– Ещё какая правда, – щёлкнул пальцем по носу, тут же чмокнул в него. – Слушай, Ань, а сколько ему недель? Ну… ребёнку, имею в виду?

– Четыре всего.

Его грудь резко поднялась и также резко опустилась.

– Не хотел бы… Чтобы он родился от меня пьяного и бешеного.

– Всё нормально. Мы его позже зачали, – повернулась в его руках, обняла за талию. – Забудь обо всём.

– Слушай, а кто у нас родится? Сын или дочь?

Фыркнув от смеха, закатила глаза.

– Ну ты прям как Ксюха. Не видно там ещё ничего. Срок-то маленький. А ты кого хочешь?

Пожав плечами, Рустам посмотрел куда-то вдаль.

– Мне всё равно, малыш. Лишь бы он родился. Я буду лучшим отцом в мире. Я вам весь мир под ноги брошу.

Тёплые слёзы потекли по щекам и я задохнулась от нахлынувших чувств. Упав на его грудь, долго молчала. Оба молчали. В этот момент нам не нужны слова.

*****

Тихий шорох и я испуганно дёргаюсь, замираю. Оглядываюсь и, никого не увидев, аккуратно шагаю дальше, стараясь не шуметь. Только бы не попасться, только бы…

– Попалась! – звонко звучит радостный крик Ксюхи и я, поджав губы, опускаю оружие.

– Ну вот. Никогда у меня не получается выиграть. Двое на одного, между прочим, не честно, – ворчу обиженно и отбрасываю водяной пистолет на диван.

– Я вообще-то сам за себя, – из-за угла появляется Рустам и брызгает на нас по очереди.

– Не правда, я видела, как ты сидел в засаде вместе с Ксюхой. Обманщики, – приближаюсь, ласково провожу по его груди пальчиками и глаза Руса вспыхивают знакомым огнём.

– Ой, с вами вообще не интересно. Пойдем спать, Буся. – Ксюха шумно вздыхает, ловит своего рыжего котёнка и тащит несчастное животное к себе в комнату.

А Рустам подхватывает меня на руки и направляется к лестнице, ведущей в нашу спальню.

Новый дом, новая жизнь. Всё другое и мы другие. Я больше не вскакиваю по ночам, мучимая кошмарами и болью, а Рус не погибает от больных отравляющих душу и сердце ярости, обиды и гнева. Нет, мы, конечно, всё так же сходим с ума и больная любовь никуда не делась. Она пустила в нас корни, как и мы друг в друга. Но теперь эта одержимость не сжигает дотла, а дарит новую жизнь.

Теперь мы те, кем и должны были стать уже давно. Мы – семья. Самая настоящая, самая любящая.

Снимаю с себя халат и он, скользя по обнажённому телу, падает на пол, а муж, мазнув потемневшим от похоти взглядом по моему телу, приближается, словно крадучись.

– Дразнишь? – подхватывает меня за подбородок, заставляя выгнуться навстречу.

– Дразню, – кусаю губы в предвкушении и царапаю его обнажённый торс, обводя ногтём указательного пальца замысловатые татуировки.

– О, да, – хищно усмехается и надавливает на моё плечо. – Хочу тебя в рот.

Я безоговорочно принимаю игру, становлюсь перед ним на колени, а между ног уже разгорается пламя. Стаскиваю его спортивные штаны, освобождая налитый желанием член, что мерно покачивается перед моим лицом.

Рустам приоткрывает мой рот, надавливая большим пальцем на нижнюю губу и резко вторгается упругой головкой внутрь.

– Да-а-а… Как сладко там у тебя. Как тепло. Соси, малышка, давай.

Я послушно заглатываю его член, пропуская головку к самому горлу и Рустам скалится от удовольствия.

– Отлично… Умница.

Повторяю несколько раз движения головой и он вдруг выскальзывает из моего рта, подхватывает и кладёт на кровать. Раздвинув мои ноги, проводит языком по млеющим от удовольствия складочкам, а после начинает вылизывать, как одичалый, голодный зверь.

Я запрокидываю голову, хрипло стону и не узнаю свой голос. Зеркальный потолок нового дома показывает мне нас со стороны и щёки начинают полыхать от того, как это выглядит… Порочно, немного грязно, но так красиво. Ничего более естественного я ещё не видела.

– Нравится? – он поднимается ко мне, следит за моим взглядом. – Я подумал, что зеркальный потолок лучше. В нём я смогу видеть тебя всё время, – скользит пальцами по груди, щипает сосок и медленно входит в меня, не отрывая взгляда от моего лица. – Смотреть на тебя, впитывать тебя, видеть, как ты кончаешь…

И вместе катимся в пропасть, даря друг другу такие сладкие муки…

Конец