Ноги майора, туго обтянутые лосинами, бойкодвинулись вперед, я топала сзади, гордо неся высоко поднятый хвост.

* * *

Утром, едва стрелка будильника подобралась ксеми, я быстренько выскочила из кровати и увидела на стуле аккуратно повешенныеджинсы и пуловер. Лизавета, благодарная за разрешение гулять почти ночьнапролет, вернула взятые напрокат вещи в полном порядке.

Быстро одевшись, я вылетела из дома, непозавтракав, нетерпение толкало в спину. Лучшая подруга Альбины Фелицатовны,Каролина Карловна, любила Павлика. Нянька была уверена, что ее воспитанникпошел к этой женщине. Осталось лишь отыскать Каролину Карловну, но у Настенькине оказалось никаких координат дамы. Фамилии ее она тоже не знала, остался лишьодин шанс напасть на ее след: поговорить с Варварой Михайловной.

Почему именно с ней? Дама самозабвеннаясплетница, занимавшаяся, как раньше говорили, общественной работой. Такая особазнает про окружающих все, с Альбиной Фелицатовной Варвара Михайловна состояла вприятельских отношениях, Ожешко вроде дружила с Каролиной Карловной, может,председательница правления знает что-либо о последней? Ну хоть фамилию!

Оказавшись в уже знакомом дворе, я постучала вокно. Створка приотворилась, выглянула Варвара Михайловна при полном параде,даже с накрашенными губами.

– Опять вы, деточка?

– Да, уж простите за столь ранний визит.

– Я не принадлежу к людям, продавливающимподушку до полудня, – заявила пожилая дама, – кто рано встает, томубог подает, я поднимаюсь в шесть. Вы что-то забыли?

– Вам знакомо имя КаролинаКарловна? – без всяких экивоков спросила я.

Варвара Михайловна поежилась.

– Студено как! Лучше заходите в дверь, ато еще простыну, сидя, как кошка, на подоконнике. Зачем вам Каролина? –жадно поинтересовалась сплетница, втягивая меня в прихожую.

– Знаете ее? – обрадовалась я.

– Естественно.

– Можете адрес подсказать?

Варвара Михайловна ткнула пальцем в окно.

– Там она, вообще-то, живет.

– Где?

– Пятый подъезд, квартира сто, но она…

– Здорово, – перебила я ВарваруМихайловну, – побегу, до свидания.

– Так зачем она вам? – попыталасьвыведать бывшая председательница. – Постойте, послушайте…

– Потом объясню, – крикнула я,кидаясь во двор.

* * *

Не думая о времени, я, не успев отдышаться,ткнула пальцем в звонок. В конце концов, наша жизнь полна дурацких условностей.Ну кто решил, что неприлично беспокоить людей в ранний час? Может, правВинни-Пух, распевавший бодрую песенку: «Кто ходит в гости по утрам, тотпоступает мудро. Тарампам-пам, тарам-пам-пам, на то оно и утро»?

– Офигела, да? – спросила открывшаядверь девушка чуть старше Лизы. – С крыши упала?

– Вроде нет.

– И че меня разбудила? Я только спатьлегла.

– Утро уже.

– Это для тебя! А для меня вечер, –обозлилась окончательно девчонка, – сорок минут назад я с работыприперлась. Чтоб всех разорвало! Ты ваще кто?

– Евлампия Романова.

Девица хихикнула.

– Ну-ну, тогда я Физдипекла Кошкина.

Пришлось вытащить паспорт, девчонка уставиласьв него, затем, слегка порозовев, сказала:

– Ладно, не злись, мне и в голову прийтине могло, что такое имечко существует. Меня Мариной зовут.

– Ерунда, я вовсе не обиделась.

– Но как бы тебя ни звали, – снованачала возмущаться Марина, – это не дает тебе повода людей ни свет ни зарябудить.

– Каролина Карловна тут живет?

– Кто?

– Каролина Карловна.

– Первый раз про такую слышу.

– Это пятый подъезд, сотая квартира?

– Ну.

– Мне сказали, она тут.

– Не, – потрясла головойМарина, – вы спутали, здесь я и Николаевич, старикашка дурацкий.

– Может, дедушка про Каролину Карловнуслышал? – решила не сдаваться я.

– Ну-у, – с сомнением протянулаМарина и заорала:

– Эй, Николаич! Николаич! Старый пень!Ау-у-у!

В коридор на дрожащих ногах выбрался старичок.

– Здравствуй, Мусенька! –обрадованно воскликнул он. – Ты мне бутербродиков принесла?

Марина вздохнула.

– Вот, любуйся, Николаич, ходячеенесчастье.

Мне его дочка с квартирой сдала.

– Как это? – удивилась я.

– Очень просто, – пояснилаМарина, – плачу только сто баксов и за дедом приглядываю. Дочь его покомандировкам мотается, ей некогда. А со мной ловко получается, я ночь в клубепляшу, день дома.

– Колбаска есть? – с надеждойспросил дедуля.

Марина набрала полную грудь воздуха ирявкнула:

– Да-а-а! Докторская!

– Ой, хорошо, – обрадовался старичок.

– Эй, Николаич! Сто-о-ой!

– Что, Мусенька?

– Ты Каролину знаешь?

– Кого?

– Каролину.

– Кого?

– Каролину-у-у, – взвыли мы сМариной на два голоса.

Дедуся притормозил.

– Каролину?

– Да-а.

– Какую?

– Карловну, – набатом загуделая, – Каролину Карловну.

Николаич зашевелил пальцами.

– Герцогиню Курляндскую?

Марина посмотрела на меня.

– Она?

Я растерянно пожала плечами:

– Может, и так.

– Ладно, – приободриласьстриптизерша. – Николаааич! Ну-ка, расскажи нам про Курляндскую! Адрес ееможешь назвать? Ау-у! Николаи-и-ич! Старый пень! Ау-у-у!