И снова портрет седовласой Веры заслоняет собой бледное лицо убитого Гены, а где-то вдалеке виднеется силуэт Серегиного брата, Игоря. Огромный мутант с угрюмым видом застыл в дверном проеме и хмуро смотрит Косте прямо в глаза. Неужели чем-то подобным станет и Вера, если Костя не выбьет у майора обещанных лекарств? Да нет, в случае с Игорем это наверняка были не только гены, но и химикаты, которыми его щедро потчевали тамошние коновалы.

– А брат?

– Что – «брат»? – встрепенулся Сергей.

В голосе его Смычку почудилась некая странная враждебность, но он тем не менее пояснил:

– Он был в курсе?

– Что я болен? Ну не совсем, – признался спутник. – То есть я хотел сказать ему, но не по телефону. Такие серьезные вещи, думаю, лучше вживую обсуждать, при личной встрече. Так что я позвонил ему, когда пришел домой из онкологии, спросил, не хочет ли он заглянуть ко мне завтра. Игорь сказал: «Посмотрим».

– Но так и не зашел?

– Не знаю, – пожал плечами Сергей. – Назавтра меня уже похитили.

– Так, может, он все-таки пришел? – предположил сталкер. – Ну когда тебя уже вырубили, но еще не увезли? Может, и его заодно прихватили, чтобы панику не поднимал?

– Может, и так, – поколебавшись, признал Сергей. – Честно говоря, какие-то странные чувства у меня от мысли, что он мог быть где-то рядом все это время. А о том, что он из-за моего приглашения мог сюда попасть, даже думать не хочется. – Он невольно поежился. – Хуже всего, что это очень похоже на правду. Иначе как бы он, в самом деле, узнал, что я в этом самом…

– В Боровом, – подсказал Смычок, угрюмо глядя перед собой.

Руки и ноги сталкера подчас работают как у опытного водителя – на автомате, отдельно от головы. Пока Смычок переваривал откровения спутника, тело его прощупывало дорогу – швыряло камешки, шагало до новоиспеченного ориентира, останавливалось и снова бросало «снаряд». Конечно, подобная расслабленность подчас губительна, но водители, несмотря ни на что, всегда будут отвлекаться. Просто потому, что это заложено в человеческой природе – терять интерес к навыку, доведенному до автоматизма.

– А он тебе про болезнь Руффа, значит, тоже ничего не говорил?

– Да нет же! – немного обиженно сказал Сергей. – Я вообще от тебя о ней впервые услышал, по сути. То есть я, конечно, видел в Интернете какие-то репортажи, статьи, но название мне не запомнилось совершенно. Может, это потому, что я всегда старался держаться от Зоны подальше?

«И при этом жил в Искитиме», – отметил Костя про себя, но вслух ничего не сказал – Сергей и без того был взволнован сверх меры.

– И Игорь знал, что я Зоны сторонюсь. – Снова блестят глаза. – Поэтому, наверное, и не сказал ничего. А может, он и сам не подозревал, что у него эта болезнь? Пойди теперь разберись…

Очередной камешек, приземлившись, тут же взвился в небо, словно ракета, и Сергей невольно запнулся, глядя, как тот взлетает и, миновав наивысшую точку, снова устремляется к земле. Наверное, такое выражение лица было и у самого Смычка, когда он впервые столкнулся с «трамплином». Костя часто ломал голову: что будет, если гравитационная аномалия со всей дури швырнет гайку не вверх, а обратно в хозяина? Пожалуй, сотрясения и переломов в таком случае не избежать.

Подобные мысли наверняка мелькнули и в Серегиной голове.

Именно такие вот ничтожные глупости позволяли людям забыть об их проблемах хоть на какое-то время.

* * *

– Стой здесь, – наказал Смычок, вручая трофейный вещмешок спутнику. – И если я не вернусь или вдруг упаду и не встану – не вздумай за мной соваться. Просто иди дальше, куда дорога поведет, и проверяй путь камешками, как я, пока не наткнешься на «калошу».

– «Калошу»?

– Это институтская летающая машина, обтекаемая, ну… как таблетка, в общем, ее ни с чем не спутаешь. Тебе надо будет передать сигнал о помощи, и тогда за тобой придут. Все понял?

– Да. Но лучше бы ты вернулся.

– Не поверишь, самому охота, – с ободряющей улыбкой сказал Костя.

Перед ними снова было Бердское кладбище с его угрюмыми надгробиями, «веселыми призраками» и достопамятной часовенкой, из которой Смычок совсем недавно спас Егора Замятина. Где-то поблизости наверняка бродил треклятый Коллекционер, а куча у дверей, которую Костя приметил еще в прошлый раз, при ближайшем рассмотрении действительно оказалась Шустрым, точней, тем, что от него осталось. Смычка едва не вырвало, когда он всмотрелся в эту груду мяса, высушенную безжалостным солнцем Зоны.

А ведь еще совсем недавно ЭТО было человеком. Возможно, таким же сталкером, как и сам Костя.

Морщась, Смычок побрел к часовне. «Призраки» в этот раз проявляли себя на удивление вяло – то ли ему свезло оказаться здесь, пока они гуляли по окраинам, то ли их траектории внезапно поменялись, и они покинули кладбище совсем. Редкий и отдаленный треск разрядов, впрочем, держал в тонусе, словно нарочно предупреждая Смычка, что расслабляться не стоит.

Дверь поддалась с трудом. Сталкер на всякий случай хорошенько осмотрел ручку, однако никаких изъянов не нашел – ни «мочалом», ни «коричневым мхом», с которым Смычок «познакомился» в прошлый визит, порасти она не успела. Тогда Костя взялся за нее и потянул на себя что есть силы. И дверь нехотя поддалась, позволив ему заглянуть внутрь.

Все в часовне осталось по-старому. Мертвый сталкер лежал на прежнем месте, по полу у окна были рассыпаны осколки витража, разбитого Смычком. Костя повернул голову влево и посмотрел на то место, где он обнаружил Егора. Потом медленно перевел взгляд на лежащего под распятием мертвеца.

Теперь он отчетливо видел то, что не заметил в прошлый раз.

Следы.

Одни принадлежали Смычку, а вот вторые явно были оставлены изящными туфлями ученого. Странно, что Костя не заметил их тогда. Видимо, хотел поскорей убраться, поэтому и сконцентрировался на более важных задачах.

Но Замятин! Каков лжец! Смычок ведь спрашивал его – к покойникам не подходил? И тот нагло мотал головой, корча из себя робкую овечку, а Костя ему верил…

Хорошо, что последующие события позволили ему увидеть истинное лицо Замятина. Иначе бы он никогда не догадался сюда вернуться.

Камешек, брошенный умелой рукой, покатился по полу в направлении трупа. Кажется, ничего нового. Можно идти.

Смычок облизал пересохшие губы и зашагал к трупу, однако возле него не остановился – перешагнув, направился прямиком к вещмешку, который ютился в углу.

С тех пор как Исай невольно рассказал ему о «трассере», сталкер только об этих «оберегах» и думал. Один отыскал среди трупов оперативник Рома, но второй отряду найти так и не удалось. А если учесть, что, кроме Замятина, никто не пережил ту странную «мясорубку», сам собой напрашивался определенный вывод…

Смычок ухватил рюкзак за лямку, потянул вверх и невольно улыбнулся самыми уголками рта: тяжелый. Держа вещмешок в вытянутой руке, он побрел обратно к дверям.