Слова Хлыща проносятся в голове Сергея за секунду. Остановившись в коридоре, Сухов думает, куда ему пойти. Вниз, на нижние этажи, или лезть наверх? Видя в кромешной темноте не далее, чем на два-три метра, Сухов представляет, где бы он спрятался, если бы был на месте Лося.

«Правильнее всего заныкаться под землёй, но если он говорил со мной по рации, значит откуда-то сверху, – Сергей озирается по сторонам. Глаза различают стены с облупившейся штукатуркой, распахнутые двери, ведущие в комнаты, шкаф с огнетушителем. – Дойду до центрального зала, – продолжает размышлять парень, – а там видно будет, разберёмся».

Сухов, закинув винтовку за спину и вытянув руку с пистолетом вперёд, идёт дальше. Коридор закругляется. В стенах, как разверзнутые пасти, чернеют дверные проёмы. У Сергея нет ни малейшего желания заглядывать в отсеки, заставленные каким-то электронным оборудованием и столами с мониторами. Страх заставляет быть осторожным. Прижимаясь в противоположной стене, Сухов тенью скользит по плитке, держа помещения на прицеле.

«Три, шесть, восемь, десять… – считает про себя количество блоков Сергей, – сколько же их тут?»

Сухова бьёт частая дрожь. И это – не холод. Страх. Линзы противогаза запотели. Дыхание учащается. Череп словно накачивают изнутри сжатым воздухом. Голову разрывает от боли. Взгляд затуманивается. Картинка дрожит. Пропадает. Коридор погружается во тьму.

– Твою мать! – шипит Сергей, оседая по стене. – Всё, допрыгался. Теперь надо ждать.

Сухов сидит на полу, тихо гундося про себя:

«Жопа! Хоть ползи отсюда!»

От мысли, что придётся красться во тьме на ощупь, Сергея бросает в жар. Пространство точно схлопывается. Парень чувствует себя песчинкой, затерянной в океане. Без визуального ориентира хочется забиться в угол, чтобы хотя бы с тыла чувствовать прикрытие.

«Как назло, – продолжает ныть Сухов, – буря закончилась, так бы молнии сверкали. Ни черта не видать!»

Сергей прислушивается к звукам, стараясь услышать хоть что-то подозрительное. Мозг сам дорисовывает картинки, ориентируясь на шорох, свист ветра, скрипы. Сухову видится, что во тьме к нему тянут лапы чудовища. Из раскрытых пастей капает слюна. Буркала горят огнём. Сергей почти чувствует, как воздух наполняется смрадом.

«Это лишь игра воображения, – пытается успокоить себя Сухов, – ничего нет, я здесь один. Только Лось где-то шарится».

Парню хочется встать и бежать сломя голову прочь из этого долбаного комплекса. Пусть его потом зачмырят. Только бы смыться отсюда – из места, где кажется оживают все страхи.

Сергей пытается подняться, но так и замирает, услышав уже знакомый птичий стрёкот, раздавшийся сзади по коридору. Сухов обращается в слух. Старается не дышать, целясь из ПМ по тьму и мысленно молясь всем богам на свете, чтобы они вернули ему способность видеть во тьме. Всё впустую. Небеса остаются глухи. Только стрёкот всё ближе, а вместе с ним по коридору разносится гулкое эхо шагов.

Бум! Бум! Бум!

Звуки отзываются в мозгу ударом набата. Сергей придерживает ладонь с пистолетом левой рукой так, чтобы оружие не дрожало. Сухову кажется, что его сопение разносится по всему комплексу. Неведомый враг всё ближе. Напрягая зрение до предела, парень почти различает размытый контур человеческой фигуры, бредущей во тьме. К звукам шагов добавляется скребущий звук, словно по плитке волочат что-то металлическое.

«Если выстрелю, то обнаружу себя, – думает Сергей, – а если тварь не одна? Всех не перестрелять. Гадство! Надо сваливать отсюда!»

Сухов как в замедленной съёмке, отползает назад, осторожно проверяя двери и ища незапертую. Пальцы шарят во тьме. Звук шагов подгоняет, страх лишает осторожности. Сергей, плюнув на конспирацию, поднимается и уже готовится дать дёру, как внезапно одна из дверей распахивается. Мелькает тень. Сухов инстинктивно поворачивается и в ту же секунду получает по голове чем-то тяжелым.

Издав булькающий звук, Сергей валится на пол. Странно, но он не теряет сознание. Только звуки исчезают и сменяются шумом в ушах. По телу распространяется слабость. Любое движение отзывается невыносимой болью в затылке.

Сквозь муть, застилающую глаза, на самой границе зрения парень видит, что над ним возвышается человеческая фигура в ОЗК. Напавший держит в руке какой-то предмет, похожий на увесистый молоток. Человек склоняется над Сергеем. Размахивается, явно намереваясь добить жертву. Во тьме мелькает монокуляр ПНВ. Незнакомец всматривается в линзы противогаза Сухова, затем переводит взгляд на нарукавную нашивку, где написаны инициалы Сергея, а под ними, маркером, грубо намалевано слово «Тень».

Человек матерится, опускает руку. Сухов чувствует, как его хватают за ноги и тащат по коридору. Голова стучит по плитке. Хочется заорать от боли, но из рта вырывается лишь тихое шипение. Мозг наконец отключается, и Сергей проваливается в спасительное забытьё…

* * *

– Лежи тихо, сука, – голос, искаженный переговорной мембраной, долетает словно издалека, – если дёрнешься, убью!

Сергей пытается продрать глаза, но лишь тихо стонет.

– Повезло тебе! Вовремя повернулся, а так бы точно по затылку получил, и всё, амба!

Сухов узнаёт голос. Заставляет себя разомкнуть веки. Ему это с трудом удаётся. В тусклом свете светодиодного фонарика, закреплённого скотчем под потолком, он видит небольшое помещение с водопроводными трубами и вентилями. На полу, как на мусорке, разбросано всякое барахло. Ближе к стене стоит оцинкованное ведро, заляпанное дерьмом. Дверь закрыта на засов. В дальнем углу, на сваленном в кучу тряпье и бушлатах, сидит человек в ОЗК. В руке он держит нож. Сквозь панорамное стекло маски противогаза на Сергея равнодушно смотрят пустые глаза.

– Лось… – шепчет Сухов, – ты чего?..

– Хорошо ползаешь для дохляка! – язвит парень. – Что, передумал подыхать? А как по рации заливал. Впрочем, я этого ждал. Только думал, вы все вместе завалитесь, а ты один припёрся, смелый, но глупый!

– Лось! Это же я! – пытается возразить Сергей, но его осекает Лось.

– Не голоси, а то они нас могут услышать!

– Кто?

– Те, кто снаружи шарится, – торопится ответить Лось, – вы же видели их.

– Мы много чего видели, – Сухов, стараясь не обращать внимания на раскалывающуюся от боли голову, чуть приподнимается и прислоняется спиной к стене.

– А зачем вы вообще сюда полезли? – интересуется Лось. – Я же говорил, что не надо приходить.

– Говорил? Кому? – удивляется Сергей.

– А… – тянет парень, – понятно. Как обычно вам ничего не сказали, а просто послали на убой. Знакомо. Батя постарался, а вы и уши развесили. Бездари! – Лось стискивает рукоять ножа, смотрит в одну точку. – Теперь вы сдохните, а меня за собой потащите, да! Это был ваш план?!

Сухов пытается сопоставить всё, что он знает, и понимает, что его лучший друг ведёт себя так же, как и остальные. Медленно сходит с ума. Стараясь не разозлить Лося, Сергей меняет тему разговора: