военного и хотя полковником так и не стал, своей военной юностью чрезвычайно гордился. Выйдя в отставку, открыл юридическую практику и включился в политическую борьбу в рядах Демократической партии. В известной степени он состоялся как политик, известно, что в июне 1912 г. — то есть приблизительно за год до описываемых событий — Фелдер в качестве руководителя партийной делегации от Джорджии принимал участие в национальном партийном съезде «демократов», проходившем в Балтиморе. Тогда же с ним познакомился мэр Балтимора Джеймс Престон (James H. Preston), на которого адвокат произвёл такое сильное впечатление, что мэр пригласил его в свою резиденцию на ужин. О чём и сообщили газеты.

А через несколько месяцев — в декабре того же 1912 г. — Фелдер принял участие в 4-м съезде «Американского общества юристов» («American Society for Jurisprudence»), на котором даже удостоился чести произнести речь, как известный и уважаемый юрист.

«Полковник» принимал участие в нескольких довольно известных судебных разбирательствах. Например, летом 1918 г. — спустя 5 лет после описываемых событий — Фелдер представлял интересы Артура Лайонса (Arthur Lyons), крупного деятеля ирландского радикального движения «Шинн Фейн», подавшего в суд на правительство США. Дело заключалось в том, что агенты Бюро расследований Министерства юстиции Соединенных Штатов [т. н. BOI, предтечи Федерального бюро расследований] похитили жену Лайонса и на протяжении 15 суток удерживали в секретной тюрьме, проводя допросы. Цель этих действий заключалась в том, чтобы жена побудила Артура Лайонса раскрыть агентам BOI место пребывания Иеремии О'Лири (Jeremiah O’Leary), главы «Шинн Фейн». В конце концов Лайонс уступил шантажу «законников» и сообщил им всё, что те желали знать. Это вынужденное признание фактически перечеркнуло жизнь Лайонса, который был признан своими соратниками изменником и подлежал ликвидации.

В общем, дерзкий ирландец решился подать в суд на правительство, добиваясь денежной компенсации, возможности сменить документы и предоставления физической защиты, а полковник Фелдер взялся поддержать его в этой почти безнадёжной авантюре.

Другая весьма эпичная история, в которой деятельно поучаствовал полковник, связана с авантюристом Гастоном Минсом (Gaston B. Means), ставшим довольно известным в США в первой трети XX столетия. Минс до 1914 года работал частным детективом в агентстве Барнса, в том самом, о котором чуть выше уже было написано. А в 1914 году Гастон устроился помощником военно-морского атташе Германии в США. Выполняя специальные поручения военного разведчика, он зарабатывал по 100$ в день — такой доход выглядит, конечно же, сомнительным, но Минс впоследствии кичился тем, что именно такие деньги ему платила германская разведка. После начала Первой мировой войны Гастон переобулся в прыжке и с предложил свои услуги американской контрразведке — тому самому Бюро расследований (BOI), что упоминалось двумя абзацами ранее. Возможно, сотрудничество это являлось не добровольным актом, а следствием принуждения со стороны агентов BOI — в этой части история довольна темна. Но как бы там ни было, Гастон Минс выдал американским властям информацию о диверсионных планах разведки Германии на территории Соединенных Штатов. В частности, Минс рассказал о мероприятиях немцев по вовлечению Мексики в войну на стороне Тройственного союза, а также о подготовке диверсионных актов на территории Канады (речь шла о подрыве здания парламента в Оттаве и моста через Ниагару). Немецкий диверсант Ван Хорн (Van Horne) якобы был задержан при попытке заложить взрывчатку под опору моста именно по «наводке» Гастона Минса.

В общем, в годы Первой Мировой войны Минс был востребован на ниве разведки и контрразведки, а вот после её окончания таланты его уже никому не были нужны. Да и примелькались уже его рыжие кудри, ибо разведка любит тишину и личную скромность, а вот с этим у Гастона всегда были проблемы. В общем, американское BOI интерес к нему потеряло и Гастон подался сниматься в кинофильмах. И надо же было такому случиться, что во время киносъёмок он застрелил свою партнёршу. Дело выглядело как несчастный случай, да и сам Минс настаивал на том, что это был несчастный случай, но миновать суда ему не удалось. Отставного агента контрразведки защищал полковник Фелдер и защитил блестяще — Минс с триумфом вышел на свободу и сохранил самые добрые чувства к своему спасителю.

И именно эти-то чувства и сыграли через несколько лет самую печальную роль в судьбе адвоката. В 1923 году — то есть спустя 10 лет после описываемых в этом очерке событий — Гастон Минс вляпался в новую нехорошую историю и авантюрное нутро бывшего частного детектива и агента BOI довело его-таки до цугундера. Минс попытался участвовать в бутлегерских поставках, был на этом пойман и обратился за помощью к однажды уже его спасшему «полковнику» Фелдеру. Тот не отказал и попытался защитить Гастона в присущей ему манере, а именно — дать взятку детективу за устранение из материалов расследований кое-каких документов. При передаче денег адвокат был взят с поличным и отправился в юдоль скорби вслед за своим подзащитным.

Томас Фелдер содержался в тюрьме в городе Саванна, где и умер в марте 1926 г.

После этого подзатянувшегося, но по мнению автора небезынтересного отступления вернёмся в 1913 г. — к участию «полковника» Фелдера в расследовании убийства Мэри Фэйхан.

«Полковник» Томас Фелдер, возможно, и был Фелдером, но не полковником точно.

Всё началось с того, что «полковник» попытался стать адвокатом семьи убитой девочки — то есть, её матери и отчима, супругов Коулман. Проделано это было в высшей степени неудачно — Фелдер подослал своего помощника к супругам в то время, когда они во второй половине дня 27 апреля находились в морге, решая с представителем похоронной компании вопрос об облачении тела убитой девочки. Помимо неудачно выбранного момента против «полковника» сработало и то, что помощник его оказался нетрезв, что вывело из себя Джеймса Коулмана. Отчим убитой девочки вспылил, отказался разговаривать с нетрезвым помощником адвоката и заставил того покинуть помещение.

После того, как супруги вышли из морга, к ним подступил сам «полковник». Его попытка заговорить и предложить свои услуги по «защите законных интересов родителей» вполне ожидаемо вызвала раздражение Коулманов. Отчим убитой девочки резко ответил, что в защите они не нуждаются, с Фелдером незнакомы и в услугах его не нуждаются.

Казалось бы, адвокату на этом следовало успокоиться — но нет! — так просто от «полковника» было не отделаться! Фелдер решил зайти с другой стороны и проявил, надо сказать, крайнюю бесцеремонность и даже наглость. Он принялся рассказывать журналистам, что представляет интересы родителей убитой девочки и потому газетчикам надлежит связываться с ним в любом случае, если у них появится материал для