могло быть и речи. Отец как-то написал ему, что не готов выносить «женоподобное существо без каких-либо мужских склонностей», которое еще и носит длинные волосы.

Так казалось Фридриху Вильгельму, который и представить не мог, что пишет человеку, который проведет большую часть жизни в сражениях, среди пуль и картечи. Но никто не осмеливался противоречить королю, поэтому неудивительно, что однажды травля и невыносимая атмосфера прусского двора привели Фридриха к мысли о бегстве. На самом деле он думал об этом примерно с шестнадцати лет, со времени поездки в Саксонию в 1728 году. Фридрих Вильгельм полностью контролировал и регламентировал жизнь принца, находившегося фактически на положении заключенного, а зачастую единственным способом покинуть тюрьму оказывается побег. Правда, было и другое решение — полное изменение обстоятельств, женитьба.

Мать Фридриха, София Доротея, активно вынашивала проект, известный как «английский марьяж», в соответствии с которым и старшая дочь, Вильгельмина, должна была обручиться с племянником королевы, наследником английского престола Фридрихом, сыном принца Уэльского, будущего короля Георга II. Впервые эта идея возникла, когда принцессе было четырнадцать лет, но более серьезно об этом заговорили в 1725 году. Этому плану сопутствовала другая идея — кронпринц Пруссии будет одновременно обручен с английской принцессой Амелией, второй дочерью будущего Георга II. «Английский марьяж» обернулся «двойным марьяжем».

В 1727 году король Англии, Георг I, умер, и замыслы Софии Доротеи приобрели более реальный характер. По совету мужа она написала письмо золовке, новой королеве Англии Каролине Апсбахской. София Доротея была разочарована прохладным приемом, оказанным ее идеям в Лондоне, однако приняла как должное, что политические соображения будут осложнять осуществление матримониальных планов. Тем не менее она использовала любую возможность для выполнения своих замыслов, и при дворе Пруссии сформировалось нечто подобное «Ганноверской партии».

Фридрих Вильгельм испытывал сомнения но поводу реализации проектов. Поддержав их на первом этане, он затем осознал, что Вене не поправится сближение Пруссии с Ганновером и Англией. Он надеялся на поддержку империей прусских притязаний на Юлих и Берг. Его министр, померанский граф Грумбков, развеял все сомнения: если Фридрих Вильгельм намерен договориться с императором, то ему следует оставить мысли о женитьбе сына на английской принцессе, о браке дочери с принцем Уэльским. Имперский посланник, фельдмаршал барон фон Секендорф, аккредитованный при дворе Пруссии, имел инструкции помешать осуществлению «английского марьяжа». Секендорф был соратником Фридриха Вильгельма по оружию. Грумбков получал деньги из Вены, где надеялись на соглашение с Берлином. Оба, работая совместно в одном направлении, приобрели определенное влияние на короля Пруссии.

Однако Фридрих Вильгельм хотел прояснить ситуацию с Англией. Зная, что планы семейных союзов его детей обсуждаются и в Лондоне, и в Вене, он потребовал, чтобы София Доротея добилась от Георга II определенного решения — положительного или отрицательного. Письмо отправили осенью 1728 года. 28 декабря Фридрих Вильгельм получил из Лондона ответ, который счел уклончивым. Его раздражали пограничные споры с Ганновером, которые угрожали вылиться в военные действия между кур-фюршествами, а ему была нужна стабильность, он решает пойти на соглашение с Веной, при этом приказал Софии Доротее направить в Англию своего рода ультиматум, который и был послан 1 февраля 1730 года.

В течение года Фридрих возлагал определенные надежды на «английский марьяж». Ему показали портрет английской принцессы, она ему понравилась, между ними завязалась тайная переписка. Он понимал, что гипотетическая возможность женитьбы на эрцгерцогине Марии Терезии, австрийской наследнице, иллюзорна и не входит в планы матери, которую Фридрих уважал и любил.

Внятного письменного ответа на ультиматум Софии Доротеи не последовало, однако в апреле 1730 года в Берлин прибыл британский посланник, сэр Чарлз Хотэм, имевший инструкции всячески способствовать «двойному марьяжу». Он был также уполномочен внести дополнительное предложение: принцесса Амелия в случае замужества с кронпринцем Пруссии могла стать наместницей Георга II в Ганновере. Он должен был также попытаться вернуть Фридриха Вильгельма в Ганноверскую лигу, кончая состояла из Британии, Пруссии и Франции. Его первая аудиенция у Фридриха Вильгельма была 4 апреля.

Король был в замешательстве. Он полагал, что уже дал согласие, хотя и неофициально, на один брак — Вильгельмины, прекрасно понимая, что обручение его наследника с англичанкой вызовет недовольство в Вене, чего очень не хотел. Фридрих Вильгельм с подозрением относился к людям, близким к королеве и к Ганноверу, которые могли вынашивать планы создания при дворе партии кронпринца, потенциально враждебной суверену. Он ответил, что Фридрих слишком молод для заключения брака; Хотэм повторил условия своего короля — и ибо два брака, либо ни одного. Фридрих Вильгельм заявил — он в это искренне верил, — что на него давят без всякой нужды и обручение Вильгельмины уже согласовано. В ходе одной из последующих аудиенций в начале июля Хотэм пошел на солидную уступку. Лондон согласится на обручение принца Уэльского и Вильгельмины, если будет установлена дата — пусть отдаленная — обручения принцессы Амелии и прусского кронпринца.

Фридрих Вильгельм решил, что к нему проявляют неуважение — обращаются, как с просителем. Он повторил, что кронпринц слишком молод. Прежде, пытаясь получить из Лондона прямые ответы о возможности двух браков, он получал отписки. А теперь на него давят и ставят под угрозу обручение дочери. Между Фридрихом Вильгельмом Прусским и Георгом II Английским существовала явная неприязнь. Главные возражения Фридриха Вильгельма носили политический характер; сказывалась работа Секендорфа и Грумбкова. Хотэм это прекрасно понимал. Он передал Фридриху Вильгельму во время последней аудиенции письмо, в котором вскрывались интриги Грумбкова; оно было возвращено с грубыми замечаниями. Оскорбленный Хотэм покинул Берлин 12 июля 1730 года. «Двойной марьяж», похоже, был неосуществим.

Фридрих, жаждущий покинуть прусский двор, умолял Хотэма сообщить в Англии о его добрых намерениях. Он уже неосмотрительно рассказал секретарю британской миссии, Гаю Диккенсу, заменившему Хотэма, о возможном бегстве в Англию. Принц не получил одобрения своих планов, хотя Диккенсу было поручено предложить ему некоторую сумму денег, чтобы помочь расплатиться с долгами. Фридрих понял, что женитьба не состоится, и вновь вернулся к мыслям о побеге. У него были друзья среди молодых офицеров гвардии Фридриха Вильгельма. Четверо дали согласие помочь ему; разработали план, который в кратчайшие сроки надо было привести в действие.

Особым доверием Фридриха пользовался королевский паж по имени Петер фон Кейт. Этой привязанности не одобряли ни отец, ни Вильгельмина, но он доверился молодому человеку, брат которого служил офицером в гвардии. Кронпринц должен был совершить путешествие вместе с отцом в западные земли прусских владений и нанести визит родственникам, маркграфу Ансбаха и его супруге. Именно в расчете на это путешествие и строились тайные планы. В определенном месте