Судя по тому, как он обращался к тем двоим, главные все-таки они. Ну или кто-то из них.

— Когда он придет? — он боялся. Боялся своих подельников и уже начинал раздражаться.

— Я не понимаю, о ком вы, — еле-еле выговорила Инга.

— Хахаль твой!

— Нет у меня никакого хахаля.

Кажется, ей никто не верит. И не поверит.

— Есть, — с уверенностью заявил коренастый. — Был недавно. Говори, когда придет, иначе придушу.

Он, кажется, не шутил, руки действительно стали сжиматься у нее на шее.

Ну, не идиот ли, как она может говорить, когда ее душат? Впрочем, сказать ей все равно нечего.

Она уже не сомневалась, что хахалем эти веселые ребятки считают ее ночного гостя. Но это опять же ничего не меняло. Она совершенно не знала, где он, и абсолютно точно была уверенна — здесь он не появится.

— Хорошо, мы подождем, — подал, наконец, голос один из двоих. Посмотрел на нее холодным взглядом. — Проводи, где можно присесть.

На негнущихся ногах Инга прошла в ту комнату, где ночевал спасенный незнакомец. Двое уселись на диван, третий так и остался стоять рядом с ней, крепко держа ее сзади за локти.

А ведь предлагал тот тренер походить к ним на занятия. Впрочем, вряд ли они бы ей сейчас помогли. С тремя крепкими парнями она точно не справится, а бежать тут некуда.

— Это точно его баба? — усомнился тот из двоих, что предлагал обождать.

— Сказал же — точно, — буркнул тот, что ее держал.

— Что-то уж больно убого тут. Не похоже, чтобы он такую кралю держал в такой дыре.

Все трое закрутили головами. Инга восприняла это как шанс договориться.

— Я же говорю, никого у меня нет, — начала она…

И, кажется, напрасно. Третий, который до сих пор молчал, недобро ухмыльнулся:

— Как это у такой красавицы и никого нет? Мы это исправим, — он поднялся с дивана и медленно начал подходить к Инге.

Та забилась в крепких руках, но вырваться не смогла. На глазах выступили слезы.

Тот, что шел к ней, смотрел холодно и безучастно, совсем не как насильник. Инга его совсем не интересовала — это было видно. Но он сделает с ней что угодно, если это поможет ему найти того, кого они тут называют охотником.

Он приблизился вплотную и рванул блузку. Инга закричала — и тут же подавилась криком, захрипела. Тот, что был сзади, с силой сжал ее горло. Дышать!

Она почувствовала, что в глазах у нее темнеет.

А в следующую секунду какая-то сила вырвала ее из рук непрошеных гостей и швырнула на диван.

Обернувшись, Инга увидела своего вчерашнего гостя. Явился — не запылился!

Только что он будет делать? Впрочем, это стало ясно практически тут же.

Захваченная необычным зрелищем, Инга замерла. Она бы очень хотела, чтобы тот тренер, который рассказывал про бег, тоже это увидел.

Ее вчерашний гость двигался словно танцевал: легко и красиво. Шаг, наклон, разворот, замах ногой — и вот уже один из ее обидчиков падает на ковер, почти бесшумно, даже соседи не придут ругаться. Затем второй. И почти сразу же третий. Здесь не было долгой и красивой драки как в боевиках. Несколько минут — и все было кончено. Все трое, раскинувшись, каждый по-своему, лежали на полу.

Кажется, дышали.

Но это не точно.

— И что я буду с ними делать? — спросила она у того, кто все это устроил.

— Ничего, — впервые с момента своего появления подал голос он.

Подошел к первому, присел на пол, приподнял его за голову, вроде как примерился. А потом резко повернул голову, до хруста.

Инга вскрикнула.

Ешки-матрешки, да он маньяк-убийца! Вот кого надо было бояться, а не этих троих!

Но в следующую секунду она забыла, кого и чего ей нужно бояться.

От убитого бандита пошел черный дым. Не такой как от костра, а гораздо более плотный, густой и жуткий. Этот дым еще какое-то время вился по комнате, а потом растворился под потолком, а на полу осталась лежать лишь одежда: джинсы, свитер, кроссовки да часы.

Инга потеряла дар речи и словно во сне наблюдала, как спокойно ее вчерашний гость переходит ко второму из нападавших и проделывает то же самое: хруст костей, свернутая голова — и вот уже человек превращается в облако дыма. Он подошел к третьему и спустя минуту с ним тоже было покончено.

— Есть пакет? — спросил он у Инги как ни в чем не бывало, будто бы только что здесь не творилась какая-то неведомая чертова хрень, а просто он рассыпал мусор и хотел бы его убрать.

— Есть, — словно завороженная проговорила Инга. — На кухне.

Она еще успела подумать, что было бы неплохо принести пакеты… Зачем посторонний человек будет копаться в ее шкафчиках?

Но потом вспомнила, что ему это не внове и продолжила сидеть, словно если сидеть и не шевелиться, можно было дождаться пока все это пройдет само собой.

Стас деловито собрал в пакет одежду… Чью одежду? Кто они такие, те, кто пришел сегодня в ее дом? И кто он такой?

— Это нужно будет убрать подальше отсюда, — сказал он. — И вообще я советовал бы тебе подыскать другую квартиру.

— Они что, снова придут?

— Эти? — Стас насмешливо кивнул на пакет. — Эти уже точно никуда не придут. А вот парень, который живет над тобой, настоящий псих. И очень агрессивный. От него могут быть неприятности.

— Кто они? — дрожащим голосом спросила Инга. Чушь, которую он нес про парня сверху, она спокойно пропустила мимо ушей. — И кто ты?

— Думаю, я должен объясниться, — сказал он. — Пойдем-ка я сделаю тебе чаю. Кофе на ночь вредно.

Он снова исчез из комнаты и вернулся. На этот раз с пледом в руках.

Инга и не помнила, что у нее есть плед. Наверное, остался с тех пор, как делила квартиру с соседкой. Но Стас нашел его так быстро, будто бы это он хозяин в этом доме и точно знает, где что лежит. Он бережно обернул плечи Инги пледом и так же бережно, не отпуская рук, отвел ее на кухню.

Странно, но ей вовсе не хотелось вырываться из его объятий и скандалить по поводу того, что он хозяйничает в ее квартире как у себя дома, тоже не хотелось. Ее даже не смущало, что руки, которые сейчас кутают ее в теплый плед, совсем недавно с хрустом ломали позвонки.

Как ни странно, от его присутствия ей становилось легче и спокойнее. Хотя, что тут странного. Это, наверное, на инстинктивном уровне, откуда-то из древности. Когда люди, или даже не люди, а их ближайшие предки сталкивались с опасностью, они предпочитали кучковаться. Чтобы, так сказать, сплотиться перед большим и страшным миром. По крайней мере, что-то похожее она читала.