Около девяти вечера, почти сразу за мостом через реку Миссури, мы завернули на парковку мотеля - придорожной гостиницы для автомобилистов.

Нас с Гирзелом снова заселили вместе. Похоже, после памятного утреннего поцелуя Генри пришёл к окончательному выводу, что мы всё-таки пара, и с тех пор иных вариантов нашего проживания не видел.

Ну, я-то уж точно против не была. За последние ночи так привыкла к близости этого чёрного паразита, к жару, исходящему от его восхитительного тела, что... честно говоря, уже была бы расстроена, если бы нас поселили отдельно друг от друга. Как -то не мыслила себе проснуться не в его объятиях.

А вот Мадо... Мне почему-то думалось, что ему тоже нравится пробуждаться со мной в обнимку. Но казалось, что он боится признаться в этом даже самому себе. Словно стоит на краю пропасти. Вот ведь как стереотипы его грызут!

Ну и ладно. Лично я не видела никакого смысла торопить события. Пускай рефлексирует, сколько ему влезет.

— Давай погуляем, — вдруг предложил мне чёрный, когда закончили ужинать.

Я кивнула. После целого дня, проведённого в машине, пройтись и правда хотелось.

— Куда намылились? — насторожился Генри. — Здесь на сотни миль вокруг нет ни единого небоскрёба.

— Клянусь, что мы даже взлетать не станем, — заверил его Гирзел. — И вообще перекидываться.

— Ладно, идите, — с улыбкой смилостивился вампир.

Одевшись, мы вышли в ночь. В отличие от Чикаго, здесь снег лежал почти сплошным покровом.

Первым делом подошли посмотреть вблизи на скульптуру какого-то необычного быка, стоявшую напротив мотеля между полосами дороги. Генри говорил, что называется животное бизон и водятся они только в Северной Америке.

Интересно, запечатлён он в натуральную величину? Если да - не дракон, конечно, но тоже махина ещё та.

В общем, полюбовались со всех сторон на зверюгу, с которой человеку уж точно лучше не встречаться. Между тем Генри говорил, что у индейцев Великих равнин бизоны были основным объектом промысла. Хм, смелые, должно быть, люди эти индейцы.

Дальше Мадо любезно предложил мне локоть, и мы двинулись вдоль шоссе. Вокруг расстилалась бесконечная равнина с редкими холмиками и столь же редкими, сейчас голыми деревьями.

Откровенно говоря, такую местность, конечно, только сверху и смотреть. Но раз уж чёрный обещал не летать - будем разминать ноги. Хотя снести здесь в полёте нечего при всём желании. Разве что вон ту чёрную башню непонятного назначения, стоявшую на некотором отдалении от дороги. Да и то для этого нужно лететь, почти чиркая брюхом по земле. Правда, разглядеть её в темноте задачка не из простых.

Надеюсь, не ради неё мы притащились в эту Южную Дакоту? А то ведь вполне может оказаться, что она - самое высокое строение в этом плоском штате. Однако ничего интересного собой определённо не представляет.

Гадая о цели нашего приезда в данный штат, дошли до реки.

— Спускаться к ней не будем, — сразу заявила я.

Выглядела Миссури вполне себе замёрзшей. Однако не сказать, чтобы мы сильно удалились на север от Чикаго, где Мичиган и не думал замерзать. А одного ледяного купания за зиму чёрному вполне хватит. Да и не перекидываться он Генри тоже обещал. А ведь из того муромцевского прудика сумел выбраться лишь в драконьей ипостаси.

Мадо отреагировал на мой запрет какой -то странной улыбкой. То ли понимающей, то ли чуть хитрой. Или ему была приятна моя забота?

В общем, просто постояли в начале моста.

— Тогда давай хотя бы поднимемся вон на тот холм, — предложил чёрный, указывая на, кажется, самую высокую точку окружающей местности. По крайней мере, на звание холма, а не холмика он с горем пополам уже тянул.

— Давай, — охотно согласилась я.

Идти через мост на другую сторону реки всё равно не имело ни малейшего смысла -пейзаж на противоположном берегу ничем не отличался от здешнего.

На этот раз Гирзел не подставил мне локоть, а взял за руку. Переплёл пальцы с моими -прямо как тогда в Москве. И у меня почему-то чаще забилось сердце.

Подъём не занял много времени. Но было приятно шагать вверх по склону рука об руку с чёрным. Его крепкая горячая ладонь грела и... волновала, вызывая бег мурашек по коже.

С вершины открывался неплохой вид... на всё ту же бесконечную заснеженную равнину.

— Не замёрзла? — заботливо спросил Гирзел, пока я вертелась по сторонам.

Хотела отрицательно мотнуть головой. Но тут Мадо обнял меня за талию.

Сообщать ему, что абсолютно не замёрзла, моментом расхотелось, а окружающий пейзаж почему-то враз стал на порядок интересней и даже звёзды словно бы засияли ярче.

Что это со мной? Подняла голову, чтобы посмотреть, правда ли со звёздами что-то не так.

И вдруг мой рот накрыли жаркие губы. Сильные руки буквально стиснули меня в объятиях. Аж дышать стало трудно. Правда, об этом неудобстве я забыла уже через пару секунд.

Наши языки сплелись в безумном танце. Я пила его страстные поцелуи, как живительный нектар. Ощущения были непередаваемые. Кажется, ничего подобного я не испытывали ещё никогда в жизни.

Пальцы чёрного ласкали мой затылок под волосами. А у меня медленно, но верно слабели ноги.

И вдруг он резко отстранился, тяжело дыша.

Я почувствовала себя рыбой, выброшенной на берег.

— Извини, — пробормотал Мадо. — Не знаю, что на меня нашло. Ты меня просто с ума сводишь! Но ведь желание - это ещё не чувства? — и устремил на меня вопрошающий, затуманенный страстью взгляд.

Вот теперь я ощущала себя так, словно мне двинули под дых. Ну или вылили на голову ведро ледяной воды. Даже озноб пошёл.

— Конечно, нет, — усмехнулась я, при всём желании не сумев полностью скрыть разочарования.

Испугался? Ну и чёрт с тобой! Если уж для тебя так страшно испытывать к Кодо хоть что -то.

Но обида всё-таки отчаянно душила. Г лавное - ему этого не показать.

— Пошли в мотель, — тихо вымолвила и двинулась по склону вниз.

Черный, нагнав меня, всё же предложил локоть. Ладно, взяла его под руку. Однако шли мы быстрым шагом и в полном молчании, глядя исключительно перед собой.

А вернувшись в номер, сразу легли спать - каждый на самом краю со своей стороны кровати.

Правда, проснулась я всё равно в объятиях паразита. Вот как, как это происходит?! Просто закон природы какой-то!

Однако отталкивать чёрного тело почему-то категорически не желало и нагло игнорировало мои мысленные приказы. Ему, видите ли, в объятиях Мадо хорошо.

А через пару минут проснулся и он сам.

Открыв глаза, как-то неясно улыбнулся и нежно поцеловал меня в висок.