— Это же чудесно! — воскликнул Брим, когда Урсис закончил объяснение, и медведь с этим согласился.

В конце концов такая тактика вынудит облачников отказаться от использования собственной триангуляционной системы — и опустошительно проредит ряды их кораблей, пока они допрут до причины таких жестоких потерь. Решение было того рода, которыми Брим всегда восхищался — нанесение противнику максимального ущерба именно тогда, когда он атакует.

— Поправка, Вилфушка, — скривился медведь. — Почти чудесно.

— Не понимаю, — сказал Брим.

— Видишь ли, — объяснил медведь, — космических мин и якорей у нас хватает. Их повсюду полно.

— Так что же?

— Кристаллы, — сказал Урсис. — Им нужно время для «вырастания». Первая партия готовых «ленивцев», как мы их назвали, будет готова только через неделю — и поначалу их будет очень мало, пока с конвейера не пойдут необходимые тысячи штук.

— Тогда эта неделя будет по-настоящему тяжелой, — нахмурился Брим. — Я полагаю, ты знаешь про вчерашний шестнадцатиметацикловый налет и про тот, который идет сейчас, пока мы разговариваем. Через неделю, может, уже нечего будет защищать.

— Это я понимаю, — задумчиво ответил Урсис. — Я слежу за обстановкой — как многие на Содеске. Мы думаем, что города Содески будут следующей мишенью для разлагателей Лиги.

— Прости, Ник, — сказал Брим, кладя руку на широкий погон Урсиса. — Понимаешь, когда меня подстрелили, мне пришлось почти всю ночь провести здесь, в городе. И мы будем в большой беде, если не найдем противоядия от их точной стрельбы.

— Я не говорил, что у нас ничего нет, — возразил Урсис. — Конечно, мы нашли способ для вас противостоять этой напасти. Не такой эффективный, как ленивцы, но почти.

— И что это? — спросил Брим. Медведь улыбнулся.

— Это связано с теми тремястами кристаллами, которые ты привез из Эффервика, мой бесшерстный друг. Похоже, что ты во многих отношениях спас положение.

— Да? — хмыкнул Брим. — Триста с чем-то космических мин в налетах такого масштаба утонут, как камень в болоте. И чем это нам поможет?

— А если мы их поставим на некоторые из «Звездных» и «Непокорных»? Например, на те, где летают командиры эскадрилий… и крыльев, — добавил он многозначительно. — Поскольку ваши станции БКАЕВ могут примерно предсказывать, когда начнется налет, а также его примерную цель, вы, сможете нанести им еще больший ущерб, если ты поведешь свои эскадрильи точно туда, где эти корабли собираются стрелять из разлагателей. Кажется, у вас, людей, это называется «учебные стрельбы»? Брим затряс головой:

— Ну конечно! Как я об этом не подумал?

— Тебе много еще о чем надо было думать. — ответил медведь. — Например, как сдержать вторжение, спасти пять обитаемых планет от разрушения и при этом остаться в живых. Мелочи, конечно, но времени отнимают много.

— Спасибо, Ник, — сказал Брим.

— Не бери в голову, друг Брим.

— А… э-э… когда мы начнем установку этих устройств? — спросил Брим. — Нам нужно по крайней мере по одному для Тоби Молдинга и для Арама.

— И еще одно для Вилфа Брима, — добавил медведь.

— Я надеялся, что ты это скажешь, — вздохнул Брим. — А когда все-таки?

— В причаленном там снаружи звездолете находится группа инженеров, готовая начать установку по первому твоему слову.

— То есть они там ждут все время нашего разговора?

— Ну, более или менее, Вилф, — ответил Урсис. — По-другому было бы просто невежливо. Ведь ты здесь начальник базы.

Брим крепко зажмурил глаза. Ох уж эти содескийцы!

— Ник, — сказал он настолько спокойно, насколько это ему удалось. — В ремонтном ангаре стоит «Звездный Огонь», на котором я часто летаю. Они могут начать с ним работать прямо сейчас.

— Это хорошо. Наверное, именно о нем сказал нам шеф Барбюс, когда мы прибыли. Инженеры уже на нем работают с самого нашего прибытия.

— Но ты же сказал, что они ждут?

— А как же иначе! — возмутился Урсис. — Сейчас корабль должен быть уже полностью открыт. Когда ты дашь «добро», тут же начнется установка!

* * *

Тем временем продолжавшийся налет принес мало вреда военной машине Авалона, хотя жертвы среди гражданского населения продолжались. Второй удар уже нес на себе признаки плохой подготовки — некоторые рейдеры подошли без эскорта истребителей и наоборот, что имело для атакующих весьма неприятные последствия. Третий — и главный — удар был осуществлен силами 150 рейдеров с эскортом истребителей, направлявшимися на Авалон. По пути на них дважды нападали «Звездные Огни» и «Непокорные», но они продолжали путь, приближаясь к цели, пока не налетели на небольшую эскадрилью, которую вел Брим на первом из, «Звездных», оборудованных кристаллами. И в этой точке началась бойня. В тот миг, когда облачники в Эффервике включили лучи наведения, Брим перехватил один из них и быстро проследовал до пересечения. Там он взял на полкленета в сторону, кружа вокруг точки пересечения, запитав все четырнадцать разлагателей. Через мгновение рядом мелькнул здоровенный «Крайссель-ШК», и не успел он даже открыть огонь, как практически исчез в полном бортовом залпе имперского истребителя, наведшего все четырнадцать разлагателей точно на цель!

Под дикие крики радости в голосовой связи — которые Брим не нашел в себе жестокости прекратить — он пошел по второму лучу до пересечения и вызвал другого «Звездного» сидеть в засаде, а сам пошел по третьему. Быстро действуя, он расположил по двум пересечениям еще два «Звездных» и успел еще на одно как раз вовремя, чтобы перехватить пятого облачника и испарить его гигантским клубом радиационного пожара и вертящихся осколков, а уцелевшие стали панически беспорядочно палить по всему, что им мерещилось на фоне космоса, и бросились в бегство. Впервые за все время с прибытия на Авалон Брим возвращался на Порт 30 с улыбкой на лице. У защитников Империи появился шанс. Завтра не менее пятнадцати командиров эскадрилий полетят в бой, имея приемники лучей на борту.

* * *

Древний военный корабль, несущий на борту низложенного Набоба Флюванны его главную наложницу Реддисму и большую часть их двора, появился над городом, идя на посадку, всего несколькими метациклами позже третьего налета. Кто-то весьма влиятельный из Ставки Императора приказал снабдить корабль необычно большим эскортом, и на такой сильный конвой не было ни одной попытки нападения.

После головокружительного полета на шаттле с Порта 30 к остаткам Большого Имперского Терминала на озере Мерсин Брим прибыл на встречу с прекрасной — очень беременной — бывшей любовницей к самому люку, когда она входила в главный зал космопорта. Но ему пришлось подождать, пока окончится «официальная» церемония приветствия.

Первым из корабля вышел Мустафа, Набоб, которого встречал принц Онрад, члены его Ставки, а также Удам Бейяж, всем своим видом выражавший поддержку низвергнутому монарху. После произнесенных обоими императорами речей высочайшей свите пришлось пробираться через обломки, которые были разбросаны повсюду, и когда они рассаживались по лимузинам, бригады вымазанных в пыли рабочих уже снова запустили шумные подметальные машины, продолжая чистить главный зал. Бесконечные толпы пассажиров шли и шли по огромному вокзалу, мало обращая внимания на бушующую вокруг войну, и любое продолжительное прерывание этого основного потока ввергло бы Империю в верное экономическое поражение.