Драго

— Дзаааррр!

Рассекая крыльями ледяной воздух, я летел над землями Зорана, пытаясь выхватить зорким драконьим взглядом фигуру старого мага. Старик совсем рехнулся, если думает, что я отпущу его! Этому точно не бывать! Закон един для всех. Иллиона это тоже касается! Только бы успеть поймать его. Маг был очень проворным. Я летел уже около часа, но так и не увидел никого, хотя бы отдаленно напоминающего его.

Замок Драгос остался далеко позади. Передо мной открылись виды на равнинные территории, отведенные для женщин. Они так же, как и область высокогорья, были покрыты толстым слоем снега. Весь Зоран уже много тысяч лет был укутан в белоснежное облако и пронизан холодом, леденящим кожу, стоило только ступить на улицу. С тех самых пор, как мой единоутробный брат Огард превратился в главного врага и вырвал горячее сердце из моей груди, разрубив его на сотни частей, потухших практически сразу, лед воцарился в моей душе, лед воцарился в душе остальных драконов и постепенно лед заполнял сердца всех жителей Зорана.

Иллиону удалось сохранить осколок моего сердца и спрятать в другом мире. Я, разумеется, знал об этом. Это помогло спасти мое тело, но не душу. Душу я почти не ощущал. Только всепоглощающий холод.

Мне никого не было жаль. Я давно перестал испытывать это чувство. И какие-либо другие кроме ненависти и желания отомстить. Мне не удалось убить Огарда. Он по-прежнему представлял основную угрозу для королевства Драгос и всего нашего мира. Я знал, чего он хочет… Убить меня, но после этого не просто занять трон, а объединить миры, подчинив все существующие вселенные Драконам. Он хочет превратить остальные миры в рабские колонии, угодные лишь для прислуживания великому лидеру Зорана. Я не мог позволить ему сделать это.

Именно с целью защитить свой народ и другие миры от чудовища, которого я раньше называл братом, я и создал Ледяную Академию, где готовил солдат к войне. На войне нет место любви. Поэтому женщин я разделил с мужчинами. Я просто не понимал этого чувства? Что это вообще такое — любить? Не помню, что когда-то испытывал нечто подобное. И мне надоело наблюдать за бесполезными сюсюканьями собственных подданных. Сейчас, когда женщины жили на своих землях, мужчины на своих, а любовь и любые ее проявления были под строжайшим запретом — мне (и я уверен, остальным тоже) было гораздо спокойнее. Все могли сосредоточиться на учебе и тренировках.

Могущественных духов я призывал со всех вселенных с помощью магов и переправщиков. Это было необходимо, ибо жители Зорана теряли свою магию, она остывала вместе с их сердцами. Им нужен был источник, подпитка и более сильные союзники. Для этого мы и искали магических духов. Как только я соберу армию, по мощи которой не будет равных ни в одной точке Зорана, я пойду на Огарда и уничтожу его. Я сделаю это, глядя ему в глаза, а не как сделал он, презренный трус, предав меня и нанеся удар тогда, когда никто не ожидал этого.

Резко устремившись вниз, я неожиданно заметил движение между серыми обнаженными стволами деревьев. Кто-то в белой мантии и капюшоне придвигался к самой границе с территориями женщин. Он подошел уже практически вплотную к высокой стене, что я возвел, и, оказавшись у подножия, поднял руки вверх и начал что-то шептать. Я позволил своему дракону вслушаться в слова говорившего, и сразу узнал в нем Иллиона. Глупец решил поиграть со мной?! Проверяет мое терпение?!

— Дзаааррр! — зарычал я с такой силой, что воздух завибрировал от дрожи земли. Иллион даже голову не поднял, продолжая шептать свои заклинания. Лишь когда я спустился вниз, врезаясь острыми когтями в белоснежный покров, смешивая его с черной земляной промерзшей грязью, старик повернулся ко мне и, как ни в чем не бывало, произнес:

— О, Драго! Ты вовремя! Мне как раз нужна драконья кровь! Старый маразматик совсем забыл, что без нее заклинания не действуют. Так спешил покинуть замок, что аж из головы все повылетало!

— Прекрати нести чушь! — рыкнул на него, принимая человеческий облик. — Ты прекрасно знаешь, что мою кровь ты не получишь и границу с женскими территориями не переступишь, иначе…

— Что, иначе? — вскинул брови старик. — Что ты сделаешь, Драго? Убьешь меня? Так прошу, не медли. Если по твоему мнению это достойная благодарность за риск, на который я пошел в тот день, когда ты должен был погибнуть, если за спасенную жизнь, я заслуживаю лишь смерти, то твое слово и решение — закон, Повелитель. Убей меня. Потому что я все равно пройду через стену. Так или иначе. Моя жизнь в твоей власти, Драго. Как когда-то твоя жизнь была в моей. Я свой выбор сделал.

Я долго и пристально смотрел на старого мага, гордо вздернувшего подбородок. Он ни капли меня не боялся. Я не видел страха в его глазах, не чувствовал дрожи его сердца. Иллион был абсолютно спокоен и действительно готов принять любое мое решение.

Не испытывая к нему жалости или любви, не испытывая в целом ничего внутри, потому что нутра не было, я должен был просто убить старика, чтобы показать всем — Повелитель не бросает слов на ветер, закон нельзя нарушать, иначе наказание будет суровым. И когда я уже готов был выпустить когти наружу и позволить ледяному пламени дракона сжечь Иллиона, я вдруг ощутил стук в своей груди…

Жгучая боль кислотой полилась по легким, с каждым очередным стуком усиливаясь и вынуждая мое тело обрастать чешуей, принимая облик дракона. Я не мог это контролировать. Впервые мой зверь отказывался слушать своего хозяина. Вместо этого он реагировал на стуки в груди, которых уже много тысяч лет я не ощущал.

Зарычав, что было мочи, я взмыл вверх, резкими движениями крыльев образуя мощные потоки воздуха, поднимавшие мое крупное драконье тело все выше и выше. Чтобы избавиться от мучительной боли, я раздирал когтями грудь, в надежде вытащить то, что билось и болело внутри… Я чувствовал, как кровь стекает по груди и летит вниз, чтобы провести дорожку из алых капель по белому снегу.

Эти чувства… Это невозможно. Так не должно быть. Если только…

— Дзааар! — зарычал я в который раз за сегодня, возвращаясь к Иллиону. Он мог ответить на мои вопросы. Но старика уже не было на месте, когда я опустился на землю, а в стене зияла огромная дыра, по бокам заляпанная снегом с моей кровью. Старый маг мастерски воспользовался сложившейся ситуацией! Последнее, что я услышал, это его ментальный крик:

— Петер будет хорошим Дзаром, Повелитель! Помяни мои слова!

Наверное, я должен был кинуться за ним за обман и нарушение закона, чтобы вытрясти из старика остатки души, но… не сделал этого. Неожиданно возникшее тепло в груди не позволило мне этого сделать, не позволило убить…

Чтобы выплеснуть ярость, я раскрыл пасть и пустил тугую струю холодного пламени в стену, разрушая ее. Ледяные блоки посыпались на землю, разлетаясь на осколки и снежную пыль. Не страшно. Всегда можно построить новую.

Там за стеной никого не было. Лишь пустые снежные поля и голые деревья. Иллион словно испарился, а жительницы женских территорий никогда не решались показываться мне на глаза. Я шумно дышал, все еще раздираемый болью и мерными стуками в груди. Пока они не стихли и не исчезли вовсе. Вместе с болью прекратилось и сердцебиение.