— Когда вы говорите: «Помогай, Арчи!», пес несетпоноску к вам домой. А когда приказываете: «Домой!», куда он тащит вещь?

— К себе в будку. — Граков улыбался так, словноэтот фокус ставил его очень высоко как дрессировщика.

— В будке у Арчи, — кивнул Граков. — Покрайней мере, должно там быть. Он наверняка пользуется им как подстилкой.

— Итак, вы вытерлись, оделись и сбагрили мокроеполотенце Арчи, который перескочил через низкую внутреннюю загородку междуучастками и унес его к себе в будку. И после этого вы увидели, что вашегоплеера на месте нет, верно?

— Он увел его у меня прямо из-под носа! — Граковдо сих пор не мог с этим смириться и негодовал на полном серьезе.

— Чуприянов? — сообразил Анисимов. — Укралплеер?

— Чуприянов, — подтвердила Лайма. — Степану ив голову не приходило, что в новом супер-дрюпер доме вдруг не заработаеттелевизор. Он не ожидал, что кто-то выйдет в сад до того, как окончится Сашинклип.

— Полагаю, Дима не сразу догадался, что означаетразговаривающий голосом Гракова плеер на ветке дерева, — рискнулпредположить Анисимов. — И только когда Леночку нашли, он, вероятно,понял, что подобрал настоящее сокровище.

— Оставалось лишь дать знать хозяину, что плеер у него,и начать торговаться, — подвела черту Лайма. — Помните, когда мысидели у Степана, Дмитрий достал каталог электронных товаров, нашел ту самуюмодель, которую украл, и заявил: «Эти штуки, конечно, дорого стоят… Иногдапросто целое состояние. Но ради того, чтобы жить хорошо, с удовольствием, можнои раскошелиться». Это был завуалированный шантаж.

— Мне не потребовалось ни времени, ни особых сил, чтобывернуть мою собственность обратно.

— Какой цинизм! — не выдержал Анисимов. — Выизбили Чуприянова, а потом пытались вызвать для него врача, хлопотали и всетакое…

— А вы бы как поступили, владей он уликой против вас?

— Я не убийца, — отрезал Анисимов.

— Вот чего я не понимаю, — подал голос долгомолчавший Корнеев. — С какой стати Леночка вдруг стала всем рассказывать,что ее могут убить? Лайме рассказала, Бабушкину…

— Мне кажется, Степан начал ее запугивать, —быстро ответила Лайма. — Вы ведь пугали ее, правда? По-настоящему пугали.Знаете, как я догадалась? В тот вечер, когда Антон с Димой подрались, Леночкаплакала. Вы подавали ей платок и что-то шептали на ухо. Я думаю, все выгляделосовсем не так, как было в действительности. Вы не успокаивали ее, а пугали.Именно поэтому она плакала. Я еще тогда подумала — глупый повод рыдать.Подумаешь — драка!

Гракову на секунду изменило самообладание. Его глазаблеснули злостью.

— Женщины! — сказал он сквозь стиснутыезубы. — Никогда не думал, что споткнусь о такую малость… Когда я сноваокажусь на свободе, организую партию женоненавистников.

Лайма хмыкнула. Она не думала, что этот тип когда-нибудьокажется на свободе. Подняла руку и щелкнула пальцами, разрешая увестизадержанного.

В Москву они возвращались вчетвером. Перед отъездом Медведьпожаловался Корнееву:

— Вот так всегда! Как голливудские звезды на съемках каждогофильма находят себе новую женщину, так наш командир на каждом следующем заданиинаходит нового мужчину.

— Что делать, если они не выдерживают конкуренции с ееработой? — пожал плечами Корнеев.

Лайма, которая услышала их диалог, подошла и сказала:

— У этого есть все шансы. Он смел, великодушен,терпелив и умен. Он, в конце концов, талантлив. Правда, я еще не читала егокниг, но уверена, что они самые интересные на свете!

Как только она отошла, Корнеев заметил:

— Ставлю ящик пива на то, что она его бросит, недожидаясь следующего задания.

— А я ставлю два ящика, что нет.

Медведю страстно хотелось проиграть, но он ни за что бы вэтом не признался.

В машине Лайма и Анисимов устроились на заднем сиденье и всюдорогу жались друг к другу, как голуби. Когда въехали в город, писатель широкоулыбнулся и сказал:

— Дорогая, я думаю, тебе нужно уволиться изследователей. Этот твой экологический надзор — слишком опасная штука для такойхрупкой женщины, как ты. Кроме того, я люблю тебя и буду волноваться, если тыстанешь шастать где ни попадя.

Лайма открыла рот и не нашлась, что ответить.

— Не хотите ли пива? — спросил Медведь,обернувшись к Анисимову. — Ящик? А? Как вы на это смотрите?

— Ящик? — испугался тот. — Ну, это ужслишком.

— Ничего-ничего, — ответил сияющий Медведь. —Сегодня вы честно его заслужили.