеслись на неопределённое время. В этом смысле операцию, подготовленную спецами «Призрака», можно было считать успешной. Однако потеря столь ценного оперативника, каким являлся Даманский, существенно подрывала имидж этой сверхсекретной службы, использующей способности слиперов, а главное – сужало диапазон планируемых акций «Призрака», направленных на блокирование «тлетворного влияния Запада на молодые умы россиян» и нейтрализацию наиболее одиозных врагов России как за рубежом, так и внутри страны. Поэтому глава «Призрака» должен был в кратчайшие сроки разобраться в причинах провала и найти выход из положения. Обстановка в стране после повторной эпидемии коронавируса и трёхмесячной самоизоляции складывалась тревожная. Подняли головы «подпольные» структуры пятой колонны, спящие и видящие разрушение России, а также усилили пропагандистскую деятельность НКО – так называемые некоммерческие организации на службе у врагов России и поддерживаемые либеральной властью средства агитации «демократического образа жизни» – «Эхо Москвы», «Коммерсант», «Новая газета», «Мемориал» и многие другие. Ими надо было заниматься серьёзно, наряду с нейтрализацией либералов в правительстве и Государственной думе. Потеря главного инструмента процесса сильно ограничивала возможности «Призрака», о существовании которого не были осведомлены ни президент, ни премьер, ни министр обороны. Из всех осуществителей политики государства о деятельности недавно созданного Комитета защитников России, в чьём ведомстве и находился «Призрак», знали только директор ФСБ, директор ГРУ и советник президента по вопросам спецслужб.

– Продолжайте, Пётр Данилович, – кивнул Сивков, кинув взгляд на экран одного из компьютеров.

– По данным разведки, Даманский подключил к операции грузчика из кафе «Буяк», но недооценил изменение ситуации, которая начала развиваться не по запланированному сценарию. После «подвала» служитель кафе не успел вытащить тело Даманского из тайника, а сам Даманский, попавший в ловушку, успел только заставить реципиента – посла Болдуина, в мозгу которого расположился, застрелиться…

– Убив этим себя самого, – угрюмо закончил Дубинин.

Хвощёв посмотрел на него.

– Возможно, этим самым он спас нас от более серьёзного провала. Есть сведения, что для захвата слипера американцы использовали новый прибор, сочетающий с себе функции локатора и психотронного генератора, о котором у наших научников нет никаких сведений.

– То есть получается, что американцы знали о появлении нашего человека? И подготовились к встрече?

Хвощёв шмыгнул носом.

– Что в свою очередь позволяет констатировать: в нашей команде работает…

– Американский крот, – закончил Дубинин.

Сивков сверкнул заледеневшими глазами.

– Продолжайте, Игорь Михайлович.

Дубинин поправил воротник рубашки, словно он его душил, снова поморщился. Он выполнял обязанности начальника службы собственной безопасности «Призрака», и происшествие в Хощно больно ударило по его самолюбию и положению.

– Голову сломал! Если бы у нас сидел крот, мы бы провалились ещё раньше, когда засылали слипера в Киев. К тому же о деталях операции в Хощно знали только инструктора Даманского и… – Дубинин пожевал губами, вскинул на Сивкова глаза, – и мы, то есть те, кто здесь сидит.

– Может, это специалист из вашей епархии, Марион Давидович? – поинтересовался Хвощёв ровным голосом.

Курчинский поджал губы, одарив главного айтишника команды возмущённым взглядом.

– Я знаю всех и каждого и готов поручиться…

– Не надо, Марион Давидович, – сказал Дубинин, – в нынешние времена нельзя стопроцентно поручиться даже за своих собственных детей. Были прецеденты. Я никого не обвиняю и не собираюсь навешивать ярлыки, иначе мы тут договоримся до дуэли, подозревая друг друга. Обещаю сделать всё возможное, чтобы выявить крота, если он существует.

– Потеря слипера очень серьёзно ограничивает нас, – повторил его слова Сивков, давая понять, что он поддерживает мнение начальника службы безопасности. – Их у нас всего трое… было, осталось двое, и это существенно снижает эффективность нашего подразделения. Анализ ситуации в России и за рубежом показывает, что основной тенденцией ресурсного развития человечества является распространение западных политтехнологий на весь остальной социум. Возникли и усиливаются системы двойных и тройных стандартов нравственности и морали. Запад гниёт ещё со времён Октябрьской революции, что верно подмечено в советские времена, но в двадцать первом веке это гниение приобрело такие масштабы, что вошло в плоть и кровь либералов внутри нашей страны. Гасить их агрессивные замыслы, направленные на разрушение России, становится всё труднее. Поэтому потеря даже одного слипера – большой удар по нашей защитной системе.

– Надо искать новых слиперов, – сказал Хвощёв.

– Совершенно верно, надо искать. Надеюсь, что цифровизация России сыграет для нас позитивную роль.

– Вы серьёзно, Владлен Тимофеевич? – недоверчиво спросил Дубинин. – Цифровизация России – это подлейшая по сути программа глобального контроля населения! Это понял в позапрошлом году ещё ведущий программы ТВ «Бесогон», дай бог ему здоровья!

– Именно потому, что ЕФИР и биорегистрация слились в систему контроля, мы и сможем по косвенным признакам поведения того или иного человека вычислить скрытого паранорма, то есть слипера. Надеюсь, Пётр Данилович, вам не надо объяснять смысл идеи?

– Не надо, – ухмыльнулся Хвощёв. – Вы правы, теперь отследить поведение человека стало намного проще. Мы подключим главные компьютерные ресурсы Минобороны и ФСБ, а также соцсети.

– Соцсети надо обследовать в первую очередь, – сказал Дубинин. – Иногда диву даёшься, какую важную инфу можно получить в том же Фейсбуке или Инстаграмме.

– Может, прошерстить базы данных медучреждений? – предложил Курчинский. – С введением поголовного биорегистрирования можно получить данные по любому больному гражданину. Могу помочь.

– Разумеется, мы это учтём, – согласился Хвощёв.

– Итак, резюмируем, – сказал Сивков. – Разведку поставить на уши! Следить за развитием событий в Польше, и не только следить, но и зачистить следы пребывания слипера в Хощно, чтобы не пошла новая волна фейков о российских спецагентах.