конечно, про себя. Я так делал. Со своими родителями, учителями, которые говорили, что моя судьба — прямой путь к дьяволу.

— И это работало? Да, видимо, работало, вы ведь верите в себя.

— И вам нужно поверить. Вы должны решить, чего хотите, и двигаться в том направлении. Не слушайте, что говорят про вас другие люди. Все хотят кого-нибудь унизить, подмять под себя. Это дает им ощущение безопасности.

— Не всем. Мне — нет.

— Хорошо. Большинству людей. Могу я вам кое-что сказать?

— Пожалуйста.

— Вы не обидитесь?

— Нет.

— Вы плохо себя преподносите. Такое ощущение, будто вы не хотите, чтобы вас уважали. Попробуйте уделять больше внимания одежде, прическе, вы можете быть очень привлекательной женщиной.

Барбара снова опустила голову:

— Об этом я тоже подумала, когда мы встретились.

Она почувствовала, как Сэнди коснулся ее пальцев кончиками своих. На мгновение они оба умолкли. Барбаре ярко вспомнились церковь и поцелуй Берни. Она убрала свою руку и подняла взгляд:

— Я не… я не готова. После Берни, кажется, я никогда не смогу…

— О, перестаньте, Барбара, — мягко сказал Сэнди. — Не говорите мне, что верите в эту романтическую чушь, будто у каждого на свете есть только один суженый.

— Думаю, я в это верю.

Ей хотелось уйти, от избытка разбушевавшихся чувств ее затошнило.

— Хорошо, — произнес Сэнди, вскинув руку, — забудьте мои слова.

— Останемся друзьями, Сэнди.

— Барбара, вам нужен человек, который будет о вас заботиться. — Он улыбнулся. — Я всегда хотел о ком-нибудь заботиться.

— Нет, Сэнди. Нет. Останемся друзьями.

— Хорошо, — кивнул он. — Хорошо. Но позвольте мне проявить о вас хоть немного заботы.

Барбара подперла голову рукой, спрятав лицо. Они немного посидели молча. За окном шелестел дождь.

Осень сменилась зимой. Ходили слухи о новом наступлении националистов, которое положит конец войне. Бургос наводнили итальянские солдаты, потом они исчезли.

Сэнди держал слово и больше не устраивал романтических увертюр. Барбара не могла относиться к нему так же, как к Берни, — это было немыслимо. И тем не менее, вопреки самой себе, она ощущала внутренний трепет и восторг: еще один мужчина находил ее привлекательной. Барбара поняла, что отчасти она печалилась о себе — о том, что ее единственный шанс на любовь, поманив, рассеялся как дым. Слова Сэнди словно разомкнули в ней какой-то замок, она начала думать о нем как о мужчине, большом и сильном.

В середине декабря пришла новость, что республиканцы опередили Франко и сами перешли в наступление у Теруэля, далеко на востоке. Погода стояла холодная, в Бургосе лежал снег, в конторе говорили, что солдатам на поле битвы ампутируют обмороженные ступни. Красный Крест снова принялся за дело.

— Вам нужно бросить работу, — сказал Барбаре Сэнди, когда они встретились в тот четверг. — Она вас изматывает.

Он посмотрел на нее с тревогой и легким оттенком нетерпения, который Барбара недавно начала замечать. На прошлой неделе Сэнди впервые попытался взять ее за руку на выходе из бара. Они выпили больше, чем обычно, он заказывал еще и еще. Тогда Барбара отняла руку.

— Сама виновата. Отменила свой отпуск на Рождество, чтобы помочь.

— Я думал, вы поедете домой, в Бирмингем.

— Да, я собиралась, но на самом деле не хотела. И рада, что появился предлог не ехать. — Барбара посмотрела на него. — А как насчет вас? Вы никогда не рассказывали про свою семью, Сэнди. Я знаю только, что у вас есть отец и брат.

— И мать где-то, если она еще жива. Я говорил вам, что порвал с ними. Они остались в прошлом. — Он посмотрел на нее. — Хотя я собираюсь уехать на пару недель.

— О?

Барбара ощутила, как у нее упало сердце. Она рассчитывала, что Сэнди проведет с ней Рождество.

— Деловая поездка. Появилась возможность ввезти машины из Англии. Тут не любят, когда чужаки участвуют в сделках, это я уже понял, но для этой работы нужен человек с английским. Я поеду в Сан-Себастьян поглядеть, что там и как.

Барбара вспомнила фалангиста, с которым препирался Сэнди.

— Понимаю. Кажется, это хорошая возможность. Но плохое время для путешествий: дороги забиты войсками, идет сражение…

— Дороги на север свободны. Я постараюсь вернуться к Рождеству.

— Да. Было бы хорошо отпраздновать его вместе.

— Я постараюсь.

Однако Сэнди не успел вернуться. Звонка в контору Барбара так и не дождалась. Это задело ее сильнее, чем она предполагала. В Рождество Барбара пошла одна гулять по заснеженным улицам, с завистью заглядывала за ограды домов, где в садиках были выставлены рождественские вертепы; люди семьями шли в церкви, а потом из церквей, которых в Бургосе было великое множество. Барбара вдруг рассердилась на себя. Почему она не приняла предложение Сэнди? Чего она дожидается? Старости? Она вспомнила Берни, и ее сердце вновь охватила печаль. Но Берни больше нет.

Он позвонил ей в контору через два дня после Рождества:

— Простите, я задержался.

Барбара улыбнулась при звуках его голоса:

— Как все прошло?

— Очень хорошо. Вы говорите с человеком, у которого есть лицензия на импорт, подписанная самим министром торговли. Слушайте, приходите сегодня в бар. Я знаю, еще не четверг.

Она засмеялась:

— Да, с удовольствием. В обычное время?

— Увидимся в восемь. Выпьем шампанского. Отпразднуем сделку.

Барбара надела новое зеленое пальто, которое выбрал для нее Сэнди, сказав, что оно подходит к ее волосам. Как обычно, он был на месте раньше ее, на столе стояла яркая коробочка. Сэнди улыбнулся:

— Запоздалый рождественский подарок. С извинениями за слишком долгое отсутствие.

Барбара открыла ее. Внутри лежала брошь в форме цветка. Золотая, с маленькими зелеными камешками на лепестках.

— О Сэнди, это восхитительно! А это…

— Изумруды, — улыбнулся Сэнди. — Совсем крошечные.

— Ну зачем, вы, наверное, потратили целое состояние.

— Нет. Я знаю, где искать.

— Спасибо. — У нее дрожали губы. — Я этого не стóю.

— Еще как стóите! — Он подался вперед и взял ее руку, и на этот раз Барбара не отняла ее. Сэнди посмотрел ей в глаза и сказал: — Снимите очки. Я хочу увидеть ваше лицо без них.

Глава 20

В среду после прогулки с Гарри Барбара отправилась на третью встречу с Луисом. Стоял теплый и солнечный осенний день. Она шла по проспекту Кастельяна, под ногами шуршали сухие листья, слабо пахло дымом, где-то жгли палую листву. В последнее время Барбара стала все больше гулять, на ходу ей лучше думалось, а сидение дома ее угнетало.

Деньги из Англии пока так и не доставили, и она с отчаянием думала, придут ли они вообще. Если Луис предоставит истребованные доказательства, что Берни в лагере, ей придется где-то доставать наличные.

Луис уже сидел в кафе. Он курил сигарету хорошей марки,