Забежав в магазин, пробежалась взглядом по полкам.

– Отлично, – направилась в нужный отдел, но тут мне преградил путь полицейский.

– Куда-то торопитесь?

– Что? – слегка опешив, удивлённо уставилась на него. – Я… Да. Тороплюсь.

– Предъявите документы.

Нехорошо… От слова «совсем». Не хватало ещё оказаться в КПЗ. Стоп. Откуда такие мысли? Я же не преступница какая.

– Простите, но у меня нет с собой… Я ведь в магазин зашла… – потерянно уставилась на полицейского, а тот вдруг растерянно улыбнулся.

– Ань, ты что, не узнала меня?

Ох… Знакомый, значит. Не знаю даже радоваться или огорчаться. Не хочется сейчас ни с кем трепаться. Да и кто расскажет мне обо мне же лучше собственного мужа? А последний, между прочим, может проснуться в любой момент и будет волноваться.

– Ммм… Вы извините, я пойду. У меня дела, – вежливо улыбнулась полицейскому и он явно удивился.

– Ань? Что с тобой? Ты на меня обижаешься, да? Но я же ни в чём не виноват. Сашка… Он хреново поступил, согласен. Да я ему знаешь, сколько раз говорил, чтобы оставил тебя в покое? Но ты ж его знаешь…

– Аня! – позади раздался не окрик, нет. Рык. Звериный, бешеный рык. Будто льва в магазин запустили.

Я медленно обернулась и обомлела от убийственного взгляда, которым меня наградил Рустам.

Как он так быстро добрался сюда? По пятам за мной, что ли, шёл?

– Любимый… А я вот в магазин решила сходить… – как же глупо, блин. Как будто без пояснений не видно. – Я думала ты спишь, хотела приготовить завтрак, а в холодильнике пусто.

– Любимый? – полицейский, похоже, снова удивился, но я не знаю этого человека, не помню, кто он такой и мне не интересна его реакция на то, как я обращаюсь к своему мужу.

Рустаму, похоже, тоже не понравилось, как он на меня смотрит.

– Иди в машину, – сунул мне в руку ключи, а сам подступился к незнакомому знакомому.

Оставаться здесь не хотелось. Почему-то этот полицейский, несмотря на вежливую, даже радостную улыбку, вызывал у меня глухое раздражение. Что-то неприятно заскребло внутри, будто от какого-то гадкого предчувствия. Наверное, не очень хороший человек, раз у меня внутри всё сжалось.

Я прошмыгнула мимо Рустама, прихватив ключи, и умчалась на улицу. От мужа веяло опасностью и злобой, но я чувствовала, что причина тому не я.

А ещё, мужчина говорил о каком-то Сашке… Тот вроде бы меня обидел. Отчего-то мне уже не особо хотелось вспоминать своё прошлое. Чувствую я, не такое оно и безоблачное.

Но теперь у меня есть Рустам, а с ним ничего не страшно. Он защитит меня ото всех. Закроет собой, своим сильным телом заслонит от обидчиков.

Он пришёл через пару минут. Громко хлопнул дверцей внедорожника, и, положив руки на руль, выдохнул.

– Больше никогда не уходи никуда. Без меня – нельзя! – почти рявкнул и я часто закивала.

– Прости… Я хотела завтрак приготовить.

Он шумно вздохнул, откинулся на спинку сиденья и завёл двигатель.

– Меня удар чуть не хватил, когда не нашёл тебя дома. Никогда так не делай, Аня.

– Я поняла. Больше никогда и никуда без тебя, – обняв его за шею, поцеловала в щёку и Рус тут же растаял. Схватив меня за лицо, прижался губами к моим губам.

– Я тебя люблю, моя вертихвостка.

– И я тебя. Очень-очень! – но перебраться к нему на колени мне не дали.

Рустам оторвался от губ, усадил на место.

– Ладно. Поехали в нормальный супермаркет съездим. Всё равно мне уже не уснуть.

Я расслабилась. Похоже, успокоился.

– Давай… Рус? А расскажи о нас? О тебе и обо мне? Как мы познакомились? И что было до этого? А как ты мне предложение сделал? Я сразу согласилась?

« – Что с тобой, моя маленькая? Ты ничего не ешь, бледная, как стена. Заболела? – приложил ладонь к её лбу, а затем прижался губами.

– Что? – она растерянно захлопала длинными ресницами. – А-а-а… Нет, всё нормально…

– Да какое нормально, Ань? Я что, слепой? Ты может беременна, а, крох? Просто боишься сказать мне? – приподняв её лицо за подбородок, заглянул в глаза. – Мне не нравится, как ты выглядишь.

– Ну, спасибо, джентльмен! – она попыталась отшутиться, но выражение лица не изменилось.

– Аня, посмотри на меня! – обычно, когда он говорил с ней таким тоном (что случалось крайне редко), она сразу же выкладывала всё, как на духу.

Но в этот раз что-то действительно было не так. В глобальном смысле. Он чувствовал её. Знал, как свои пять пальцев. Даже лучше, чем себя знал.

– Я не могу! Прости! – она вскочила со стула и побежала к выходу из ресторана, спотыкаясь и плача, закрывая лицо ладонями и наталкиваясь на других посетителей. Бежала от него, как от прокажённого, а Рустам смотрел ей в след и не догонял вообще, что за херня происходит. Что случилось с его девочкой, послушной, доброй, милой и весёлой. И откуда взялась эта другая, которую он перестал узнавать.»

*****

Он почувствовал, что что-то не так ещё во сне. Как будто воздух стал холодным и исчезло тепло. Вернее, его источник. Ани не было рядом.

Вскочил, как ошпаренный, бросился на её поиски и тихо охуел, когда увидел, что дверь приоткрыта.

Ушла.

Вспомнила всё и сбежала.

Первой мыслью было догнать её и пристрелить. Чтобы не смела больше кидать его. Не смела отвергать. А потом пришло понимание. Она испугана. Она растеряна. И он, наверное, совершил ошибку, когда понадеялся, что Аня ничего не вспомнит. Нужно было предпринять меры предосторожности. Запереть дом на сто замков и спрятать ключи. Отделить её от внешнего мира и не дать ни единой возможности сбежать.

А пока ехал по дороге, ведущей к городу, в голову закрались новые подозрения. А что, если сучка его опять развела? Что, если не было никакой амнезии? А он в очередной раз повёлся, как тупорогий баран. Тварь. Какая же тварь!

Стиснув челюсти до зубовного скрежета, надавил на газ, набирая скорость и тут же затормозил, отчего завизжали и задымились покрышки. Она вошла в магазин. И выдох вырвавшийся из груди хриплым рыком, заглушил биение ошалевшего сердца.

И снова охуел, когда увидел её с дружком ублюдочного мента. Мусор о чём-то её спрашивал, а та удивлённо хлопала глазами и пыталась сбежать от него. А когда повернулась и взглянула на Рустама, в её взгляде отразился испуг (что не удивительно. Рожа-то у него была, скорей всего, не ангельская), но вместе с ним и облегчение, радость. И Рус снова поверил. Снова бросился в блядскую пропасть её синих глазищ.

– Что это значит? Вы опять вместе? – мент недоверчиво прищурился, а Рустам вдруг подумал, что всё идёт, как нельзя лучше.