навет, я ему ничего плохого не сделала, только стрельнула из темноты и нечаянно попала, потом обходилась с ним предельно мягко, и Миша его не обижал.

– Это тебе так казалось, – возразил Валентин. – Подробности зависят от восприятия, а бедалага воспринял очень худо, сейчас скажу, почему. В общем и целом, пришлось лечить пациента, перед спиртом он не устоял и, содрогаясь, открыл тайну. Они, понимаешь ли, ведьму парапсихическую у себя в «Экспрессе» давно опасались, знали за ней жуткие дела, искали острожно, а она вдруг выскочила перед парнем, там, где ее совсем не ждали.

– Позволь, у вас какая-то путаница, – гневно не согласилась Катя и возмущенно отдвинула от себя рюмку. – Как это не ждали? Позвонили из автомата на углу, умоляли выйти по выгодному делу и не отстали, пока я не согласилась. А как согласилась, этот самый ушибленный нырнул в подъезд. Кого, интересно, они ждали? Пушкина?

– Тебя ждали, Катю Малышеву, милую беспомощную дамочку в бордовой шляпке, – охотно объяснил Валентин. – Хотели тихо взять в БМВ, привезти к Брагину и спросить, что ты знаешь и кому докладывала. Хотели разъяснить свидетеля и припугнуть, чтобы молчала. Святое дело, тем более, что фигура невелика. Вдруг бы через тебя вышли на тех страшных, кто за ними гнался. Но вместо цветочка в бордовой шляпке вылетела ужасная ведьма – дурачок ее не видел, но описание знал. Обезножила, на пол положила, нож ее не взял, зато появился страшенный черный мужик и повиновался ей беспрекословно. Явная засада. Володя умчался стремглав на БМВ, оставил сообщника на растерзание. Бедолага впал в ступор, но решил, что это ты навела на него порчу. Санитарам на «скорой» обрадовался, как ангелам, в приемном покое молол чушь, его оставили в покое. Я-то знал, как дело было, но вот за кого он тебя принял? Исподволь расспросил о ведьме. Бедняга ответил не сразу, очень плутал в описаниях, но признал, что о ней много чего было говорено. Мол, недавно она устроила страшный шухер, подвела шефа под монастырь, действовала жутко и резко, явно прошла выучку сверхъестественную. Описание с тобой совпадало тютелька в тютельку, тощего телосложения, быстрая, как змея и такая же безжалостная. Неужели не узнаешь портрет? И последняя, леденящая кровь подробность. Напарник твоей жертвы тем же днем отправился поискать следы ведьмы, но пропал, в назначенное время не явился, исчез вместе с машиной. Его, кстати, до сих пор ищут, а машину нашли в лесочке у дома Кащенко, пустую. Это мои сведения. Ну как тебе двойничок?

Со стороны компаньонки Кати послышалось подозрительное бульканье, не то смех, не то слезы, потом она глотнула из рюмки и произнесла вопрос с усилием.

– Ну знаешь ли, ты хочешь сказать, что я опять поработала, а машину свезла в Кащенко полечиться? – спросила она.

– Да нет, я пока в твердой памяти, ты меня с Таней, пожалуйста, не путай, но ведь какое совпадение, – попробовал оправдаться Валентин. – Хорошо, слушай далее о своих мнимых похождениях. Я вышел из Склифа слегка огорошенный, но не ранее, чем уговорил пацана бросить всё и ехать к тете на село, заняться фермерством и на поверхности не показываться. Сделав доброе дело…

– Ну, голубчик Валя, если он послушался и поехал – вот тебе еще одно исчезновение, – заметила Катя как бы невзначай.

– Ты, права, прелестная змейка, возьму на заметку, – согласился Валентин и продолжал. – Так вот, обнаружив у нас в тылу наличие ведьмы с твоими приметами, я особо не волновался. Потому как все на тот момент были живы, а если кто-то преследовал клиентов, то ситуация выходила нам вполне на руку. Нервный клиент – он в принципе покладистый клиент.

– Очень мило, – заметила Катя, поглядывя на наручные часики. – А почему мне ничего не рассказал сразу?

– Да как-то не пришлось к слову, – промолвил Валентин с сожалением. – Вы с инкубом так сладко ворковали, даже денег почти не заметили, я убрался подальше, не стал смущать ваш покой. Да и не велено было привлекать, все думали, что твоя миссия закончилась, мне осталось только подчистить. Ты же знаешь, наш меценат и покровитель дьявольски скрытен, рассылает пчелок собирать нектар по разным клеверам, а какой медок варит – упаси Бог, чтобы догадались. Подозреваю, что играет в иностранные спецслужбы, конкретно, отдел МI5, начитавшись Ле Карре. Посему возникают накладки из-за неполного знания предметов. Ладно, дело отнюдь не в этом, я продолжаю повесть. Итак, пока все были живы и здоровы, а жизнь сказочно прекрасна, я потихоньку-полегоньку, по заданию свыше ковырялся в загадке: какие темные силы тревожат клиентов? Для того меценат Паша приоткрыл инкогнито, а раньше держал в секрете, можно подумать, что я не опознал Олега Истомина, с его светлым ликом серафима и характерным плечевым поясом. Это у него с детства дефект в позвоночнике, неудачно упал. Я и до происшествий газеты читал и вообще был в курсе. Но что там стряслось, и своего отношения к делу чертов сын Паша не выявил, зубами держится за секретность. Это все в скобках, а выходя за них, я стал осторожно копать около "Экспресса" на предмет, не отыщется ли где след мистической банды и страшной женщины, твоей двойницы. Копал без души, формально, слегка порылся в связях покойного Вени Малика, опросил по новой конторских девочек – помнишь, Нину и Риту. Они на квартире у Наташи Ржеутской проживали и труп первые обнаружили. И вот представь себе, одна из девиц вспомнила. Что за бумагами для инженера приходило нечто женского пола, одетое под мальчика и со странным лексиконом. Я стал выяснять, что именно показалось странным, но девочка очень смутно припомнила, как ее удивили не слова, а тон разговора. Мелькнуло выражение "учительница". А извини, дитя, это у тебя постоянная накладка, со всеми говоришь, как маркиза с графиней за чашечкой кофе, даже с продавшицами, народ обычно смущается. Это я к слову. Но тут я отметил первое появление таинственной незнакомки, буквально во всем похожей на тебя. Потом сопоставил даты, нам тогда никто ничего не заказывал, тебя там быть не могло. Хотя на пределе – очень близко, но… Правда занятно?

– Похоже на гадания в зеркалах, – оценила компаньонка Катя. – Красиво, загадочно, но дьявольски непонятно.

– Это отнюдь и далеко не все, – воодушевился Валентин. – От девочек я перешел к опозоренному и залитому кровью жилищу. Стал выяснять у соседей, не являлась ли похожая фигура до или после убийства Малика. Оказалось, что очень даже являлась. Через неделю после его кончины по подъезду слонялись двое и желали что-то покойному передать. Одно