А. Николау). Пятерых сотрудников французских групп можно отнести к интеллектуалам (С. Коста, П. Паскаль, А. Гильбо, Ж. Садуль, Р. Маршан, В. Серж). Таким образом, можно заключить, что в группы входило шесть человек из рабочего класса, девятнадцать человек можно отнести к среднему классу и пять человек – к представителям высших групп общества.

Кроме того, следует иметь в виду, что многие из сотрудников французских коммунистических групп были не этническими французами, а лишь людьми, владеющими французским языком, соответственно данные объединения выступают скорее языковыми, лингвистическими, чем национальными.

Решение этих людей остаться в России после свершения Октябрьского переворота кардинально изменило их жизнь. Многие из них оказались вдали от семьи, детей, друзей, родной страны. Для части сотрудников французских групп главной причиной остаться и реализовать свой жизненный потенциал в России оказалось то, что они были заочно приговорены к смертной казни за дезертирство или госизмену (Ж. Садуль, П. Паскаль, Р. Дэйме, Р. Пети, М. Боди, А. Гильбо). Но сам факт, что эти люди решились на подобное (дезертирство и формальную измену родине), был предопределен их благородными устремлениями к скорейшему завершению мировой войны, прекращению страданий народов, воцарению всеобщего мира и социальной справедливости.

По мнению сотрудников французских коммунистических групп, большевики были продолжателями идей Французской революции и Парижской коммуны. Для них, как и для миллионов сторонников революции, происходившее в России воспринималось как осуществление мечты о новом и гармоничном обществе. События в России несли с собой надежду на социальное и политическое переустройство мира. Эти грезы старого социалистического движения, казалось, становились реальностью, и французские активисты, как и многие их современники, не сомневались, что дни капитализма сочтены[1573]. Наконец, не стоит забывать, что многие члены французских групп были молоды и обладали невероятным чувством свободы. Принимая решение примкнуть к большевикам, они жаждали быть вовлеченными в водоворот великих событий, способных перевернуть и изменить мир.

Однако, вступив во французские группы и занимаясь агитационно-пропагандистской деятельностью в России, все их сотрудники были не столько идеологическими приверженцами большевиков, сколько приверженцами социалистической идеи как таковой, а нередко и патриотами своей страны. Многие из них полагали, что если они не поддержат русскую революцию, то предадут и свою родину, также отягощенную социальными и политическими проблемами. Эти люди, став частью интернационального социалистического движения, одновременно демонстрировали в своих действиях и национальные чувства.

Французские коммунистические группы в России являлись небольшими и замкнутыми объединениями людей, своего рода коммунами. Однако входившие в них люди придерживались отнюдь не одних и тех же идейно-политических взглядов. В сущности, объединения подобного рода были необычными, если посмотреть на них через личностные характеристики основных участников.

Юрист-социалист Жак Садуль имел богатое политическое прошлое. Это явно выделяло его среди членов французских групп. Он тесно общался с монархически настроенным бескомпромиссным католиком Пьером Паскалем. Первое время Ж. Садуль был для П. Паскаля своего рода учителем, старшим другом. Это продолжалось до тех пор, пока между ними не произошла ссора по причине религиозных разногласий. При этом изначально вера П. Паскаля как католика нисколько не смущала Ж. Садуля. Садуль ценил ум и самоотверженность Паскаля и стремился привлечь друга к социализму, в надежде что тот расстанется с религией и выберет марксизм. Под влиянием Садуля Паскаль действительно повернулся к большевикам.

И Ж. Садуль, и П. Паскаль тесно общались с либерально настроенным социалистом М. Боди. Последний тоже оказался под влиянием Ж. Садуля. П. Паскаль же ценил Боди за его отзывчивость, доброту и щедрость. При этом атеиста М. Боди также нисколько не смущал католицизм П. Паскаля. Наконец, Ж. Садуль близко к сердцу принимал страдания русского народа, и это его сближало с русофилами Боди и Паскалем.

М. Боди и П. Паскаль, в свою очередь, тесно общались с Р. Пети, который души не чаял в Паскале и с ним посещал религиозные службы в России. Однако известно, что Ж. Садуль часто беседовал с аполитичным и верующим католиком Р. Маршаном, в то время как П. Паскаль с ним не был близок, а после конфликта с Ж. Садулем П. Паскаль и вовсе стал близок с крайне левым интеллектуалом А. Гильбо.

Изначально между сотрудниками группы завязалась действительно близкая дружба. П. Паскаль и Ж. Садуль даже проживали некоторое время в одном доме. Этот дом стал своего рода штабом Французской коммунистической группы Москвы, куда М. Боди и Р. Пети ежедневно приходили для выполнения служебных поручений и общения с коллегами. Важно, что дружеские отношения между некоторыми членами групп сохранились и после возращения во Францию (П. Паскаль и М. Боди, М.-Л. Пети и С. Жиро).

Кроме того, некоторые сотрудники французских групп с приездом в Россию обрели свое личное счастье. М. Боди, П. Паскаль, В. Серж, Р. Шапоан именно в России встретили своих будущих жен. Имели любовные отношения с русскими девушками также А. Гильбо и Ж. Садуль. Это свидетельствует о том, что этот «маленький Париж», существовавший первоначально во французских группах, активно интегрировался в российское общество и множил франко-русские союзы, многие из которых только крепли с годами.

Несмотря на то что на первый взгляд взаимоотношения между сотрудниками группы были хорошими и чувствовалась идейная общность, уже в 1919 г. между ними стали разрастаться внутренние противоречия, что, как правило, характерно для малых групп. При этом примечательно, что конфликты не были обусловлены различием в социальном происхождении и не были связаны с политическими предпочтениями. Они носили характер личностных противоречий (между индивидуальными целями и потребностями) и статусных (борьба за лидерство) разногласий[1574].

К первой категории противоречий можно отнести конфликт Ж. Садуля и П. Паскаля по поводу религиозных предпочтений последнего. Этот конфликт рассорил друзей, и попытки их общего друга М. Боди примирить их не увенчались успехом. Это положило начало разладу внутри всей Французской коммунистической группы Москвы. Второе разногласие – статусного характера – проявилось в соперничестве Ж. Садуля и А. Гильбо за главенство во французской группе Москвы. Этот конфликт начался с момента приезда А. Гильбо в Россию, когда Ж. Садуль в глазах большевиков становится менее значимой фигурой. Это, без сомнения, и задело амбициозного Ж. Садуля. Весь этот клубок противоречий положил начало распаду Французской коммунистической группы Москвы. На примере возникших конфликтов в рядах этой группы видно, насколько разными по социальному происхождению, взглядам и характерам оказались люди внутри одной замкнутой организации. Случившийся развал группы свидетельствует о том, что вряд ли оправдано считать ее членов, в силу их временного сотрудничества, идеологически близкими друг другу.

Вместе с тем нельзя не видеть, что внутренний конфликт стал только дополнением к