– Так мило, что они все еще хотят проводить каникулы с тобой.

– Еще бы, – усмехнулся он. – Оплачиваю-то их я.

– Да уж… Дилан такой же.

Мы вернулись в отель около полуночи.

– Вот и пришли, – объявил Том, распахивая дверь.

Мы всего лишь прогулялись по площади, но мои щеки и нос заледенели. Я подошла к камину в холле и протянула руки к огню.

Он взял мои ладони и усердно растирал до тех пор, пока в них не вернулось тепло.

– Лучше?

Я кивнула, улыбаясь.

– Пойдем? – спросил он, указывая на лестницу.

– Да, пора. Завтра рано вставать.

В коридоре перед нашими номерами мы остановились, и Том положил руки мне на плечи.

– Хочу кое-что сказать. Что бы завтра ни случилось, что бы мы ни узнали, не забывай: я рядом. И даже если нам не удастся найти Вайолет завтра, это не значит, что она потеряна навсегда. Обещаю, мы не остановимся, пока не получим ответы.

В его словах было столько тепла и заботы, что мне сразу стало немного легче.

– Спасибо, это очень много значит для меня.

– Эй, все будет хорошо, – он взял меня за подбородок. – Ты же помнишь, как мы друг друга любили?

Ненавижу это прошедшее время.

– Да, Том, помню. Мы очень любили друг друга.

Попасть в Сан-Седезу оказалось не так-то просто. Средневековая деревушка располагалась на вершине холма, так что нам пришлось припарковаться у его подножья и проделать остаток пути пешком, волоча за собой чемоданы. Наконец мы прошли через арку в стене, окружающей поселение.

Вдоль узких мощеных улочек сгрудились дома, настолько древние на вид, что, казалось, легкий ветерок мог бы снести их до основания. Небо было синим и ясным, но утренний воздух оставался морозным. Я плотнее завернулась в шубу и подняла воротник.

– Вау, словно декорации к фильму. Просто невероятно.

Мы несколько раз заблудились, долго ходили по кругу, потом начали заново и, наконец, отыскали место, где планировали провести ближайшие пару дней. Было слишком рано для заселения, поэтому мы оставили у крошечной стойки регистрации свой багаж и отправились позавтракать перед походом в монастырь.

Я осознавала, что сознательно тяну время. Ведь пока я не знаю, как обстоят дела на самом деле, могу считать, что моя мама жива и здорова.

В витрине местной пекарни красовались невероятно аппетитные булочки, миндальный торт и яблочный пирог. Давясь слюной, мы вдохнули горячий, маслянистый и сладкий на вкус аромат.

– Прямо чувствую, как сосуды забиваются холестерином, – сказал Том, не сводя глаз с покрытых толстым слоем сахарной глазури пончиков.

Перед нами возникла юная девушка. Она вытерла руки о фартук и затараторила по-испански. Я с надеждой посмотрела на своего спутника.

Кое-как на смеси испанского и английского он заказал нам два кофе и выпечку. Девушка положила пару булочек на тарелку и посыпала их корицей.

Мы устроились за столиком у окна, выходящего на площадь, чтобы полюбоваться солнечным утром.

– Совсем не то, что старая забегаловка, где мы с тобой встречались когда-то, – улыбнулся Том.

Но мои мысли уже унеслись далеко от этого места. Я размышляла, ходила ли моя мать когда-нибудь по этой самой брусчатке. Сен-Седеза была ближайшей к монастырю деревушкой и единственным населенным пунктом на много миль вокруг, так что нельзя исключать такую возможность.

На другой стороне площади в одном из домов открылась дверь, выпуская женщину в красной юбке до пят и свободной белой блузе, заправленной под нее. Ее угольно-черные волосы волнами спадали на плечи. Никаких сомнений не осталось. Это была она.

Я выскочила из пекарни.

– Мама! – крикнула я, подбегая ближе. – Мама, это я, Тара.

Женщина с озадаченным выражением на лице подхватила меня, не позволив упасть, и заговорила по-испански.

Как только я услышала голос, сразу поняла, что ошиблась.

– Простите, пожалуйста… Я…

– Тара? – позвал Том, положив руку мне на плечо.

Мы пересекли площадь и вернулись в пекарню, где я первым делам вытерла салфеткой слезы.

– Прости, Том, но я так отчаянно хочу ее найти, что мой мозг, видимо, сыграл со мной злую шутку. Той женщине, должно быть, лет сорок, не больше. Держи, съешь мою булочку, – я отодвинула тарелку. – У меня пропал аппетит.

В кармане завибрировал телефон.

– Кто там еще? – раздраженно пробормотала я.

– Может, Дилан.

– Только если у него деньги закончились… опять.

Я посмотрела на экран и заколебалась. Отвечать или нет? Написанное на моем лице удивление заставило Тома приподняться и взять меня за руку.

– Кто там?

– Это Скотти Хэмилтон, частный детектив.

Не готовая к этому разговору, я хотела отклонить вызов, но Том мне не позволил.

– Ответь.

Связь была так себе, и я поняла далеко не все, но уловила главную мысль и поблагодарила детектива.

– И? – спросил Том.

Дрожащими руками я с трудом поднесла чашку с кофе к губам. Сердце стучало, как бешеное, пока я силилась изгнать из сознания образ Ларри Валентайна, омрачавший мое настроение.

– Скотти не нашел Ларри, но нашел жену его брата, Кэрол Валентайн.

– Ей что-нибудь известно?

– Нет. Ни она, ни ее муж никогда больше о нем не слышали. Хотя выяснилось, что именно она была той самой женщиной, что провела с ним ночь накануне отъезда в Европу. Помнишь, хозяйка дома рассказывала, что постель была смята, а на одном из бокалов остались следы помады?

– Да, припоминаю. То есть Ларри переспал с женой брата?

– Выходит, так. Вспомни то утро. Он сильно опоздал, и мама переживала, не попал ли ее бойфренд в аварию. А он все это время провел в постели с той женщиной.

– Да уж, этому Ларри было что скрывать. Хотя ты-то сразу его раскусила. Все время говорила, что с ним что-то не так.

– Поверь, Том, я была бы рада ошибиться.

Я уставилась на пустынную площадь. Ненавижу вспоминать то утро. Последние минуты с мамой потрачены на страдания из-за отпуска, в который меня не взяли. Мне ведь было всего пятнадцать. К счастью, мы тогда не поссорились. Я вручила ей подарок и пожелала удачи. Совершенно искренне, не так ли? Она заслуживала хоть немного счастья.

– Ну, что, пойдем? – предложила я, сделав глубокий вдох.

– О, нам и правда пора, – согласился он, взглянув на часы. – Сначала поедем на машине, а потом придется пройти пару часов пешком, чтобы добраться до монастыря.