Я прислушиваюсь к своим чувствам, и выношу вердикт, который пугает меня саму.

— Да, — выдыхаю я, чувствуя, как его руки касаются обнаженной спины.

— Второй вопрос — ты хочешь меня? — выдыхает он в моё ухо и чуть прикусывает шею.

— Так нельзя, вы что? — удивленно шепчу я.

— Вопрос был не в этом, но ответ я понял.

С этими словами он разворачивает меня лицом к себе, впивается в губы поцелуем, которым будто ставит на метку собственности.

Он быстро подхватывает меня на руки и усаживает на жалобно скрипящий столик.

Я, еще не растеряв остатки самоконтроля, смотрю ему в глаза, будто пытаясь найти ответ на его поведение.

— Я понял, насколько ты мне нужна, Кристина, когда не увидел тебя. А еще этот… Макс. Я понял, что я тебя никогда не отдам. Ты моя, и мне нужно это доказать. Не словами, а делом. Ты моя, Кристина?

— Да, — шепчу я.

Он медленно натягивает юбку моего платья все выше, не отрывая от меня взгляда. Я чувствую, как его руки заходят под юбку, касаются края кружева на трусиках и медленно стягивают. Мне не хватает воздуха, желание становится болезненно-острым, а он наблюдает за изменениями на моем лице.

Он сминает алый кружевной комочек моего белья и кладет в нагрудной карман с хитрой улыбкой.

Затем рукой снова проникает под юбку, начиная медленно ласкать меня между ног пальцами. Сначала осторожно вокруг самых чувствительных мест, потом быстрее, слегка проникая между складок.

Я выгибаюсь и укладываюсь на стол, утонув в удовольствии и только закрываю себе рот рукой, чтобы не издавать громких звуков. Второй рукой он спускает бретельки моего платья, и оно оказывается просто тряпкой на моем животе. Георг рукой сминает грудь и склоняется чтобы ласкать её ртом.

И когда кажется, что выше удовольствия быть не может. Я вдруг ощущаю, как его горячий член входит в меня, и моё тело его легко впускает.

В голове и внизу живота происходит какой-то безумный взрыв, я несдержанно кричу и Георг только затыкает мне рот. Я открываю глаза и вижу снизу как он двигается, он еще одет, хотя и расстегнул рубашку. Мне так нравится наблюдать за ним, за тем, как красиво, уверенно, отточенными движениями двигаются его бедра передавая импульс всему телу, словно это танец.

Я не могу себя контролировать что-либо или хотя бы осознать, все моё существо захватило только безумное удовольствие, которого я раньше не знала. Все заканчивается еще одним, более сильным сладким взрывом, мне кажется, будто вся моя кровь превратилась в сладкое молоко. Я сама стала на миг чем-то воздушным, сладким, легким. Почувствовала больше влаги внутри себя, и даже мелькнула нотка сожаления — я не увидела, не услышала, не смогла уловить то, как выглядит его оргазм

Но ничего, потом смогу. Георг обессилено прилег на меня переводя дыхание и так и не вытащив член. Я чувствую от этого какую-то заполненность, будто так и правильно. Сейчас все именно так, как нужно. Когда же он выходит, я ощущаю пустоту, но одновременно сладкую негу.

— Ты лучшее, что я мог представить. Ты восхитительная, Кристина. — шепчет Георг, а я молчу.

Я глажу его лицо, волосы, грудь и не решаюсь опустится ниже, хотя понимаю, что безумно хочу еще. На нем так и висят расстегнутые пиджак с рубашкой, и я хочу залезть в карман, куда он положил мои трусики.

— Отдам дома, — заявляет он с ухмылкой, увидев мои поползновения.

— Ты извращенец, — только и могу сказать я.

— Я знаю, — усмехается он, — мы немного зарядили артефакт.

Он кивает на гранатовый браслет, и я, найдя его взглядом понимаю, что его красная пульсация стала только сильнее.

— Это так работает?

— По-разному. Малышка, я покажу тебе все виды магии, все что угодно. Ты не представляешь, какой мир откроется перед тобой.

От этих слов мне становится не по себе, я неловко улыбаюсь и резко начинаю стеснятся своего голого тела. Встаю со стола, поправляю платье. Нет, этот разговор должен наступить. И как можно скорее.

— Мне нужно сказать вам что-то важное, Георг, — говорю я, специально снова перейдя на «вы». — И возможно, точнее, скорее всего, вам это не понравится.

* * *

— И что именно мне не понравится? — спрашивает он, медленно застегивая рубашку.

— Я… — мнусь, пытаюсь сформулировать что хочу сказать. — Я должна понимать, что происходит. Что происходит даже сейчас? И главное, что будет, потом? Как долго мне нужно служить вам? То, что было сейчас это тоже часть служения? Потому что… я не проститутка. Наверное, глупо это говорить сейчас, но… Кто я для вас?

Он молчит. Застегивает пуговицы на рукавах рубашки. Я послушно жду, и боюсь его ответа. Пожалуй, любого его ответа.

— Как ты думаешь, сколько мне лет? — вдруг говорит он.

— Не знаю, — качаю я головой.

— Мне больше пятиста лет, Кристина. Хотя, я и моложе многих моих собратьев. А тебе двадцать два. И знаешь, что, при этом?

— Что?

— У меня было и будет гораздо больше времени, чем у тебя, но я не трачу его на бессмысленное самоедство. Ты же все думаешь, все размышляешь и травишь свою же жизнь этими мыслями. Теперь, ты живешь со мной, ты моя и думать о будущем тебе просто не надо. Подчиняйся мне, и будь свободна от своих размышлений. Думать буду я. Ты притворялась что тебе было хорошо со мной?

— Н-нет, — чуть заикаюсь я.

— Какая же ты тогда проститутка? Они врут.

Он подходит ко мне, и нежно проводит ладонью по моему лицу и склоняется так близко, что чувствую его дыхание на щеке.

— Просто прекрати думать, отпусти себя и давай наслаждаться тем, что нам выпало. Разве это не важнее всех твоих великих дум, сомнений, угрызений совести, ложного стыда? Скажу тебе один секрет на ушко: мамочки тут нет, ты можешь быть и плохой девочкой. Если ты этого действительно хочешь. Чего ты хочешь, Кристина?

— Я не знаю. — выдыхаю я, — Я делала то, что правильно, то, что нужно. А сейчас, я не знаю, что правильно.

— Правильно то, чего ты хочешь. Я хочу, чтобы ты была верна мне, а еще я хочу тебя. А ты не знаешь собственных желаний, и это проблема, Кристина. Я помогу тебе с ней, я научу тебя хотеть.

Он отстраняется и рукой поглаживает меня по талии. Улыбается мне и явно намеревается уйти, но я вдруг осекаюсь и говорю ему в спину.

— Я хочу правды.

Он замирает и оборачивается.

— Жесткое желание, — комментирует он, застынув на ходу. — По моему опыту, не с самыми приятными последствиями. О чем именно ты хочешь знать правду?

Он оборачивается и от его прямого взгляда я снова опускаю глаза.

— О том, кто нанял крэхов против моего отца. Они проболтались, когда Роберт меня спас. Кто-то сделал это специально, и возможно, найдет и другие способы давления на мою семью.