— Ты слишком не уверена в себе, родная, — мягко произнес он, прижав меня к груди. — Тебе это мешает расслабиться.

Я судорожно вздохнула, но ничего не ответила. Мозг усиленно пытался переварить полученную информацию. Я слишком многого не знаю о черных магах.

Уже через час мы спустились в бальный зал, в тот самый бальный зал, где совсем недавно я разносила еду и прислуживала каждому почетному гостю. Оставив меня за шикарно накрытым столом на три персоны, лорд вышел из зала, направляясь к выходу.

Я покосилась на стол. Куча еды, куча вилок, куча ложек и всякого непонятного… От волнения я забыла, для чего вообще нужно большинство этих столовых приборов.

— Черт, — прошептала я, стараясь хоть как-то собраться.

Но у меня совсем не получалось. Не могу вспомнить, когда я в последний раз так волновалась, если я вообще когда-то так волновалась.

Когда я в десятый раз судорожно пыталась вспомнить название этих дурацких прибамбасов, дверь в бальный зал открылась. На пороге появился Рейес в сопровождении черноволосой женщины с ярко блестящими голубыми глазами.

На пару секунд я забыла, как дышать… Если бы я встретилась с такой женщиной на улице, то, наверное, побоялась бы даже заговорить. Идеальные черты лица, присущие только чистокровным аристократам, гладкая кожа, иссиня-черные длинные волосы и красивая фигура. Она не выглядела взволнованной или смущенной, наоборот, держалась уверенно, можно сказать, даже самоуверенно.

Когда она подошла совсем близко, я встала со своего места и, выполнив идеально отрепетированный реверанс, попыталась улыбнуться:

— Леди Вальтер.

— Господи, какая тощая, — проигнорировав приветствие, сказала магичка и присела на предложенный Рейесом стул. Точно родственники!

Не дожидаясь приглашения, я тоже села. Лорд обошел стол по дуге и устроился рядом со мной, положив руку на спинку моего стула.

— Черная магичка, надо же, — иронично протянула женщина, прищурив глаза.

Я сглотнула и невольно пододвинулась поближе к лорду.

— Ешь, мама. Лучшие повара города старались для личной помощницы императора.

У меня дрогнуло сердце. Личная помощница императора? Это шутка, да?

— Ты бы лучше говорил это своей девушке, а не мне. В отличие от нее, я хорошо выгляжу.

Лорд поморщился и поправил:

— Моей жене, а не девушке. — Повернувшись ко мне, он сказал: — Ешь, Лекси.

Я выдавила из себя жалкое подобие улыбки и, протянув руки, постаралась наложить себе салат. Постаралась, а не наложила! Руки дрогнули в самый неподходящий момент, и, если бы не лорд, огромная тарелка с салатом полетела бы на идеально чистый пол.

— Давай лучше я, — предложил он и быстро наложил мне еду.

— Прекрасно, — не удержалась от комментария мама. — Сколько тебе лет, золотце?

— Восемнадцать. — Я старалась смотреть куда угодно: на пол, на потолок, на статую дракона, но только не на эту женщину.

Стоило мне сказать это, как лорд красноречиво на меня посмотрел, но промолчал.

— Восемнадцать лет, а ты не можешь наложить сама себе поесть. Я даже не знаю, как на это реагировать.

Я снова поежилась. Пусть все поскорее закончится!

— Ты знаешь, что чистокровные магички заключают брак только после тридцати?

Чисто машинально я кивнула, хотя даже понятия об этом не имела.

— А нечистокровные черные магички вообще не заключают брак, потому что они даром никому не нужны! — припечатала меня леди Вальтер.

— Ешь, мама, — как-то снисходительно обратился к ней лорд. — Ты слишком много говоришь, и все без толку.

Леди Вальтер враждебно посмотрела на сына, но ничего не сказала и приступила к еде. На удивление, во время трапезы все хранили молчание. Только изредка я ловила на себе взгляды двух представителей семейства Вальтер, но старалась делать вид, что этого не замечаю.

К сожалению, молчание не могло продолжаться вечно, и, когда все покончили с поздним завтраком, мама лорда сложила на груди руки и, усмехнувшись, посмотрела на меня:

— И откуда же ты взялась, магичка?

— Из Клиртона, — спокойно ответила я.

Волнение немного утихло, но окончательно избавиться от него не получалось.

— Меня это не интересует, — отрезала женщина. — Кто родители, почему скрывались от совета?

— Семья Торнот, — вместо меня ответил Рейес. — Семья предателей империи.

От его слов на голове зашевелились волосы, и я с ужасом проследила, как леди Вальтер поморщилась.

— Рейес, ты издеваешься? — посмотрев на сына в упор, спросила она. — Восемнадцатилетняя несамостоятельная девчонка не может быть с верховным магом — это полнейший абсурд.

Внутри все сжалось. Мне было тяжело это слышать… В первую очередь, потому что я сама все отлично понимала. Еще давно поняла, что лорд не может быть со мной. Ему не позволяет статус.

— Она… — Мать Рейеса некультурно ткнула в меня пальцем, — она из семьи предателей, незаконных черных магов, о которых даже никто не слышал. Нечистокровная, необразованная, она НИКАКАЯ!

Я вскинула голову и в упор посмотрела на эту женщину:

— Вам важен только статус, леди Вальтер?

Ее глаза стремительно сузились и превратились в две маленькие, полные ярости щелки.

— Вы, милочка, держите язык за зубами, когда я разговариваю! — Она раздраженно бросила взгляд на лорда, который невозмутимо слушал наш разговор и, похоже, не торопился вмешиваться.

«А вы мне не указывайте!» — хотела закричать я, но вместо этого демонстративно промолчала, поджав губы.

Мама Рейеса с плохо скрываемой ненавистью снова посмотрела на меня и вкрадчивым голосом произнесла:

— В вас нет ничего, не только статуса. Нет грации, аристократизма, красоты, даже банальной привлекательности нет. Вы мышь, серая и блеклая.

— Мама!

Рейес прервал ее монолог, но она злобно махнула на него рукой, неотрывно смотря только на меня:

— Что вы хотите от моего сына?

— Что? — Я даже удивленно выдохнула. Она думает, что я преследую какие-то корыстные цели? Прекрасно! Просто замечательно! — Ничего я не хочу, понятно?

— Кому понятно? — Леди Вальтер раздраженно пригладила свои волосы. — Мне лично ничего не понятно. Какая-то оборванка пытается выбраться в лучшую жизнь за чужой счет!

Я была готова к таким словам и к таким обвинениям. Но губы все равно дрогнули. Я с трудом перевела взгляд на Рейеса. Он сидел спокойно, сложив руки на груди, и смотрел на свою мать. Он не нервничал, не возражал, просто выслушивал все, что она говорила, с легкой ухмылкой на лице. Его не волновали ее слова, ему было все равно…