— Девочка вполне преуспела, — заметила миссис Лефковиц, когда они плелись мимо теннисных кортов.

— Да, но там еще сказано, что она в бессрочном отпуске, — робко заметила Элла, вспоминая строгое лицо внучки на мерцающем экране. — Звучит не слишком обнадеживающе.

— Пфу! Возможно, просто отдыхает.

А вот о Мэгги почти ничего не было известно. Миссис Лефковиц и Элла пробовали все возможные сочетания: и МЭГГИ ФЕЛЛЕР, и МЭГГИ МЭЙ ФЕЛЛЕР, и даже МАРГАРЕТ ФЕЛЛЕР, хотя это было заведомо неверно, — но не нашли ни одной ссылки, ни одного упоминания, ни даже номера телефона.

— Ее словно вообще не существует, — бормотала Элла, озабоченно хмурясь. — Может…

Она была не в состоянии высказать вслух ту ужасную мысль, которая терзала ее последние дни. Миссис Лефковиц покачала головой:

— Если бы она умерла, обязательно появился бы некролог.

— Вы уверены?

— А как, по-вашему, я узнаю, кто из моих друзей еще задержался на этом свете? — усмехнулась миссис Лефковиц и, сунув руку в смешную розовую сумку, извлекла оранжевый мобильник.

— Вот. Позвоните Роуз. И быстро, пока не струсили окончательно!

— Не… не знаю, — нерешительно произнесла Элла. — Я хочу… но должна подумать, как это лучше сделать.

— Думать, думать… вы слишком медлите! Сделайте, и все. Кое-кто из нас не планирует жить вечно!

Элла не спала всю ночь, прислушиваясь к лягушечьему хору и реву клаксонов, и когда небо посветлело, встала с кровати и заставила себя сказать это вслух.

— Сегодня, — объявила она в тишине пустой квартиры. — Я позвоню ей сегодня.

Позже, во время дежурства в больнице, положила спящего ребенка в колыбельку и поспешила в конец коридора. Там, напротив хирургического отделения, тянулся ряд телефонов-автоматов. Выбрав самый дальний, она вставила телефонную карту и дрожащими пальцами набрала номер телефона фирмы.

«Голосовая почта, — думала Элла, Она, которая не молилась с той ночи, когда пропала ее дочь, сейчас взывала к Богу: — Господи, помоги, пожалуйста, пусть это будет голосовая почта».

Так и оказалось, но не это ожидала услышать Элла:

— Этот номер компании «Льюис, Доммел и Феник» в настоящее время отключен, — произнес механический голос. — Для соединения с телефонистом нажмите, пожалуйста, на «ноль».

Элла нажала на «ноль», и секретарь почти сразу взяла трубку.

— Представляете, в «Льюис, Доммел и Феник» сегодня невероятный день, — объявила она жизнерадостно.

— Простите? — растерялась Элла.

— Нас заставляют говорить это вместо «здравствуйте», — шепнула телефонистка — Чем могу помочь?

— Я пытаюсь найти Роуз Феллер.

— Сейчас соединю, — пропела телефонистка. Сердце Эллы замерло, но ответила ей не Роуз, а какая-то крайне нелюбезная женщина, представившаяся Лайзой, ее бывшей секретаршей.

— Она в отпуске, — коротко бросила Лайза.

— Знаю. Но не могла бы я оставить ей сообщение? Это ее бабушка, — пояснила Элла, чувствуя, как замирает душа от страха и гордости, стоило произнести волшебные слова «ее бабушка».

— Извините, но мисс Феллер сюда не звонит. Ее здесь нет уже несколько месяцев.

— Вот как? Что же, у меня есть ее домашний телефон, попробую дозвониться туда.

— Желаю удачи.

— Спасибо, — ответила Элла и, повесив трубку, рухнула на ближайший стул, снедаемая страхом и возбуждением. Она сделала первый шаг, а что там говорил насчет этого Аира? Да-да, именно Аира? Величайшее путешествие начинается с одного шага. Правда, обычно он повторял это, пробуя первую баночку из новой партии йогурта, но все же! Это чистая правда. И она сделала первый шаг. И не струсила!

Элла снова подошла к телефону, спеша позвонить Льюису и поделиться поразительной новостью. Она прыгнула в воду. Лиха беда — начало.

Нужно отдать должное Саймону Стайну — настойчивости ему было не занимать.

На следующий день после памятного ленча Роуз принесли дюжину красных роз с запиской:

«Надеюсь увидеть вас снова.

P.S. He ешьте много за ленчем».

Роуз только головой покачала. Оставалось надеяться, что он не вообразил себе бог знает чего!

Она сунула розы в довольно жалкую вазу и поставила на кухонный стол. Вся окружающая обстановка вмиг стала жалкой и неромантичной.

Что же, он милый парень, но не из тех, кого она считала привлекательным. Кроме того, думала Роуз, садясь на велосипед и направляясь к Пайн-стрит, где уже ждали собаки, не ему, ходячему путеводителю по ресторанам, претендовать на что-то большее, чем простая дружба! Нет-нет, ради такого она не собирается менять мнение о мужчинах.

— Я свободна от романтики, — сообщила Роуз Петунье по дороге в парк. Следовало признать, что, хотя она любила всех своих подопечных, все же питала особую слабость к мрачной мопсихе.

Петунья присела, пописала в канавку, несколько раз фыркнула и принялась за поиски уличного суши: корочек пиццы, лужицы пива, обглоданных куриных косточек.

— Думаю, время от времени стоит делать перерыв, — продолжала Роуз. — Вот я и беру тайм-аут.

Вечером она старательно побрила ноги, вытерлась полотенцем и обозрела разложенные на постели наряды. Разумеется, ни один не годился, причем выглядели все жутко. Красная юбка, казавшаяся такой шикарной на вешалке в торговом центре, собиралась складками на бедрах. Зеленый сарафан безнадежно помялся, на джинсовой юбке оторвалась пуговица, а длинная черная юбка придавала ей не то траурный, не то деловой вид, а может, и то и другое. Господи, куда же запропастилась эта Мэгги? Раз в жизни понадобилась, и на тебе!

— Черт, — прошипела Роуз, вспотевшая, несмотря на дорогой дезодорант, и только что обнаружившая, что опаздывает уже минут на пять.

— Черт, черт, черт!

Все-таки надела красную юбку, белую футболку и принялась искать в чулане туфли из змеиной кожи, рассудив, что даже если костюм — ниже всякой критики, к туфлям, как всегда, не придерешься. Только вот где они?

Она лихорадочно шарила по полкам. Сапоги, сапоги, мокасины, розовые лодочки, черные лодочки, совершенно ненужные ботинки на толстой подошве, которые она купила, вообразив, что может стать одной из свеженьких розовощеких девушек, увлекающихся походами по Аппалачской тропе во время весенних каникул… Где же, черт побери, эти туфли?!

— Мэгги, — простонала Роуз, разгребая мешанину ремешков и пряжек. — Мэгги, если ты стащила мои туфли, клянусь Богом…

Прежде чем успела решить, что сделает с сестрой, она наткнулась на нужную пару. Роуз вытащила туфли, сунула в них босые ноги, схватила сумочку и выбежала в коридор. Нажала кнопку лифта и только потом пошарила в сумочке, проверяя, не забыла ли ключи. При этом она всячески избегала смотреться в зеркало лифта, уверенная, что увиденное ей вряд ли понравится.