Подул лёгкий ветер, с шумом листвы до меня донеслись аплодисменты зрителей с балконов. За спиной я услышал хлопки, обернулся и увидел, как парень в двери с восторженным лицом смотрел на нас с Мени. Девушка же разделять радость окружающих не собиралась, она мрачно смотрела в сторону луны.

— Не пойму, — прервала молчание девушка, — я всё правильно сделала или чего-то не получилось. Руна не отзывается. Ти, я ушла, скоро буду. Работай со стихийной энергией!

И девушка исчезла.

— Эй, парень, — подскочил ко мне официант, — это и был тот тайный инквизитор, да? Как же круто у неё получилось! Наверное, зря я в своё время отказался от учёбы, сейчас бы помогал ей, как ты! А завтра она будет выступать?

— Не знаю, — пожал я плечами.

— Понятно, — протянул парень. — Ну, если узнаешь, скажи, ладно? И жду тебя на завтрак. Жаль, что те женщины всё проспали, такая красота была. Но я им всё-всё расскажу! Как паутина на земле появилась, красивая такая! А потом вся она на деревья забралась и ух! — лучи улетели в небо. А куда эта красивая девушка-инквизитор исчезла, не знаешь? О, кажется, дамы просыпаются, я пошёл!..

Сергея Петровича я застал в саду в растрёпанных чувствах. Он неистово листал открытую книгу, разбирал очередную руну на примитивы, нервно переставлял блоки местами, огорчённо-восторженно восклицал, рассеивал строку и снова принимался прокручивать текст на экране. Судя по всему, окружающий мир его сейчас совершенно не волновал. Я несколько минут понаблюдал за профессором, как он выделял повторяющиеся блоки из рун, находил параметры, вполголоса бубнил под нос “да как так-то” или “это же так очевидно” и принимался за следующую руну. Пару раз попытался окликнуть мужчину, но он в ответ только слегка морщился. Нет, сейчас профессору явно было не до завтрака, чего не скажешь обо мне — мой живот остро требовал соблюдения режима.

— Ти! — строгий взгляд Полины Евгеньевны остановил меня в дверях кафе. — Ты куда пропал? Чтобы ты знал, я уже лет тридцать сны вижу только в своей кровати! И что я получаю в ответ на мою добровольную жертву? Без вести пропавшего молодого человека. Ты где был?

— Он помогал ночному инквизитору с представлением, — к столу быстро подошёл парень с подносом в руках и принялся расставлять перед дамами тарелки. Психолог выглядела уже лучше, но бледная кожа и тёмные круги под глазами всё ещё выдавали её слабость.

— Кому помогал? — удивилась главная советница.

— Ночному инквизитору, — официант жестом пригласил меня к свободной тарелке, — Сегодня весь сад был раскрашен!

— А, ночное представление, — небрежно произнесла Полина Евгеньевна и выразительно посмотрела на меня. — Поняла. Опять тот загадочный инквизитор решил устроить показ своих возможностей. Ти, это всё хорошо, но давай завтракать, уже восемь утра, а нам в девять нужно быть в зале совещаний, помнишь? А вы, молодой человек, подумайте над своим поведением, сотрудник кафе не должен лезть в разговоры посетителей без спроса.

Официант смутился, неловко кивнул и быстро удалился на кухню. Меня же дважды упрашивать не понадобилось. Пока я молча завтракал, женщины неспешно обсуждали ночного инквизитора. Ксения Ивановна с любопытством рассуждала, кем бы мог быть этот маг, а Полина Евгеньевна подыгрывала ей, выказывая искреннее удивление и озадаченность. Видимо, она пока решила не рассказывать психологу обо мне.

Через несколько минут Ксения Ивановна и советница вышли из кафе, я же остался за столом и неспешно доедал вкусные булочки, от которых женщины отказались. За окном начало светать, настроение у меня было прекрасное, только слегка хотелось поспать. Видимо, ночное сражение давало о себе знать. Значит, чтобы мне хватило энергии на сегодня, нужно съесть все плюшки!

День был очень длинным. Советники других государств ругались, просили, упрашивали, подлизывались, угрожали, шантажировали, торговались. Иногда мне казалось, что я снова оказался на нашем рынке и сейчас наблюдал, как Леля с азартом и злостью торговалась с излишне задравшим ценник поставщиком сырья. Правители сидели во главе шумного стола и как будто даже получали удовольствие от этого представления. Они иногда наклонялись друг к другу, что-то обсуждали вполголоса и небольшими кивками закрепляли обсуждение. Мне иногда даже казалось, что главные решения принимались при таких перешёптываниях, а советники лишь сглаживали острые углы.

— Ну, вроде неплохо, — довольная Полина Евгеньевна выходила из зала, я шёл за ней с папкой бумаги в руках. — Всё, что хотели, обсудили, всё что не хотели, не обсуждали. А какой же Тар ак Кобб душка! Мог ведь вспомнить о спорной территории, но не вспомнил.

Полина Евгеньевна продолжала сыпать именами и эпитетами в их адрес, а я заметил Лену, она со сжатыми кулаками стояла у окна и беспокойно кого-то высматривала в галдящей толпе.

— Девушка, у вас всё хорошо? — главная советница тоже заметила растерянную девушку и в благодушном настроении подошла к ней. — Вы как будто кого-то потеряли.

— Ой, здравствуйте, уважаемая главная королевская советница, — нервно улыбнулась Лена. — Привет, Ти! А вы не видели Раису Рыковну? А то у меня к ней сверхсрочное дело, я ей уже три сигнала отправила, а она всё не отзывается.

Лена показала нам небольшой медальон со стрелкой и при нас нажала на центральную красную кнопку, та под пальцем слегка засветилась.

— К сожалению, нет, — пожала плечами советница. — Но наверняка она скоро появится.

— А что такое, Лен? — я поставил на подоконник папку с листами и принялся их выравнивать. — Может, мы сможем помочь?

— Я не уверена, — протянула Лена и тихим голосом добавила. — Это из-за эльфийцев.

— А что с эльфийцами? — Полина Евгеньевна тут же заинтересовалась и подошла поближе к девушке.

— Они мне записку передали, — Лена посмотрела по сторонам, протянула к Полине Евгеньевне сжатый кулак и в руку советницы упал смятый клочок бумаги.

— Записку, говоришь? — вполголоса переспросила советница, подошла поближе к окну и развернула записку. Я успел увидеть, что на ней было написано: “Прошу аудиенции”.

— И как именно к тебе эта записка попала? — бумажка спряталась в кулаке Полины Евгеньевны, она требовательно смотрела на Лену.

— Я сегодня была дежурной, был мой черёд посетить комнату Ирлиссы Зил Шиеры, — тихо говорила Лена. — К ней в комнату простым работникам со вчерашнего дня нельзя больше входить, эльфийцы запретили, разрешено только Раисе Рыковне, Семёну Прокопову и мне. Моя задача была зайти к ней, выслушать её требования с претензиями и удовлетворить все её хотелки в максимально сжатые сроки. Но сейчас всё пошло не как обычно. Я зашла в комнату, она как всегда начала ругаться, что еда недостаточно горячая, постель недостаточно мягкая, ковры слишком натирают ноги, потом она придралась к моему внешнему виду, вплотную подошла ко мне, посмотрела пристально мне в глаза и незаметно засунула вот этот листок мне в руку. А после этого выпроводила меня из комнаты. И теперь я не знаю, что с этим делать.