Я вернулась к офису Грегори. Ланчевать со мной он отказался, сославшись на внеурочное совещание совета директоров. Дал ключ от квартиры и велел идти домой. По дороге заглянула в фирменный магазин Gap, купила Димке модные кроссовки и джинсовый костюмчик. Знакомой тропой дошла до подъезда нашей высотки, и… меня не впустили внутрь! Портье, так широко улыбающийся все дни, сделал непроницаемое лицо, изобразив, что впервые видит меня! С чувством глубокой досады стояла я на тротуаре, размышляя, что делать, как вдруг из подъезда выпорхнула Вика. К счастью, она всё еще находилась в квартире у отца, когда этот самый портье позвонил ей снизу и попросил завизировать мою благонадежность. Вежливо, но твердо Вика подтвердила ее, взглянув на меня со смесью сочувствия и некоторого превосходства. Она ускакала на занятия, а я поднялась на 30-й этаж, подошла к двери, вставила в замочную скважину ключ и не смогла повернуть его ни вправо, ни влево. Ключ застрял в замке. Что-то не впускало меня в эту квартиру. Ну и денек! Минут десять боролась я с замком, после чего вынужденно спустилась вниз и попросила противного швейцара позвонить мистеру Стилу. Тот с непроницаемым лицом набрал номер, выслушал всё, что сказал ему Грегори, после чего поднялся вместе со мной на лифте и легко открыл дверной замок ключом, который пять минут назад категорически отказался мне подчиниться. Что за день такой?

Прошла на кухню и включила кофеварку. В поисках еды заглянула в кухонный шкафчик и за огромными коробками с мюсли, корнфлексом и низкокалорийными хлебцами обнаружила початую бутылку виски. Плеснула в широкий стакан, долила воды из-под крана и выпила одним махом. Откуда, интересно, у непьющего Грегори столько открытых и ополовиненных бутылок со спиртными напитками? Не моя ли предшественница Лёля баловалась ими в отсутствие своего взыскательного бойфренда? Или был кто-то еще, о ком мне пока неизвестно?

Удивительно, что Грегори столь непримиримый противник алкоголя. Однажды он проговорился, что, живя в Союзе, никогда не отказывался от рюмашки. И неправильной жирной пищей злоупотреблял. Да мало ли чем грешил он в далекой своей молодости. Важно то, что в этой жизни, которую мне предстоит с ним коротать, он безукоризненно трезв всегда. И от меня требует того же. А как, спрашивается, удержаться, когда внешне красивое и респектабельное бытиё, сотканное им из строгих правил и суровых ограничений, меня всё больше нервирует? Я вижу в нем кучу противоречий. Где-то слышала, что внешняя жизнь американцев часто не совпадает с их приватной жизнью. Что пьют они дома, в одиночку, похлеще наших алкашей. Просто умело это скрывают. Чем дальше, тем активнее бликуют у меня в мозгу знаки вопросов в отношении этой благополучной страны и ее благовоспитанных граждан.

Позвонил Грегори, озабоченный моим попаданием в квартиру. Спросил, не оголодаю ли я до его прихода?

Чтобы себя занять, я подсела к письменному столу и написала название статьи: «Бизнес-школы в США».

Грегори был уверен, что именно это будет интересно московским читателям. Немного подумала и начала так:

США – страна бизнеса. Бизнес здесь – это все, что относится и к сфере экономики, и к искусству, культуре и конечно же к здоровью. Даже вопросы семьи и брака в Америке – это бизнес.

Грегори вел соответствующий курс в нескольких университетах и на протяжении всех дней моего здесь пребывания наговаривал мне информацию о разных видах образования в Америке. Я должна была бы в совершенстве уже владеть этой темой! Но чем подробнее раскрывал ее Грегори, тем скучнее мне становилось. На третьей минуте разговора я либо уплывала куда-то мыслями, либо начинала клевать носом…

В раннем детстве меня очень сложно было уложить спать. Перевозбужденно, каждые пять минут вскакивала я с постели и просила принести мне водичку, какой-нибудь бутербродик или, на худой конец, таблеточку от бессонницы. Не помогали ни бабушкины сказки, ни Лизкины шипящие угрозы, ни родительские наказания. Каждое моё укладывание в постель превращалось в муку для всех. Легче всего угомонить меня удавалось дедушке – профессору Института экономики.

– А хочешь, Алечка, я прочитаю тебе лекцию? Ту, которую буду в понедельник рассказывать своим студентам? – хитро спрашивал дедушка.

– Хочу, – радовалась я на всякий случай.

Каждый раз лекции назывались все более замысловато. Непонятные названия завораживали настолько, что я надеялась не спать всю ночь. Дедушка принимался мерить ногами комнату, с чувством репетируя предстоящее выступление.

– Здравствуйте, товарищи, – произносил он важно, – сегодня я расскажу вам о планировании капитальных вложений…

Не проходило и минуты, как я уже сладко посапывала в своей кроватке…

Любое наукообразие действовало на меня подобным образом.

«Американское бизнес-образование может стать в современных условиях путевкой в жизнь для бизнесменов и антрепренеров из России», – написала я единственную фразу, запечатлевшуюся в памяти. Задумалась минут на десять, потом, зевнув, решила, что ею я завершу статью. Вопрос лишь в том, чем начинить серединку?

Легла на широкую кровать, поверх покрывала. В свободное от штор окно струилось небо. Вдалеке возник крохотный, движущийся в моем направлении объект. Задумчиво следила за крохой, превращающейся по мере приближения в полноценный самолет. Он сделал круг и плавно пофланировал где-то на уровне моего окна. Как в кино.

Незаметно для себя уснула. Вернулся Стил и разбудил меня:

– Просыпайся, девочка-сопелочка, твой любимый Гришенька пришел!

Неохотно разлепила веки.

– Так-так, – кинув взгляд на письменный стол, проговорил Грегори, – вижу, начала писать статью, молодец.

– Что-то не сильно у меня получаются научные статьи, – покаянно созналась я, – даже сморило, как видишь.

– Я помогу тебе, садись, записывай.

Пока переодевался, монотонно надиктовывал необходимую информацию, которую мне предстояло обработать и довести до ума уже самой. Информации получилось на четыре полноценных странички убористым почерком. Для статьи в газете будет достаточно.

– Теперь, дорогая, приведи себя в порядок, умойся, причешись и надень синее платье: хочу познакомить тебя с моими замечательными друзьями. Мы встречаемся в одном престижном месте.

И прибавил надменно:

– Не чета той дешевой пиццерии, в которой ты вынудила меня завтракать сегодня.

Столик в итальянском ресторане был предусмотрительно зарезервирован. Нас встретили с поклоном, провели к нему, усадили, любезно отодвинув-подвинув стулья, и пожелали приятного вечера. Грегори, как обычно, искоса наблюдал за моей реакцией. Я придала лицу безучастное выражение. Надоели эти подковырки. Официант принес кофе для Грегори, кувшин воды со льдом и корзинку чесночных гренок. Взяла одну и мгновенно сгрызла. Взяла следующую. Грегори не делал заказ, поджидая друзей. Он принялся рассказывать мне, какие это важные люди – доктор Цукерман с супругой. Как он гордится их расположением. Сегодня, представляя меня им, он официально подтверждает мой новый статус.