– Ты понял? – с намеком на сочувствие усмехнулся Максим.

– Пусти!

– А бузить будешь?

– Нет, – чуть не плача от обиды, мотнул головой Герман.

– Тогда живи...

– Ты что, из тюрьмы вернулся? – хрипло спросил он, когда Максим разжал руку.

– А откуда ты знаешь, что я был в тюрьме?

– Он знает... Он все знает! – снова подала голос Марина.

– Так ты что ж теперь, здесь жить будешь? – возмущенно протянул Герман.

– Ты бывший муж или как?

– Но я здесь прописан... И я свои права знаю! – истерично взвизгнул мужик.

– Ну, если знаешь, тогда вали отсюда!

Под одобрительное молчание Марины Максим схватил Германа за шкирку и вытолкал прочь из квартиры.

– Надо было еще ключ у него забрать, – сказала она, когда за ним закрылась дверь.

– Не побегу же я за ним в трусах, – улыбнулся Максим.

– А за мной?

– За тобой – да... – Он посмотрел на часы в спальне. Половина шестого утра. И добавил: – Вместо утренней зарядки...

– Мне в семь вставать, – сказала она.

– Думаю, нам хватит...

Но закончили они немного раньше. И у них еще было время понежиться в постели до того, как должен был зазвонить будильник.

– И часто он к тебе ходит? – спросил Максим.

– Кто, Герман?

– А что, есть еще кто-то?

– Ну, нет, конечно! – Марина возмущенно стукнула его кулаком по плечу. – Как ты можешь?

– Ты не ответила на вопрос.

– Дался он тебе... Ну, заходит иногда...

– Рано-рано поутру?

– И такое бывает... Днем с детьми повидаться. А утром, когда на него находит, прощенья просить... Но я никогда не прощу.

– Почему?

– Потому что не люблю его. И никогда не любила... И вообще, он меня уже достал. Даже с работы пришлось уволиться... Мы вместе работали, так он мне проходу не давал...

– Где вместе работали? У Майи?

– Да, он и сейчас там работает. Правовое сопровождение юридических лиц... Кстати сказать, большой специалист своего дела... Я, наверное, буду вставать... Ты же никуда не уйдешь? – обеспокоенно спросила Марина.

– А надо?

– Нет. Я хочу, чтобы ты меня дождался... Я сегодня пораньше постараюсь...

– А как же родители, дети?

– Заскочу к ним завтра на часок, а потом обратно к тебе... Я не хочу, чтобы ты уходил...

Максим проснулся в десятом часу. Повалялся в постели, принял душ, приготовил омлет с ветчиной. Вышел на балкон, обозрел пространство, насколько хватало глаз. Дома, улицы, машины – будто игрушечные, люди как муравьи... Были бы крылья, взлетел бы над городом. Нависнуть над Кафтановым, сбросить бомбу ему на голову и обратно сюда. И не нужна ему никакая Майя. Потому что она – предательница. И нет ей прощения! А Марина любила его всю жизнь. И будет любить его. С ней он будет счастлив... Во всяком случае, он хотел на это надеяться.

Максим собрался покинуть балкон, но его взгляд зацепился за совок с припаянной к нему полой металлической трубкой. Похоже на сталь. Он взял совок в руки, внимательно осмотрел. Заглянул в шкаф на балконе, нашел там ржавую ножовку по металлу, молоток...

Он был не прочь поваляться от нечего делать на диване перед плазмой. Но теперь у него появилась работа, и он с увлечением принялся за дело. Нашел кусок бруса, выстругал из него ложу для ствола, затем отпилил ручку от совка, молотком сплющил один конец. Пришлось помучиться, потому что сталь упорно не хотела подчиняться его усилиям. Но еще сложней было просверлить в трубке дырку для запала. Дрель была ручной, с обломанным сверлом. Но в конце концов Максим справился и с этим. Проволокой надежно примотал ствол к ложе. Нашел на кухне спички, набил ствол серой.

В ящике для инструментов отыскал обломок бронзовой статуэтки, раскрошил ее на куски. Забил самодельной картечью ствол, приладил к отверстию для запала три спички, прикрепил к ложе коробок, чтобы в случае чего легко было оторвать и чиркнуть им по запалу.

Он жалел, что пришлось избавиться от «Вальтера». Отличное оружие, и в обойме оставалось несколько патронов. Но из него были убиты люди, а это значило, что ствол паленый. Хочешь не хочешь, а от такого пистолета нужно избавляться любой ценой.

Но ничего, теперь у него есть самопал. Может, это дробина против слона, но, как говорится, лучше что-то, чем ничего.

Он закончил работу. И едва перевел дух, как в дверях послышался звук проворачиваемого в замке ключа. Это могла быть Марина. Но ведь ее ключом запросто мог завладеть и враг.

На всякий случай Максим зашел в гостиную, встал так, чтобы через зеркало в прихожей просматривалась входная дверь. Не хотел бы он проверить, как стреляет его «пушка», но все же сдернул с ложи спичечный коробок, приложил его к запалу.

Стрелять, правда, не пришлось. Потому что в дом вошла женщина. Осмотревшись, она быстро закрыла за собой дверь.

И это была не Марина... Максим крепко зажмурился и резко открыл глаза. Но Майя не исчезла. Она стояла у дверей, с напряжением вслушиваясь в тишину... А может, зеркало у Марины кривое?..

Максим бросил самопал в кресло и вышел в прихожую.

Майя вздрогнула, увидев его. Но не удивилась. Похоже, она знала, кто скрывается в квартире у Марины.

– И что ты здесь делаешь? – спросил он срывающимся от волнения голосом.

Она по-прежнему выглядела сногсшибательно. Яркая, невероятно аппетитная красавица.

– К тебе пришла, – натянуто улыбнулась она.

– А как ты узнала, что я здесь?

– Герман судиться с тобой собрался. То есть не с тобой. С любовником своей жены...

– Это одно и то же.

– Он сказал, что Марина его из тюрьмы ждала... Я все поняла...

– Кому сказал, тебе?

– Нет, моей секретарше. А она мне передала... Марина только тебя могла ждать...

– И дождалась. В отличие от некоторых... Зачем ты пришла?

– Я тоже тебя ждала.

Казалось, она вот-вот расплачется. От обиды, что ее не понимают. От досады, что Максим с другой. От жалости к себе.

– Зачем? У тебя новый муж. У тебя от него ребенок. Ты с ним счастлива...

– Нет.

– Что нет?

– Не счастлива... Но уйти от него не могу...

– А я что, прошу тебя от него уйти? – скривился Максим в пренебрежительной усмешке. – Да и как можно уйти от самого умного и сильного мужчины. Умного, потому что женщину мне в постель подложил, на камеру все снял. Сильного, потому что меня избил. Сначала укол мне сделал, а потом избил...