Глава 28. Зарубежный ветер в родных водах

Агентство национальной безопасности

Вашингтон

Центральный офис по наблюдению за другими странами

Глава секретной службы был недоволен своими сотрудниками. Получивший изрядное внушение от него, главный по бывшему советскому клану раздраженно чеканил шаг перед собравшимися подчиненными.

– Займитесь окружением русского Президента. Не скупитесь. Деньгами не сработает, ищите другие ходы. Кого тщеславием, кого старыми обидами или грехами. Обещайте все, что просят, и про баб не забывайте. Что, мне вас учить? Сами знаете, – он цепко оглядел сотрудников, заметив перемигивания между главами компьютерной и информационной служб. Ходили сплетни о них. Оба высокие, статные, если бы не пристрастия, то можно было бы подумать: «Настоящие мужики!»

Главный по бывшему советскому клану взглядом сканировал каждого сидящего перед ним. «Все они не те, кем кажутся, – подумалось ему. – Эти голубят, кто еще, интересно? Этот, – взглянул о н на главу коммуникационного отдела, – по не подтвердившимся данным, балуется наркотиками, – у многих в конторе были дорогие удовольствия. – Дал Бог команду! – подумал он и подавил в себе минутную слабость. – Зато понятны и надежны».

– Мы входим в финальную фазу изоляции России от ее же бывших друзей. Как там дело обстоит с бывшими союзными республиками? – спросил он агента № 5.

Чернявый и юркий агент вскочил с кресла и вытянулся в струнку.

– Продолжаем под видом благотворительных организаций создавать очаги неприятия в России. Подспудно наводим на мысль, что бедно живут из-за нее. Разжигаем ненависть, стараясь винить во всем Россию. Но не явно, потихоньку. Группе писателей поручили написать нужную трактовку исторических событий. (ДОБИЛИСЬ ТОГО, ЧТОБЫ В ШКОЛЬНЫХ УЧЕБНИКАХ ВО ВСЕЙ ЕВРОПЕ БЫЛО НАПИСАНО, ЧТО ОТ ГИТЛЕРА МИР ИЗБАВИЛА НЕ РОССИЯ, А АМЕРИКА). Тех, кто настаивает на правде, подкупаем и многие соглашаются писать удобную нам версию.

– Молодец! – похвалил главный по бывшему советскому клану. – Продолжайте работу. Осталось Грузию и Украину в НАТО ввести, и будут они у нас в западне. А там еще немного – и захлопнется мышеловка. Пусть на Украину денег не жалеют! Вся Европа согласна признать однополые браки, Россия сопротивляется. Трубите, что в России демократия недемократична! Пусть забудут, как природа создала! Прикажем – у нас и в однополых браках будут дети рождаться.

– Вам было дано конкретное задание, – остановился он перед агентом № 1. Тот хотел вскочить, но глава придавил его взглядом к стулу. – Почему нет результатов? Вы работаете с «несогласными»? Почему до сих пор нет массовых протестов в России? Коррупция процветает, а недовольных нет? Это как?

– Протесты были. Маршировали, с трибун выступали, высказывали недовольство политикой русского Президента.

– Мало! Пусть больше протестуют! В каждом городе, в каждом районе. На студентов напирайте. На них у нас большая надежда. Метод проверенный! Денег не жалейте! Что там с армией?

– Разворовывается, – агент задрал голову, стараясь смотреть боссу в глаза. – Их главный у меня на крючке. Жаден, им можно управлять. Недавно реформу в армии провел. Сокращение численности Вооруженных сил – не без нашей подсказки. Переодели армию в новую зимнюю форму. Модельер у них есть Ивашкин – известный очень. Так он форму им совсем не по погодным условиям предложил. А главный – утвердил. Опять же, не без нашей рекомендации, и…

– Не так явно! – недослушал главный. – Надави, чтоб не зарывался! Насторожились уже в Кремле. Слухи идут, что снимут его скоро. Нам это не на руку. Пусть затаится и жадность свою поубавит! И бабу его предупредите. Совсем оборзела! Гребет и гребет! Сам не спалится – она засветится! А этим заплатил? Удальцам московским. Пусть продолжают воду мутить. Расшатывать! Что, мне тебя учить? Историю читать надо. Революционеры начинали с религии. Веру подрывайте, в церкви там замутите. Голых девок туда пустите, что ли… И чтоб сцапали их там, главное – шуму побольше. Пусть их посадят, а они пусть орут, что это Президент свободу волеизъявления душит.

И помните о человеческих слабостях. Деньги да бабы – то, на что любого подцепить можно. Хотя сейчас и не знаешь – на бабу, или на мужика.

* * *

Легче всего Петр чувствовал себя в церкви. Придет в Успенский собор, сядет в сторонке, наблюдает за службой, вспоминает былое. Слыша стройный хор, он мог на несколько минут отключиться и почувствовать себя в прошлом. Он видел себя то малым отроком, что стоял подле матери на службе, то юношей, волчонком глядящим на ненавистную сестру. Вспоминал братьев Федора и Ивана. Все эти картины прошлого вызывали у него приятную грусть, и теплота разливалась по телу. Он уже не испытывал ненависти ни к Софье, ни к боярам. Все они ушли, и страсти, связанные с ними, канули им вослед. Слушая умиротворяющее пение, Петр удивлялся, что оно не успокаивало его раньше. Видимо, только отойдя в мир иной, можно оценить бренность всего земного.

Он выбирал время, когда поток туристов схлынет. Тогда в главном храме Кремля было меньше народа. Заходя в церковь, он не желал ничьего внимания, кроме Бога. Но даже здесь чувствовал, что собственное тело мешало ему сосредоточиться на высоком. «Трудно, Господи, предаться тебе в мыслях, когда оболочка земная все время чего-то требует. Там мы все подле тебя, и ничего, кроме света твоего, не желаем. А здесь наделены искушениями, и бремя их тяжко! Мудрено, – думал Петр, – как я за всю жизнь не понял, как давит эта ноша? О высоком подумать некогда из-за тела проклятого!»

Посторонний шум привлек его внимание.

Тут он увидел молодых девушек, которые до этого смирно стояли перед алтарем, и вдруг, как по приказу, сорвали с себя одежду, повернулись к иконам срамным местом и стали творить непотребное.

Петр застыл. «Что, у них теперь и такое в церкви делается?!» Ему было срамно наблюдать полуголых бесстыдных девок! Их похотливые движения и мерзкие позы были ему отвратительны!

Девицы что-то кричали, но он не прислушивался к их бреду. Тут в храм вошла охрана, которую вызвал Егор, и вывела ругающихся и кривляющихся ведьм наружу.

«Что же отцы духовные не вопиют?! – думал Петр. – Не пристыдят, не предадут анафеме?»

Спросил батюшку:

– Пошто так?

– Скорбим и боремся за души людские, как можем! – ответил ему церковнослужитель. – Но не все нам подвластно! Люди были без Бога слишком долго! Скоро эта гниль сойдет и люди опять захотят чистого! – святой отец перекрестился и сказал в порыве откровенности: – Сейчас порой такие люди приходят, что и опасаешься с ними один на один оставаться. Грехи безмерные