С негромким вздохом Блейз поднялась покухонной лестнице. Почти нехотя она вошла в маленькую часовню. Преклонив коленина молитвенной скамеечке, она устремила взгляд на статую святой Марии,раздираемая борьбой собственной гордыни с рассудком. Смиренное и терпеливоекаменное лицо святой, казалось, упрекало ее за мятежные мысли.

«Что это с тобой? — допытывался рассудокБлейз. — Тебя пожелал взять в жены состоятельный красавец джентльмен.Почему же ты вдруг взбунтовалась?»

«Потому, что я хочу любви, — отвечалагордость. — А этому человеку я нужна как здоровая племенная кобыла,способная принести ему сыновей. Какое ему дело до меня?

Он не захотел даже знакомиться со мной!»

«Что за вздор! — возражалрассудок. — Таинство брака свершается лишь по одной причине — так тебеговорили с детства. Цель брака — дети»

«Но я хочу быть любимой!»— не сдаваласьгордость.

«Любовь, — убеждал рассудок, —придет позднее, когда вы как следует узнаете друг друга. А вместе с любовьюпоявится и уважение».

«Я должна быть любимой», — умолялагордость.

«Твои родители любят друг друга, —напоминал рассудок. — Почему ты считаешь, что у тебя все будет иначе?»

«Мои родители познакомились прежде, чемпоженились», — резонно возражала гордость.

«Такое случается нечасто, — объяснялрассудок. — Браки устраивают родители, действуя в интересах своих детей.

Твоя мать права: тебе несказанно повезло, чтоэтот человек пожелал взять тебя в жены без приданого. Кстати, сколько раз тыклялась, что любишь сестер? Разве они не заслуживают счастья? И он великодушнопредложил им приданое — чтобы и твои сестры могли выйти замуж. Разве плохойчеловек способен на такой поступок? Твои родители не сомневаются в нем, такпочему же ты им не веришь?»

— А как же любовь? — еле слышнопрошептала Блейз.

«Любовь придет, — уверял рассудок. —Она не может не прийти. Ты обретешь любовь, но, что еще важнее, — будешьдовольна сознанием, что, смирив свою гордыню» и поступив, как положено добройхристианке, помогла семи сестрам найти свое счастье. Как же ты можешь отвергатьпредложение эрла?»

— Не могу, — тихо подтвердила Блейз,и слезы жалости к себе покатились по ее лицу. — О Пресвятая Богородица,прости мне непокорность! Помоги научиться думать о других, — молилась она.В этот момент чья-то рука легла ей на плечо, и Блейз вздрогнула, обернулась иувидела отца. Торопливо перекрестившись, она поднялась. — Папа, ярассердила маму, — призналась она, бросаясь в его объятия.

Роберт Морган крепко прижал к себе старшуюдочь.

— Знаю, — сурово подтвердил он,благодаря небеса за то, что дочь не успела увидеть искры смеха в его глазах.

Блейз никогда не была самой послушной издетей, ее всегда требовалось держать в ежовых рукавицах. А Розмари, лучшая изматерей, такая добрая и заботливая, никак не могла понять: Блейз нуждается вособом внимании. — Твоя мать сказала мне, что ты отказалась выйти замуж зачеловека, которого мы выбрали для тебя. Это правда?

— Я выйду замуж за эрла, папа, —тихо пообещала Блейз. — Разве можно пренебречь таким великодушнымпредложением?

— Нельзя, — подтвердил лорд Морган иотстранил дочь, вглядываясь в ее лицо. — Ты должна довериться мне, Блейз,как доверялась всегда. Лорд Уиндхем — более чем достойная партия. Если говоритьначистоту, ты ему не пара. Прежде я не встречался с этим человеком, но никогдане слышал о нем ни единого дурного слова. Он ведет себя учтиво и сдержанно.Очевидно, он любил первую жену, несмотря на то, что она так и не сумела родитьему детей, и теперь искренне скорбит о ее смерти. Я уверен, он полюбит и тебя,Блейз. И ты полюбишь его. Он станет тебе хорошим мужем. Его великодушие по отношениюк тебе, не говоря уже о твоих сестрах, говорит о многом. И дело не только вприданом, но и в связях, которые ты приобретешь благодаря этому браку.

Неужели ты не согласишься с моим решением,детка?

Блейз кивнула.

— Мне не хотелось упорствовать, папа, ноя никогда не думала… никогда не ожидала, что стану женой титулованной особы. Ямечтала выйти за какого-нибудь младшего сына, такого же бедняка, как я сама… Агде живет эрл? Далеко от Эшби?

— Риверс-Эдж находится отсюда в полуднепути. Это если ехать окольным путем, а не через поля, как он. Но у его сестрысегодня день рождения, и ему надо было поскорее вернуться домой. Старший сынэтой сестры и есть наследник эрла.

— Должно быть, он досадует на то, что эрлвновь решил жениться, — мудро заметила Блейз.

— Это не ему решать, — возразил лордМорган, взял дочь за руку и повел ее из часовни. Вдвоем они прошли по коридорув большой зал дома, где Роберт Морган усадил Блейз рядом с собой укамина. — Титул эрла Лэнгфордского восходит еще ко временам короля ГенрихаV, детка. Первый из эрлов спас жизнь этому королю в битве при Азенкуре и былпожалован титулом. В то время ему было всего шестнадцать. Уиндхемы живутподолгу. Бабушка лорда Эдмунда дожила до семидесяти пяти лет, а его отцу былопод восемьдесят, когда он умер во время чумы.

— Эрл был единственным сыном? —спросила Блейз.

— Единственным выжившим сыном, дорогая, иединственным отпрыском третьей жены второго эрла. По-видимому, в этом родуредко рождаются крепкие сыновья. Теперь, когда ему уже перевалило за тридцать,а он остался бездетным, эрл не на шутку встревожился. Надеюсь, ты этопонимаешь. Ты же умница, Блейз, и я не сомневаюсь: ты поймешь, в какомположении оказался эрл.

— По крайней мере он мог бы погостить унас подольше и познакомиться со мной, — с раздражением отозвалась Блейз.

Лорд Морган улыбнулся, увидев обиду дочери. Онпонимал, почему эрл уехал сразу же после разговора, но он мог понять инедовольство Блейз.

— Эрл хотел остаться, но он задумал вечерв честь своей сестры. Несмотря на разницу в возрасте, они очень близки.

Ты ведь любишь своих сестер, так что сможешьпонять, почему лорд Уиндхем уехал так поспешно.

Блейз задумалась, и отец снисходительнорассмеялся, слегка сжав ее плечо. Блейз вскинула голову.

— Скажи, какой он? — спросилаона. — Он не оставил своего портрета? А вы — вы дали ему мою миниатюру?Неужели он был согласен жениться на незнакомой девушке?

Может, ему все равно?

— Он предоставил выбор невесты твоейматери и мне, пожелав только, чтобы его избранница обладала хорошимзрением, — усмехнулся лорд Морган.