– Да, они ошиблись. – Первый помощник усмехнулся, глядя на виртуальный экран, на котором точка-корабль становилась все ближе и ближе. Мелькали цифры – линкор разгонялся, выходя на дистанцию максимально эффективного боя. – Они точно не знали, что, как только защитные станции идентифицировали шаргиона как чужака, тут же известили станцию связи и та подала сигнал тревоги.

– А может, они знали, что нам фактически нечем ответить? – нахмурился капитан. – Все знали, что наш корабль стоит на переоборудовании. И не один год уже стоит! А как мы видим, тяжелый крейсер шаргиону на один зуб. Только щелкнет!

– Мне кажется, этот капитан с «Гордости» преувеличивает! – пренебрежительно повел плечами новоиспеченный третий помощник. – Просто не хочет рисковать. Если навалиться на шаргиона всей толпой, тут ему и конец. Уверен!

– Уверен он! – снова фыркнул капитан. – А я вот ни в чем не уверен! И никогда! А те, кто был всегда во всем уверен, давно на том свете! Доложите прибытие в точку огня.

– Через пять минут. Все торпедные аппараты к стрельбе готовы. Все бластеры. По прибытии открываем огонь.

– Хорошо. Но я все-таки попробую. Шаргион чудо, уничтожать его так сразу…

Капитан повел в воздухе пальцами, включая канал связи на всеобщей волне, и спокойно проговорил:

– Неизвестный шаргион! С вами говорит капитан линкора «Эвар» Моук. Предлагаю вам сдаться! Гарантирую жизнь и законное расследование вашего преступления! Освободите дорогу к боевой платформе! Сдайтесь, и вы не пострадаете! В противном случае вы будете уничтожены! Сынок, у тебя никаких шансов! Это ведь не старая лоханка вроде «Гордости Ладии», это линкор!

– Вот сейчас капитану «Гордости» было обидно! – хихикнул третий помощник.

– Прошу вас, не приближайтесь к платформе. Иначе я буду вынужден открыть огонь, и вы пострадаете! Уйдите! Это не бунт против Империи, это смена власти на планете! Наш народ очень плохо живет из-за того, что им правят дурные люди! Мы берем власть в свои руки, но не откалываемся от Империи! Не считайте нас бунтовщиками!

– Все та же песня! – вздохнул второй помощник и, поймав удивленный взгляд Третьего, пояснил: – Все бунтовщики так говорят. Мол, мы не против Империи, мы за нее! Только не понимают, дурни, что вся вертикаль власти – от Империи! И если они хотят поставить свою власть, это злоумышление против Империи! А значит, будет караться!

– Именно так… – вздохнул капитан. – Бесполезно с ним говорить. Явно какой-то молодой фанатик. Только где он взял шаргион? Как сумел войти с ним в контакт? Впрочем, какая разница? Кстати сказать, наш вечный Император – да продлятся его дни – тоже когда-то случайно нашел взрослого шаргиона. Вступил с ним в контакт. И ничего – летал с ним, и очень даже удачно!

– Корабль к бою готов! – отрапортовал наводчик бластеров.

– К бою готов! – это наводчик торпед.

– Ну, тогда… начали! – Капитан выдохнул последнее слово и поплотнее уселся в кресло, готовясь следить за происходящим.

Торпеды вышли из линкора роем смертельно опасных ядовитых насекомых. По сравнению с шаргионом они были очень малы, но… их было много. Очень много! И жала этих насекомых смертельно ранили.

Капитан приказал выпустить сразу двадцать торпед, пусть даже это и нестерпимо дорого. С чужаком надо было покончить быстро, одним ударом – и тут же идти к боевым платформам. Иначе будет поздно.

Шаргион висел в пространстве, не совершая никаких маневров. Возможно, что он знал: какие-либо маневры бесполезны – торпеды все равно его найдут, будут гнаться за ним и жалить, пока не добьют. Единственная возможность выжить – уйти в подпространство и переместиться куда глаза глядят, рассчитывая на то, что гравитационное влияние планеты, платформ и собственно линкора не загонит корабль в ловушку.

Торпеды все ближе… и вдруг шаргион вспыхнул! Замерцал, заискрился! А в космосе раскрылось множество цветов, ярких, но не таких ярких, каким был бы ядерный взрыв!

– Ох, подлец! Он перебил все наши торпеды! – как показалось капитану, восхищенно воскликнул Третий. – Мелкие импульсы! Он уничтожил двадцать торпед, перестрелял их, как… как…

– Перестаньте! – оборвал капитан. – Вы как будто радуетесь! Чему радоваться?! Бластеры, огонь!

Пять бластеров, разбросанных на поверхности шарообразного тела линкора, ударили одновременно, залив космос морем белого, слепящего света.

И тут же взвыла система корабельной защиты! Шаргион ударил в ответ! Да так ударил, что генераторы заработали на полную мощь, пожирая невероятные объемы энергии!

Это было просто невообразимо. По всем расчетам, шаргион отправил в сторону линкора не менее половины мощности того потока энергии, что линкор отправил в его сторону! И самое главное – он не прекращал стрелять, стараясь продавить, сломать защитное поле, окружившее линкор прочной голубой стеной!

– Что делает, гад, а?! Как же он сумел?! – захрипел второй помощник. – Торпеды, пошли! Пока он отвлекается на нас! Давай! Десять торпед!

Торпеды стаей понеслись на чужака, и часть из них достигла цели.

Вспышка! Вспышка! Вспышка!

– Есть! – радостно закричал Третий. – Готов!

– Рано радоваться! Чтобы его добить, надо сильно постараться! Это же шаргион! – заскрипел зубами капитан. – Бластеры! Торпеды – вперед! Все, что можно! Пушки – бей! Все, что может стрелять, стреляй!

От линкора к шаргиону потянулся рой торпед – и ядерные, и с антиматерией, и химические – чего тут только не было! Все, что имелось в арсенале, все, что могло летать и взрываться, полетело в сторону живого корабля! Пушки слали очереди разрывных снарядов, каждый из которых мог разнести автоматический танк или истребитель-штурмовик. Бластеры сверкали, посылая потоки плазмоидов, которые могли бы вскипятить целое море, выжечь огромный континент!

Но шаргион держался. Было видно, что в его броне появились пробоины, в пространстве над ним клубится облако замерзшего пара – шаргион истекал воздухом и водой, а значит, ему нанесены серьезные повреждения. Но он упорно не выходил из дуэли и теперь уже маневрировал, стараясь затруднить наводку торпед или пытаясь уйти из-под удара корабельных бластеров.

Глупый! Это просто невозможно! Система наведения современного оружия настолько совершенна, что, стоит только задать ей цель, она будет держать ее в прицеле столько, сколько потребуется для уничтожения! Или до своей гибели.

Блестящая поверхность шаргиона почернела, будто обуглилась, он уже не сверкал в лучах светила, словно красивая детская игрушка. Брешей в его броне становилось все больше и больше, и теперь только дело времени – стоит хотя бы одной торпеде попасть в уже пробитую брешь, и кораблю конец. Ядерной торпеде. Теперь даже химическая торпеда могла нанести ему страшный урон, если войдет туда, куда надо. Вернее, куда ему не надо.

Но шаргион держался с истовостью фанатика, и капитан невольно его зауважал: вот если бы все так умели воевать! Если бы все так клали свою голову за родину! Кто бы тогда смог победить этот народ?