Зачем вообще, идиот, полез к ней целоваться?! Желание лишь распалилось ещё больше!

Правда, Кодо вроде бы тоже нравилось. Но что было бы потом - если бы мы провели жаркую ночку? Как поутру смотрели бы друг другу в глаза, после того как столь глупо не сдержались?!

Отношения у нас и без того непростые. Представители двух испокон веков враждующих кланов, у которых ненависть друг к другу давно впиталась в саму кровь.

И ведь только-только между нами наметились улучшения - мы стали приятелями, даже почти друзьями. Но мне нужно было тут же всё испортить, загубить хрупкие достижения на корню!

Да, я - кретин! Но попытался ведь оправдаться, откатить всё назад.

Однако белая права на ошибку за мной не признала и сразу же надулась. Вовсе отгородилась стеной.

Теперь ей неприятно даже спать на одной со мной кровати. Хотя недавно доверяла мне настолько, что спокойно просыпалась в моих объятиях.

И как же мне исправить положение?

А главное - что вообще делать с тем, что меня отчаянно тянет к ней? Как только оказываюсь рядом - напрочь перестаю себя контролировать!

Если бы хоть разок удовлетворить желание - наверняка стало бы легче.

Только она ведь - сестра главы Кодо. Что потом со мной сделает Ярнил? Жениться, конечно, не заставит. Те времена давно прошли. Или хитрый белёсый лис всё -таки... вытащит на свет какое-нибудь древнее уложение, которое не отменили до сих пор?! С него вообще-то станется. Заводил ведь речь о нашем с Дэйной браке ещё перед отлётом в свой замок. Что если так и не оставил этой мысли?

Так, ладно, белёсый змей пока что далеко и все его коварные планы тоже.

Поэтому сейчас думать всё-таки следует не о нём.

Что мне делать с беленькой? Как помириться с ней?

Иногда мне даже начинает казаться, будто она тоже не совсем равнодушна ко мне.

Ну, в общем-то, она - живая женщина, которой вовсе не чужды вполне понятные желания.

И если я всё же нравлюсь ей как мужчина... Тогда, наверное, закономерно, что она была раздосадована, когда я остановился, едва начав.

Может быть, стоит просто отпустить ситуацию, и пусть развивается сама собой? Конечно, чёрт знает, к чему это всё приведёт. Но что, собственно, непоправимо страшного может случиться?

Только вот совершенно непонятно, с чего это вдруг я мог ей понравиться. Ведь на Соктаве на дух меня не выносила!

С какого перепугу ненависть нежданно-негаданно превратилась в притяжение?!

Или я слишком всё усложняю, ищу подводные камни на гладком в реальности песчаном дне?

Ну почему действительно два дракона, волею судеб оказавшиеся вдвоём на чужбине, не могут просто понравиться друг другу. Ведь, говорят, общие проблемы сближают.

Только стоп, вот волею ли судеб?!

Какого дьявола вообще она осталась на Земле?!

Говорила, будто поссорилась с братом. Ага, с братом, с которым души друг в друге не чают! Нет, что-то здесь определённо не то.

А вдруг... У меня похолодело в груди. Вдруг это Ярнил её сюда и отправил, подговорив, чтобы окрутила меня? Что если всё это их совместный план, как помочь ему заполучить возможность жениться на Джите?!

Неужели белая правда способна на столь подлую игру?

Впрочем, о чём я, она же - Кодо!

В груди заболело так, словно там кто -то мелко-мелко шинковал все внутренности в фарш. Или я всё же зря нагнетаю?

Но как, как выяснить, где правда, а где ложь?

Могла ли белая реально, так сказать, пожертвовать собой ради счастья брата? Или же это уже перебор даже для сестринской любви?

Ответов у меня, к сожалению, не было. И ни единой светлой мысли, как их получить. Хотя и проломал голову почти до самого утра.

В итоге в какой-то момент всё же вырубился.

— Гирзел, да просыпайся ж ты! — белая весьма настойчиво потрясла меня за плечо.

И чего пристала?! Я ж только-только глаза закрыл.

Но возмущаться было лень.

К тому же ощутил, что Кодо сидит на кровати впритирку ко мне, и, раньше, чем сумел разлепить веки, ладони сами легли ей на талию, крепко обхватили её. Ругаться при этом было уже и вовсе как-то глупо.

С трудом продрал глаза.

— Гир, вставай наконец, — с улыбкой повторила белая. Кстати, она уже была одета. — Чем ты вообще ночью занимался? Гулял, что ли, где-то?

А она, значит, крепко спала всю ночь - раз предполагает, что могла не услышать, как я куда-то выходил. Или просто издевается?!

Хотя в её улыбке яда вовсе не читалось.

Впрочем, если она такая прекрасная актриса, как я предположил ночью, может играть и сейчас.

Только зачем же издеваться и скрывать это?

Что-то я совсем уже запутался.

Поэтому просто улыбнулся ей в ответ:

— Доброе утро.

И тут осознал, почему Кодо сидит вплотную ко мне - оказывается, лежал я на самом краю кровати, она с трудом нашла место, куда втиснуть свою аппетитную пятую точку.

Хм, занятно - засыпал ведь на середине матраса. Неужто во сне опять стремился переползти поближе к белой? Ну спасибо, что хоть вовсе с кровати не свалился!

Жаль, теперь уже не узнать, где проснулась она.

— Вставай, лежебока, — сказала Дэйна, потянув меня за руку. — Г енри нас уже ждёт.

— Он что, приходил?

— Да. Но тебя добудиться не сумел.

Нехотя принял сидячее положение. Глаза так и норовили вновь закрыться сами собой. А руки попытались стиснуть белую в объятиях и притянуть к груди, но она успела подняться с кровати раньше.

Мда, что-то мой организм уже совсем мне не принадлежит.

Ладно, делать нечего. Вылез из -под одеяла, начиная одеваться.

И вдруг поймал заинтересованный, почти жаркий взгляд белой, обращённый на меня.

Быть может, всё-таки зря подозреваю её в коварстве?

Дэйнария

В путь мы выдвинулись сразу после завтрака и приехали в Лас-Вегас в районе трёх часов.

Днём город не представлял собой ничего интересного, но вот вечером, когда стемнело, центр превратился в одну огромную разноцветную лампочку. Здесь было подсвечено абсолютно всё, а от бесчисленных сияющих надписей разбегались глаза. Каждое здание кричало о том, что нужно обязательно зайти внутрь и ощутить себя самым счастливым человеком на свете.

— Больший дискомфорт я ощущал, лишь когда лежал под завалом в подземелье, — произнёс Гирзел, едва мы вышли на Стрип - главную улицу города.

— На меня тоже давит вся эта иллюминация, — не могла не согласиться я. — У тех, кто это придумал, явно не хватает вкуса и чувства меры.