С газетных полос на нее смотрело его умное, красивое лицо. Он почти не изменился, поседел разве что, прибавилось жестких складок около рта, но не более того. Все тот же взгляд. Когда-то этот взгляд сводил Таню с ума, теперь графиня дель Орселлини не поддавалась эмоциям.

Игорь баллотировался в губернаторы, но безуспешно. Затем вступил в крупную политическую партию, которую финансировал. Ему удалось войти в большую политику. Итак, Игорь. Он богат, чертовски богат.

И Алла вместе с ним. Таня никогда не питала иллюзий относительно мачехи. Аллочка, жадная до развлечений и денег, всегда была рядом с тем, кто в состоянии оплатить ее прихоти и капризы. Таня с горечью вспоминала, как Алла изменяла ее отцу. Она закрывала на это глаза, не обращала внимания. Таня обманывала его.

Какова же ее роль в этой истории? Аллочка добилась заветной мечты — стала светской львицей. Когда-то у нее это плохо получалось, но постоянные тренировки сделали из нее шикарную даму. С фотографий глянцевых журналов, которым она охотно позировала в интерьерах роскошных особняков, облаченная в меха и бриллианты, на фоне сказочных вилл, на Таню смотрело холеное лицо. Таня была вынуждена признать, что Алла, которой минуло сорок пять, выглядела потрясающе.

Женщина, которая сводит с ума.

У Игоря были многочисленные интрижки, но он неизменно возвращался к Алле. Вряд ли от большой любви, скорее всего, их нечто связывало. Некая история, общее прошлое. И Таня подозревала, что именно ее история, именно ее прошлое. Аллочка наслаждалась жизнью все те годы, пока она находилась в тюрьме. Она блистала в обществе и теперь готовилась к карьере первой леди.

Алла и Игорь удивительно дополняли друг друга.

Таня смотрела на одну из больших фотографий. Игорь в смокинге, взгляд победителя, уверенный в себе и надменный. Еще бы, он был одним из самых богатых людей новой России. Алла рядом с ним, в старинном кресле, на руке сияет огромный сапфир, шею обвивает тонкое колье из бриллиантов. Темно-синее платье, светлые волосы, неизменная молодость. Кто поверит, что ей сорок пять. Томно приоткрытые вишневые губы, удивленный взгляд. Рядом — их сын. Ему семнадцать или восемнадцать, еще мальчишка.

Таня вдруг задумалась — получается, этот молодой человек может быть ее сводным братом. Он появился на свет незадолго до самоубийства ее отца. Но если так…

Таня не могла в это поверить. Она подняла документы и выяснила — отцом сначала был записан Виктор Викторович Полесский, однако после его смерти официальным отцом был признан Игорь.

Значит, Игорь… Он был знаком с Аллой, он стал ее любовником. Они вместе обманывали отца, в то время уже больного и отчаявшегося человека. Что же, Таня оставила бы Игоря с Аллой в покое, но она чувствовала, что они замешаны в ее истории.

Но кто еще? Роджер Ли, адвокат, который когда-то фактически предал ее, ничего не сделав для вызволения из тюрьмы, также преуспел в жизни. Он ударился в политику и теперь превратился в сенатора от штата Род-Айленд.

Маргарет Доусон, та самая Маргарет, которая курила сигарету за сигаретой, обсыпая Таню пеплом в аэропорту, пока длился обыск. Маргарет не повезло. Кто-то в жизни должен быть неудачником, кто-то всегда должен платить по счетам. Маргарет, когда-то желавшая сделать рывок на самый верх, оказалась в самом низу.

Она заболела, что-то с легкими, от нее все отвернулись, ей пришлось оставить службу. Огромные суммы уходили на лечение, которое не приносило результатов. Она обосновалась в небольшом домишке, где и влачила жалкое существование. Наверняка Маргарет многое знает.

Слишком многое…

Тим, ящероподобный Тим, который и затеял всю операцию. Он, как паук, расставил сети, и Таня попалась в них. О нем практически не было информации. Он работал на Пентагон, ЦРУ и ФБР, разрабатывал грандиозные международные аферы, получал за это крупные гонорары. Он никогда не гонялся за деньгами, для него важнее всего была власть.

Фотографий Тима не было, он никогда не попадал в кадр, предпочитая оставаться в тени. Он вышел в отставку, предался вольготной жизни. Пенсионер, который отдыхал то в Монако, то в Бразилии. Таня знала, что он — инициатор всего. Он поплатится за это. Каждый из тех, кто причинил ей боль, поплатится за это.

Ну что же, наставала пора действовать. Она слишком долго ждала, слишком долго… Но эти люди — только верхушка айсберга. У нее пока что нет полной картины. Что произошло на самом деле, кто может ей рассказать? Только тот, кто знает.

Маргарет… Таня остановила свой выбор именно на ней. Доусон, всеми брошенная и забытая, наверняка обозленная на судьбу, жила на окраине Вашингтона.

Она находилась всего в нескольких милях от тех самых офисов, где когда-то работала, но вряд ли ее это утешало. Тане стало ее в чем-то жалко. Но нет, для сантиментов и жалости нет чувств в ее сердце. Разве ее кто-то пожалел, кто-нибудь навестил ее, задумался о том, что ломают ее судьбу? Нет, нет и еще раз нет.

Ну что же, Маргарет Доусон. Таня решила, что начнет именно с нее. Маргарет приоткроет ей завесу тайны, сообщит нужные сведения. А потом настанет и очередь остальных. Она не будет торопиться, спешка не приводит ни к чему хорошему. Маргарет наверняка в курсе всего, что произошло.

— Итак, чем я могу вам помочь? — спросила Маргарет Доусон, кутаясь в широкий фланелевый халат. Она отчаянно мерзла, несмотря на то что в доме было очень жарко. Она мерзла, потому что ее грызла болезнь.

С тех пор как у нее обнаружили эмфизему легких, все переменилось. Она слишком много курила, Маргарет давно это знала, но остановиться не могла. Когда-то, в прошлой жизни, она была молодой, красивой и преуспевающей. И вот — прежде времени превратилась в старуху.

— Я думаю, Маргарет, что именно я могу помочь вам, — сказала дама, которая появилась на пороге ее крошечного домика в окрестностях американской столицы. Маргарет обитала раньше в роскошной квартире, но денег становилось все меньше и меньше, они съеживались, как шагреневая кожа. Постоянное лечение в клиниках, дорогие лекарства… Ее вышвырнули с работы под благовидным предлогом, кому нужна больная сотрудница. Никто из друзей не протянул ей руку, все о ней забыли. Маргарет была зла на весь мир. Как люди смеют продолжать веселиться и упиваться существованием, когда она оказалась запертой в четырех стенах.

Ей всего шестьдесят два, разве это возраст?

Маргарет придержала тяжелую дверь, не желая впускать непонятную посетительницу. Она не общалась с соседями, изредка выбираясь на машине, если позволяла ее болезнь, в Вашингтон.

— Что вам надо? — спросила она и залилась лающим кашлем. Маргарет превратилась в старуху, неопрятную и желчную. Она запустила себя, седые волосы торчали во все стороны, кожа от постоянного курения была желтоватой, лицо походило на маску — резкие морщины, тени под глазами. — Если вы из какой-нибудь чертовой секты, то идите прочь. Мне не нужно спасение души, я не собираюсь слушать ваши бредни про загробную жизнь. Мне ничего не надо!