— Привет, Кир. Извини, что вчера не получилось. Сам понимаешь, — вздыхает друг.

— Да ладно. Проехали, — ухмыляюсь. Все-таки секс с Мартыновой был неплохим, так что я не в обиде на друга за просранную пятницу-развратницу. — Сам как?

— Нормально. Вечером встретимся?

— Ну, давай. Где?

— Собираемся в восемь у меня.

— Собираемся? Будет какой-то движ?

— Да нет, — пауза. Что-то обдумывает, а затем: — короче, приходи и сам все узнаешь.

— Ты меня заинтриговал. Девочки хоть будут или ты без Аньки никуда?

Толян смеется, и я понимаю, что да — никуда. Подкаблучник сраный. Делает все, как захочет его мадам. Сколько раз говорил, надо воспитывать женщину, а по факту что? Воспитали только Толяна.

— Ладно. Я за рулем. Вечером увидимся.

Кладу трубку и концентрирую взгляд на дороге. В салоне жарко, душно, как в парилке. Врубаю кондиционер, и остаток пути тупо пялюсь перед собой. Попускает конкретно. Уже не злюсь на мартышку, а тупо ржу, понимая, что она просто испугалась свою маму. Еще бы! Я сам офигел, увидев Елену Сергеевну. Да это же не женщина, а вождь в юбке! В глаза ей посмотрел и все — язык к небу прилип, и только дышать не забудь.

***

После ухода мамочки я навожу в квартире марафет. Пылесошу, мою полы, закидываю грязное белье в стирку. Склонившись над стиральной машинкой, запихиваю в центрифугу шмотки и, заметив на умывальнике золотую цепочку, подозрительно щурюсь. Беру в руки толстый жгут и не верю глазам. Орлов хранит обручальное кольцо? Серьезно? И не нашел же для этого лучшего места, как повесить кольцо на свою шею, мол, напоминание, что брак — удавка, ни в коем случае еще раз! А может быть, он так баб своих отшивает? Ну, типа, проснулась красавица в его постели, а тут опачки: «Дорогая, секс был офигительным, но я женат, прости». Да, точно! Так и делает. Вот же мудак образованный. Хотя, что с него взять? Как был кобелем десять лет назад, так им и остался. Это я-дура влюбилась в него, души не чаяла с первого курса универа. Как увидела эти большие карие глазища, так и пошла ко дну, как Титаник, а он… Да тьфу на него! Пусть других дур разводит, больше я с ним спать не буду, даже для здоровья не буду!

Решив вернуть Орлову цепочку, я звоню ему на мобильный. Конечно же, можно было и написать, но! Так хочется услышать его голос и вот эти нелепые оправдания, мол, носит цепочку с кольцом не потому, что продвинутый подлец, а потому, что до сих пор любит меня.

Прикладываю к уху телефон, слушая в трубке томительные гудки. Ну же, Орлище, поговори со мной.

— Соскучилась? — раздается на том конце провода, и мое сердце убегает в пятки.

Вот как он так делает, а? Почему от одного только низкого баритона мне хочется прижаться к стене спиной и плавненько скатиться вниз, а затем превратиться в лужицу на полу?!

— Не дождешься! — отвечаю, придя в себя немного позже, чем надо.

Он смеется. Ржет как конь и меня это нереально бесит.

— А я соскучился. Жаль, мама твоя пришла, а я так рассчитывал на секс на кухонном столе.

— Обломинго, Орлов! Больше я с тобой не сплю.

— Ты каждый раз так говоришь, мартынуль. И каждый раз просыпаешься в моей постели, делая вид, что не знаешь, как это произошло, — опять ржет, а я еле держусь, сжимая кулаки от злости.

Ну, нет, Орлов. На этот раз — это точно конец! Больше тебе меня не видать, как своих ушей! Я настроена серьезно.

— На этот раз — это точно конец, — озвучиваю мысли. — И вообще… Я не за этим тебе звоню!

— Да? А зачем же еще? Извиниться хочешь?

— И не подумаю! — громко фыркаю. — Извиняются виноватые, а я тебе плохого ничего не делала.

— Ну да, ну да, — тянет лениво. — Так зачем позвонила тогда?

Тут я улыбаюсь, поглядывая на золотой жгут.

— Ты цепочку свою забыл. Нашла в ванной комнате.

Орлов зависает на паузу, а я начинаю его подначивать:

— Не знала, что ты колечко сберег, да еще и на шею повесил. Что, Кирюш, барышень отшиваем? Придумал новый способ? Ай, молодец, ай да Орел! Нет, не орел, орлище!

— Не смешно, Сонь, — наконец-то отвечает. — А ты?

— А что я?

— Ты кольцо сберегла?

— П-ф-ф, — закатываю глаза, хоть он и не видит. — Нет, конечно же. В ломбард отнесла на второй день после развода.

— Зачем? Деньги нужны были?

— Избавлялась от негативных воспоминаний. Ладно, Орлов, что-то слишком долго мы говорим. Тебе цепочку по почте отправить или лично в руки передать? Куда подъехать, если что?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Сам заеду, — отвечает унылым голосом. — На днях.

Ну, окей, ладно! Заезжайте, Орлище!

Кладу трубку и не успеваю сделать шаг, как начинает звонить мобильник. Читаю на экране имя подруги и тут же принимаю вызов.

— Привет, моя любимая девочка.

— О, Анюта! — радостно восклицаю. — Только о тебе подумала, думала чуть позже набрать.

— А я сама тебя набрала.

— Угу.

— Сонь, заедешь ко мне сегодня? Есть один разговор.

— Да не вопрос. А что случилось?

— А не скажу! — хихикает. — В восемь вечера у меня.

Прикупив в магазине бутылочку белого полусладкого, я с приподнятым настроением топаю к подруге. Сегодня суббота, а значит, можно засидеться в гостях и, если хорошо пойдет масть, то вторую бутылку полусладкого — я тоже прикупила.

Поднявшись на лифте на нужный этаж, подхожу к двери квартиры Ани и жму на звонок. За стенкой слышатся голоса. Не то, что я люблю греть уши, просто низкий баритон кажется таким знакомым. Сердце екает не на шутку!

Оборот замка, затем еще один. Отворяется дверь и в проеме застывает Орлов. Ага, я так и знала! Чувствовала, что вторая бутылка белого полусладкого все-таки пригодится, иначе мне бывшего не выдержать.

Кирилл удивлен не меньше меня, как мне кажется, а потому изгибает темную бровь в дугу, щурится, впиваясь в мое лицо не взглядом, а рентгеновским лучом. Сканирует мои губы, скользит вниз на ключицу, а затем — останавливается на зоне декольте. Я облизываю пересохшие губы и под пристальным взором карих глаз начинаю пылать румянцем, будто спелый помидор.