– А по-твоему, нам их пришельцы в подарок оставили? – фыркнул бывалый. – Типа, чтобы мы с их помощью мир наш лучше сделали? Да черта с два! Они тут покуролесили да улетели, а это – всего лишь мусор после их пикника.

Парень лишь отмахнулся и спросил:

– Мы ж прямо тут заночуем, вглубь не пойдем?

– Погоди минутку. Я прошвырнусь-осмотрюсь, вдруг тут какая-то зараза засела в потемках? Не хочу, чтоб она нас покромсала, когда уснем.

– Договорились, – не стал спорить молодой и, опустившись на корточки, полез в боковой карман за сухарем. – Если что, кричи, живо прискачу!

Ветеран отрывисто кивнул и медленно пошел в глубь здания.

Шаг, другой, третий. Еще одна гайка укатилась прочь и канула среди хлама. Ветер гуляет по первому этажу, теребя капюшон и лаская русые волосы с проседью. Невиданная сила проломила потолок в нескольких местах, и через дыры видно было вечернее небо с тусклыми отметинами далеких звезд.

Ветеран озирался по сторонам, стараясь не упустить ни единой детали. Все это очень важно, от всего этого может зависеть его собственная жизнь и жизнь товарища, который, чертыхаясь, воюет с вечно заедающей «молнией» вещмешка.

Свернув к лестнице, бывалый так и замер, пораженный зрелищем, которое открылось ему.

В углу, справа от ступенек, лежал, свернувшись калачиком, огромный монстр. Первой мыслью было ринуться в бегство, однако сталкер обратил внимание, что чудовище не подает признаков жизни. Может, издохло? Набравшись смелости, он подошел к твари поближе…

…и внезапно увидел на массивной шее знакомую наколку.

Знак бесконечности.

Брови ветерана взлетели на лоб. Судя по всему, монстр был мертв, однако это не только не принесло сталкеру успокоения, но даже слегка расстроило его. Он побрел назад, к молодому, постоянно оглядываясь назад с робкой надеждой – а ну как пошевелится?

Но чудовище продолжало лежать безжизненной тушей. Издали его и вовсе можно было принять за огромный валун, неизвестно как оказавшийся в здании школы.

– Мы уходим, – заявил бывалый, выйдя к напарнику.

– Как? Что там…

– Немедленно, – сказал ветеран и первым устремился к дверям, ведущим наружу.

Молодой бросил взгляд в ту сторону, откуда пришел бывалый, покачал головой и побрел к двери, бормоча под нос:

– Как скажешь, Смычок. В конце концов, ты у нас за главного.

– Хорошо, что ты об этом не забываешь, – отметил сталкер. – Эх, сейчас бы нам с тобой «калошу»… Мы бы на ней, веришь, за три часа до Мичуринского домчали! И чего, спрашивается, Разуваев не разрешил?

– Как я понял с его слов, он не слишком доверяет тебе управление «калошей», – усмехнулся молодой.

– О да, и для этого у него, бесспорно, есть основания, – расплылся в улыбке Смычок.

Когда они уже приближались к поселковому медпункту, Костя слегка замедлил шаг. Отстал от спутника. Обернулся, словно бы прощаясь с… монстром? Нет, не с монстром. С человеком. С тем, кто нашёл в себе мужество сделать «выбор сталкера» – спасая чужие жизни, отдал Зоне свою.

Проглотив набежавший в горле ком, одними губами Смычок прошептал:

– Спи спокойно, Игорь.

Жаль, что ты никогда не узнаешь, что ремиссия позволила твоему брату начать новую жизнь, а маленькая девочка Вера с русыми кудрями снова беззаботно улыбается солнцу на радость маме и папе.

Жаль, что ты не узнаешь, что все было не зря.

Что ты победил, сталкер.

Предательски шмыгнув носом, Смычок отвернулся и устремился прочь от здания, где спасший его дифферент нашел последний приют.