— Правда? — смущенно сказала Клара.

— Да, очень много. Вы, должно быть, человек особенный, если Джонни так ратует за вас. Знаете, он ведь не за всех девушек так переживает.

Внезапно сбоку от Клары опять появился Джонни.

— Я провожу вас к машине.

На улице она села в автомобиль и улыбнулась Джонни.

— Вы уверены, что в состоянии доехать домой одна? — спросил он. — Вполне могли бы остаться, вам тут рады.

Бросив взгляд на приветливое величественное здание, она едва не соблазнилась его предложением.

— Спасибо, Джонни, все было замечательно.

Она завела мотор и тронулась с места. Стояла тихая лунная ночь, и она наслаждалась ездой по проселочным дорогам, когда двигатель вдруг зачихал и заглох — машина остановилась. Она снова и снова поворачивала ключ зажигания, но дальше урчания стартера дело не шло.

Она сидела и думала, что ей делать. Машина застряла посреди дороги, а до Армстронг-хауса было еще далеко.

— Как это могло случиться! — в сердцах громко крикнула она, потом вылезла из машины, взяла сумочку и пошла пешком.

Ее фигурка выглядела очень необычно на фоне ночного деревенского пейзажа: белокурые волосы, бледная кожа, кремовое легкое платье и шаль, поблескивавшая при свете луны. Кларе показалось, что она шла много часов. Когда она наконец прошла через ворота и оказалась на длинной аллее, ведущей к дому, то чувствовала себя совершенно изможденной.

Пруденс стояла перед окном своей спальни и видела, как Клара с волочащейся позади нее шалью пересекает передний двор и устало взбирается по ступеням парадного крыльца.

— Нет, в самом деле, Клара, в будущем, отправляясь во все эти твои поездки, нужно проверять, есть ли у тебя в баке бензин, — заявила Пруденс.

— Но до этого машина всегда была заправлена.

— Вот видишь, в этом вся твоя проблема, Клара. Ты забываешь, что бензин появляется в машине не по волшебству — его туда заливают. А ты понадеялась на других людей, что кто-то сделает это за тебя.

— Что ж, больше надеяться не буду!

— Вот и хорошо! Мне пришлось снять с работы двоих конюхов, чтобы доставить домой эту чертову машину. Иногда я думаю, что нам следует затянуть пояса и вообще продать ее.

— Никогда! — решительно ответила Клара, едва не сорвавшись на крик от этой идеи.

— Но для нас она — ненужная железка. Я имею в виду, что все остальные отлично ездят верхом. Кроме тебя, конечно.

Клара в ужасе вскочила.

— Машина останется в любом случае, Пруденс! Либо я уйду вместе с ней!

— Ох, только не нужно ультиматумов, Клара. Очень я этого не люблю.

Клара быстро вышла, а Пруденс осталась в комнате, торжествующе посмеиваясь про себя.

66

Если бабушка намеревалась использовать написание портрета в качестве своего рода терапии для Клары, расчет ее оказался правильным. И Кларе этот новый для нее опыт понравился чрезвычайно.

Ей всегда хотелось каким-то образом быть связанной с искусством, а теперь ее образ будет навечно запечатлен в работе Джонни. Хотя она уже не знала, как к нему относиться. Он мог быть уморительно забавным, жутко оскорбительным, невероятно унылым. Иногда он просто сводил ее с ума до такой степени, что ей хотелось дать ему пощечину, а в другие дни смешил до того, что хотелось его расцеловать. Он мог усердно трудиться над портретом, а потом вдруг отбросить кисти в сторону и объявить, что они отправляются к Кэссиди выпить или на озеро кататься на лодке. Он был очень живым и возбужденным — полная противоположность Пирсу. Она уже привыкла к уравновешенности своего мужа, его хладнокровию и отчужденности от повседневной жизни, и необузданная натура Джонни действовала на нее одурманивающе.

В Дублине неожиданно вспыхнуло Восстание на пасхальной неделе[20]. Несколько дней стрельбы и кровавой резни превратили центр процветающего города в развалины, что привело большинство горожан в ярость.

— Да, настоящий скандал, — сказал Феннел, подавая завтрак Кларе, которая читала сообщение о ходе восстания на первой полосе газеты. — Честные и порядочные люди не могут выйти из дому и попасть на работу из-за кучки идиотов, играющих в солдат! — закончил он, наливая Кларе чай.

— Совершенно правильно, Феннел! Редко когда приходится услышать от тебя что-то толковое! — подхватила появившаяся в дверях Пруденс.

Феннел обиженно поджал губы и удалился.

Пруденс, к недовольству Клары, выхватила газету у нее из рук и быстро пробежала первую страницу.

— Вот тупые болваны! Они решили скопировать военные действия во Фландрии и построили систему окопов в парке на Стивенс-Грин, рассчитывая продержаться там несколько месяцев. А британские войска всего лишь поднялись на крыши соседних зданий и перестреляли их всех до единого!

Восстание на пасхальной неделе было быстро подавлено, а поднявшие его республиканцы оказались арестованы. После себя они оставили разрушенный город и толпы обозленных горожан. Однако когда власти судили лидеров повстанцев и приговорили их к смертной казни за государственную измену, общественное мнение резко изменилось и гнев на бунтарей сменился яростной ненавистью к власти за такие суровые приговоры.

Клара сидела у Кэссиди и читала лежащую перед ней газету, попивая свой послеобеденный бокал вина.

— Это отвратительно, просто ужасно! — сказал хозяин паба. — Эти смелые парни, конечно, не заслуживали того, чтобы их расстреляли. Они всего лишь боролись за независимость страны, к которой все мы так или иначе стремимся.

— Ужас! — дружно закивав, хором подхватили посетители бара за стойкой.

Клара тоже была шокирована. Смерть всегда шокирует, когда приходит быстро и неожиданно. Весь мир погряз в жестокости, и эти события стали еще одним тому подтверждением. Война с ее жестокостью до этого казалась очень далекой, но во время восстания в Дублине она подобралась совсем близко. Широкие массы все больше узнавали о безжалостной свирепости Первой мировой и о масштабах человеческих жертв. Битва на реке Сомма превратилась в кровавую баню, и газеты уже не могли скрывать фактов под предлогом необходимости поддержания позитивных настроений в обществе. Тяжело вздохнув, Клара сложила газету, попрощалась с мистером Кэссиди и направилась к своей машине.

Уже выезжая из Кастлуэста, она подумала о Пирсе, с которым она не общалась с момента их расставания на вокзале.

Джонни сидел на веслах, и их маленькая лодка плавно скользила по глади озера. Клара сидела напротив него и смотрела на стоящий на холме дом.