в течение минимум года. Или живешь месяц подряд. А я здесь почти не бываю. Знал бы, что понадобится к Кащею лезть – давно бы сюда переехал, конечно. А так казалось: зачем, неудобно тут – даром, что вид хороший… В общем – нет, идея не катит! – заключил он.

– Жаль, – вздохнул юноша.

Тем временем очнулась Оля. Встряхнулась и на всякий случай снова посмотрела на Серого:

– Начинаю?

– Вперед! – подмигнул ей Волк. – Вот сюда бей! – указал он ей на нужную точку на полу – ламинат в том месте был заблаговременно убран вместе с подложкой, обнажив сухой белесый бетон межэтажного перекрытия.

Коротко кивнув, девушка припала на левое колено, отведя локоть, вскинула кулак, выдохнула – и нанесла подряд три удара по полу. Сдвинулась немного в сторону – и пробила еще трижды. Затем поднялась, выставила вперед ногу, топнула пяткой – и где-то полуметровый кусок бетона ухнул вниз, оставив после себя неровную дыру, более чем достаточную, чтобы в нее пролезть.

– Ай, маладца! – зааплодировал Серый.

Иван было испугался, как бы от щедрой похвалы подопечная не словила внеочередной приступ – но обошлось, у Оли разве что щечки зарделись.

Тем временем Волк сбросил вниз конец прикрепленной к радиатору отопления веревочной лестницы, еще одну такую же, но ни к чему пока не привязанную, просто швырнул следом. Туда же отправился небольшой, но увесистый ломик. Затем напарник сунул Ивану в руки рюкзак – увы, самый обычный, не волшебную суму, зато с непростым содержимым – который юноша по-быстрому закинул себе за спину.

– Ну, идите! – велел Серый.

Глава тридцать первая

Иван

Первой, как и было условлено, в импровизированном люке скрылась Оля, затем настала очередь Ивана. Усевшись на краю дыры, юноша свесил вниз ноги, полууглядел-полунащупал мысом стопы веревочную ступеньку, оперся на нее, поискал и нашел следующую…

Лестница предательски качалась, все время пыталась коварно изогнуться и отклониться в сторону, но худо-бедно спуск Ивану покорился. Ступени привели юношу на двуспальную кровать, ту самую, что он уже видел на серебряном блюдце – только теперь от рухнувших сверху обломков бетона у нее подломились задние ножки. Зато, наверное, мягкий матрац хоть как-то приглушил грохот обвала – рассчитывал уж Волк на это или так вышло случайно, кто знает?

Успевшая зажечь в комнате свет подопечная уже ждала Ивана внизу – в полной готовности еще раз поработать тараном.

– Погоди, – остановил ее юноша, озираясь.

Во-первых, прежде, чем ломиться ниже, им еще предстояло кое-что сделать на этом этаже, а во-вторых, вид многокилограммовых бетонных глыб на кровати навел Ивана на мысль, что они не учли нечто важное: а ну как Жар-Птица окажется аккурат под проломом – в золотую клетку-то через блюдце не подсмотришь?! Собственно, технически во владения Кащея никак не заглянешь, это Серый еще вчера объяснил.

От Маши же там только мокрое место останется!

– А сможешь сперва пробить узкую щелочку, чтобы можно было проверить, что и как внизу? – чувствуя, как холодеет от пота спина, спросил он у подопечной.

– Думаю, да, – помедлив, сообщила та.

– Думаю – или да? – уточнил юноша – начал с нажимом, но затем все же постарался, чтобы прозвучало не слишком строго.

– Да, – уже увереннее кивнула Оля через пару секунд.

– Тогда так и сделай, – велел Иван – и в этот момент из угла чужой спальни послышались возмущенные причитания.

– Что же вы творите-то, лиходеи этакие?! Пошто потолок поломали, негодяи?!

Юноша обернулся на голос: на них с Олей надвигался невесть откуда здесь взявшийся хмурый мужичок в оранжевом светоотражающем жилете поверх серебристой рабочей спецовки. Домовой! Ну да, без его внимания учиненный ими разгром остаться никак не мог – об этом Волк предупреждал. И подготовил решение.

– Здравствуйте, уважаемый! – Иван торопливо рванул с плеч рюкзак. – А мы вам подарочек принесли!

– Подарочек? – ожидаемо заинтересовался мужичок.

– Ага! – из рюкзака появилась расписная шкатулка. – Вот, держите! – протянул ее юноша домовому.

– Ух ты! – расплывшись в улыбке до ушей, воскликнул тот и жадно схватил подарок. – Но дом-то мой зачем при этом нужно было ломать? – все же снова насупился тут же. – Я ж о всяком таком сразу сообщить должон, куды положено!

– Вы ларчик-то откройте, уважаемый! – слащаво предложил собеседнику Иван.

– Это уж непременно… Но потом – сразу побегу с докладом! – плюхнувшись задницей на пол, домовой водрузил шкатулку перед собой, откинул крышку и запустил внутрь толстые пальцы.

Юноша торопливо отвернулся. Что находится в ларчике, он и так прекрасно знал: горстка цветных стекляшек, завороженно перебирать которые, по заверениям Серого, домовой теперь будет не менее четверти часа, а то и все минут тридцать. Главное – самому не слишком приглядываться к содержимому шкатулки, чтобы, не ровен час, тоже не подпасть под немудреные чары!

Тем временем Оля уже подхватила с кровати сброшенный туда Волком ломик и принялась расковыривать им до блеска натертый паркет – на нищебродский ламинат здешний хозяин не разменивался. Иван покосился на домового – тот был полностью увлечен подарком.

– Пробей щель, как говорил! – велел юноша подопечной, когда обнажился бетон.

Та с готовностью присела и ударила по полу ребром ладони, на манер заправского каратиста – раз, другой…

– Готово! – сообщила радостно.

Иван метнулся к ней: у ног Оли и в самом деле зияла расщелина – неширокая, но достаточная, чтобы худо-бедно заглянуть вниз. Юноша припал к ней глазом: этажом ниже было светло, но живого там никого не наблюдалось.

– Маша, не подходи сюда! Ни в коем случае! – громко крикнул Иван в щель, после чего, отпрянув, повернулся к подопечной: – Теперь – ломай! Быстрее!

Девушка послушно заколотила по перекрытию кулаком – и благополучно пробила новый лаз. Когда кусок бетона полетел вниз, домового будто бы всего болезненно передернуло, но от заветной шкатулки он не отлип.

Иван тщательно закрепил вторую приготовленную Серым лестницу, сбросил конец в пролом