Наконец экраны потемнели, не до конца, но так, чтобы глаза людей не ослепли от невыносимо яркой вспышки. И тут же ударили бластеры.

Плазмоиды не похожи на пули или капли. Нечто среднее между снарядом и потоком света – вот что такое плазмоид, зародившийся в фокусе бластера и выброшенный в сторону цели огромным параболоидом, скрывавшимся до тех пор за стальной мембраной звездолета. Со стороны это выглядело именно так – открывается мембрана, над чашей бластера загорается легкое, почти незаметное свечение, а потом… ррраз! И от корабля протягивается шнур света, упирающийся в мишень! А потом… потом мишень превращается в обугленную груду железа, в которой быстро гаснет отсвет раскаленного металла.

Или не превращается, а вспыхивает голубым светом, и шнур смертоносного огня обтекает мишень, как вода обтекает гранитный камень, не причиняя ему никакого вреда. Почти никакого вреда.

Как, впрочем, и ожидалось, торпеды не уничтожили чужака. Увы, удары бластера тоже. Вместо того чтобы окутаться полем энергетической защиты, он буквально поглотил плазмоиды, коснувшиеся тела звездолета. Поглотил и в ту секунду, которая требовалась крейсеру для того, чтобы вытянуть энергию из накопителей и подготовить новый выплеск плазмоидов, нанес свой удар!

Крейсер затрясся. Экраны тут же погасли, сделавшись черными. Все почувствовали, как в рубке корабля уменьшилась гравитация, исчезнув затем насовсем. Даже свет – и тот, моргнув, стал тусклым. По корпусу крейсера прошла ощутимая вибрация – ее почувствовал каждый, но только знающие, те, кто разбирался в механизмах корабля, поняли: еще немного, и начнется разрушение его узлов и генераторы защитного поля работают на пределе и вот-вот откажут.

Все это продолжалось ужасные три секунды, растянувшиеся в целую вечность. Три секунды, когда корабль трещал, стонал, вибрировал всеми своими стенами и переборками. Всеми своими «кишками», в которых прятались ничтожные, перепуганные и жалкие существа, именующие себя людьми. Часть их в этот момент точно пожалели, что некогда записались служить в звездную пехоту.

А затем свет снова стал ярким, генераторы перестали работать вразнос, грозя уничтожить крейсер, а на экранах появился диск шаргиона – невредимый, сверкающий, словно меч посланца богов, ангела смерти.

– Я же вас предупредил! – Приятный юношеский голос звучал укоризненно. – Зачем вы на меня напали? Я не хочу вам зла! Просто не мешайте! Стойте на месте, а лучше – уходите! Уходите из системы и вернетесь, когда мы вас позовем, не раньше! Теперь Сирус управляется только сирусянами! Уходите, прошу вас! Если попытаетесь снова нанести удар – я вас уничтожу, а мне этого не хочется.

В рубке наступило молчание. Мертвая тишина, и лишь прерывистое дыхание людей, взволнованных происшедшим, слышалось в этой тишине. Что делать?! Что же все-таки делать?! С позором уйти? А как же служебный долг? А если с них потом спросят – за предательское отступление?! Как это так – тяжелый крейсер не смог победить какого-то там шаргиона?! И попробуй докажи, что его энергетический удар сравним с мощностью пяти бластеров, которые стоят на этой старой рухляди! «Гордость Ладии»! «Позорище Ладии» – вот как его следовало назвать!

– «Гордость Ладии»! Вызывает имперский линкор «Эвар». Здесь капитан Моук. Объясните, что происходит!

В рубке зашевелились, будто чужой голос, голос спасения, нажал кнопки включения у всех людей экипажа незадачливого крейсера. Капитан незаметно перевел дух (есть теперь на кого свалить проблему – а в армии это самое главное!) и, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и спокойно, передал на армейской волне (на той, на которой говорил линкор):

– Здесь капитан Самал Иунг. Веду бой с неизвестным шаргионом, уничтожившим станцию связи на Мегере.

– Что?! Какой шаргион?! – Линкор молчал секунд пять, видимо, рассматривали чужака оптическими приборами. – Капитан, обрисуйте ситуацию подробнее.

Иунг рассказывал минут пять, прерываемый вопросами. Затем – тишина. Вероятно, шло совещание.

– Капитан, вы в состоянии продолжать бой? – Капитан линкора был спокоен и уверен.

– В состоянии. Но всего лишь пять минут. – Иунг не позволил себе съехидничать, но… видимо, капитан линкора ощутил насмешку.

– Раз можете, значит, будете вести бой! Я ударю первым, вы за мной! Преступник должен быть уничтожен!

– Капитан, у меня на борту батальон звездной пехоты, возвращающейся с подавления беспорядков на Сегере. Если меня собьют, погибнут полтысячи парней! Шаргион выстрелил один раз – и нам едва не пришел конец! «Гордость Ладии» практически транспорт, а не крейсер! И, кстати, а кто будет выбивать захватчиков со станции, если мой «груз» погибнет? Вы? У вас есть десантники?

Молчание. Минуты три. Снова голос, холодный, явно его владелец очень недоволен:

– Хорошо. Я вам покажу, как надо воевать. А вы потом вычистите платформу! Размажете подонков, осмелившихся противостоять Империи!

– Договорились… – облегченно выдохнул капитан «Гордости» и покосился на своих помощников. Один кусает губы, другой сжал кулаки и вроде бы молится, третий… в общем, все ждали самого плохого, и теперь, когда ответственность (и опасность!) пала на плечи другого, успокоились. Как всегда и бывает.

Да и по большому счету кому отдуваться, если не линкору? Он вышел из ремонта – новые, современные, мощные бластеры, могучая защита, – кто, если не он, сможет покарать негодяя?! Если не он, то кто?!

И поскорее бы… если вовремя не угробят шаргиона, могут не успеть подойти к платформе до того, как захватчики вскроют систему боевой станции. И вот там… там настоящие бластеры. Такие бластеры, каких нет и на линкоре. Если они врежут по кораблям, мало не покажется. Стационарная станция – это вам не корабль, у которого мощность ограничена размерами генераторов и наличием множества узлов, пожирающих энергию не хуже бластера, – двигатели, например. У станции все заточено под обеспечение бластеров максимальным количеством энергии. Мощные реакторы, на каждый бластер по одному, мощная защита – ее разбивать только целым флотом. Только бы успеть уничтожить захватчиков! Иначе всем придется очень кисло. Очень.

– Я не верю! – Капитан линкора недоверчиво помотал головой. – Ну откуда, откуда здесь шаргион?

– Капитан, вы не думаете, что это какая-то операция Императора? Может, он прислал сюда один из своих шаргионов? Ну так… для проверки!

– Проверки чего?! – Капитан раздраженно фыркнул: – Какой такой проверки?! Реальное нападение на станцию связи! Корабль не имеет позывных! Мало того, он не идентифицируется ни по одному каталогу, даже по каталогу Императора! Скорее всего, это первый корабль вторжения какой-то инопланетной цивилизации! Вы не допускаете, что шаргионы могут быть и у нелюдей? У тех же обезьян? Хорошо еще, что станция успела подать сигнал тревоги! Иначе мы бы опомнились только тогда, когда здесь уже обосновался бы чужой флот! Хорошо, что мы как раз были на ходовых испытаниях и смогли вовремя отреагировать на сигнал!