Так, Ален, хватит тебе уже карпеть над тетрадками, а то глаза проглядишь. Еще и Иван уже пожелал мне спокойной ночи и выслал странную гифку с собакой в одеяле. Утром дочитаешь, там уже два сочинения осталось.

Я улеглась в кровать. Ныла шея и всё тело словно сковало. Ничего! Это всего три дня. Спасибо Гере Георгиевне, что милостиво отпустила меня раньше в отпуск, если чего, Головастик подстрахует. Я ей пообещала, правда, выставить все оценки и подтянуть все хвосты, коих у меня много.

Сон подкрался незаметно.

И снился мне зеленый весенний луг. Я бреду в одной тонкой длинной сорочке, босая по траве и собираю белые нарциссы. Воздух прохладен и свеж. И я наслаждаюсь кристальной прохладой и мягким живым ковром под моими ступнями.

И слышу меня кто-то окликает. Голос грозный. Я пугаюсь и начинаю бежать, не разбирая пути, цветы выпадают из моих рук, волосы растрепались. И вдруг понимаю, что впереди обрыв и бежать уже некуда. Резко останавливаюсь, поворачиваюсь и вижу его. Моего Аида.

За мной клокочет огненная бездна, передо мной сам повелитель подземного мира. Он склоняет голову набок, в его синих глазах играет озорное пламя. «Убежать хочешь? — улыбается он, — от меня не сбежишь». Он приближается и выбора нет совсем: или ринуться в пропасть, в огонь, или попасть в его цепкие объятья. Я даже пытаюсь кричать. Но звука нет!

И я решаюсь, ступаю вперед прямо к нему. Упираюсь носом в его мощную грудь и замолкаю. Страха уже нет! И прохлада сменяется жаром, когда он касается моей кожи. Изучает мое лицо, проводит ладонью по щеке и берет двумя пальцами меня за подбородок. «Красивая! — шепчет он, — пойдем со мной». И он увлекает меня за собой. Да нет же, просто вскидывает меня на плечо и несет под сень деревьев. Ставит на ноги и притягивает к себе.

Его губы скользят по моему лицу, я чувствую аромат сандала и нотки дыма. От чего голова кружится, а ноги подкашиваются. Он как чувствует мою слабость, и силой сжимает мою талию, не давая провалиться в небытие. А потом бережно, почти не отрывая глаз от моего лица, укладывает на мягкую траву, придерживая голову и сам ложится рядом.

Сейчас я вижу небо, прозрачное, лазурное. Но через мгновение вижу только его глаза и чувствую, как его губы касаются моих. Нежно, до боли. Поцелуй становится всё более горячим и опускается на мою шею, обжигая всё тело. Он гладит мои бедра и задирает сорочку. Да она и так мало что скрывает! Проводит рукой по груди, вызывая волну наслаждения. И подтягивает к себе, оказавшись между моими ногами.

Я в тумане, в бреду, уже даже не понимаю, что происходит. Его налитая плоть скользит в моем горячем лоне, и я слышу только гортанные стоны. Я чувствую его в себе и вытягиваюсь струной под его мощным телом, выгибаюсь на встречу каждому новому толчку, отдаюсь без остатка. Дико, неистово, опустошающе.

Он смотрит в мои глаза, и я уже готова умереть. Но он продолжает свою сладкую пытку, приподымая меня и усаживая на себя сверху. Наши лица так близко, наше дыхание сливается.

Мы соприкасаемся лбами, и я вижу искры в его глазах. Каждое расчётливое движение приближает меня к безумию. Я медленно теряю рассудок от его поцелуев и ласк, я сгораю в его руках. И не адское пламя опаляет мое тело, а мой внутренний огонь, жар из-под кожи.

И когда ритм нашего любовного «танца» становится запредельным, я вжимаюсь в него, целую его плечо и покидаю телесную оболочку, превратившись в легкую дымку, в сизый туман за его спиной. Он совершает последнее движение и присоединяется ко мне, вспыхнув, как новая звезда.

Наши тела сплетены, мы единое целое и, кажется, даже самый опытный хирург не сможет нас разъединить. Он тихо шепчет мне заветное «люблю», а я перехватываю каждый звук и возвращаю обратно в его губы.

Алена! Что это снова было? Пора завязывать читать сочинения перед сном. Потерпи, еще немного и ты будешь с тем, кого любишь так сильно, и сможешь сполна насладиться вашей долгожданной встречей.

Я быстро спускаюсь в метро, чтобы уже хотя бы не так сильно опоздать. Столько людей и суеты, и каждый думает о своем и тоже спешит. Прибегаю в гимназию ровно за 5 минут до урока. Хух, и совсем не опоздала. Быстро вешаю пальто, хватаю журнал 11-Б и направляюсь в класс. По дороге перекидываюсь парой слов с Гомер-Эвклидовым:

— Ростислав, Вы сегодня такой нарядный, у Вас праздник?

— В некотором роде да, Алёнушка, иду на вечернюю встречу-читание стихов Аполлинера.

— У нас в городе даже такое есть? Не знала. Вы такой молодец, что постоянно духовно обогащаетесь.

— Но я иду не один, — хвастается он.

Да неужели же с девушкой? Я сама не верю своим мыслям.

— Моя спутница поэтесса с ником «Химера», очень перспективное молодое дарование и симпатичная барышня.

— Ой, я Вас поздравляю, но потолкуем уже на обеде, мы же пообедаем вместе, Ростислав?

— С превеликим удовольствием, Алена, заскочите за мной в комнату для учителей, у меня сегодня всего 3 урока.

Я вхожу в класс:

— Добрый день! Дорогие мои!

И начинаю рассказывать про Франца Кафку и его новеллу «Превращение», а сама ищу глазами Амурова, надо будет после урока поговорить о его записке. Но, увы, не вижу его. Отсутствовал Тимофей, впрочем, не долго. Румяный с мороза он ворвался в класс с 15-минутным опозданием.

— Доброе утро, можно? — он виновато уставился на меня.

— Заходите, раз пришли, Тимофей.

Он шумно присел за парту и начал вытаскивать свои вещи из рюкзака. Я же продолжила свой рассказ, записывая важные вещи на доске.

Когда прозвенел звонок, я встала и подошла к парте Амурова:

— Тимофей, не могли бы Вы задержаться немного.

Парень видно понял в чём дело, и густо покраснел, но задержался, пока все спешно покидали класс.

— Вы прочли? — уставился он на меня.

— Ну, конечно, и думаю, что Вы — большой молодец, — я улыбнулась.

В его глазах сверкнула надежда.

— Но, — продолжила я, — Тимофей, я уважаю Ваши чувства. Но Вы же сами понимаете, что я Вам совсем не подхожу. К тому же Вы сейчас очарованы мной, а в силу Вашего возраста скоро встретите свою настоящую любовь, я даже в этом уверенна.

— Но я… — парень потупил глаза, — и в правду в Вас влюбился, это не шутка.

— Я понимаю, мне очень понравилось Ваше письмо, написано очень хорошо…

— Но Вы не дадите мне надежды? — его глаза наполнились печалью.

— Тимофей, — я взяла его за руку, — Вы еще обязательно встретите ту, которой захотите написать не одно письмо, и посвятить не одну строчку.

— Но я уже встретил, — он сжал мою руку.

— Не упорствуйте, вот увидите, после каникул Вы вернетесь с новой влюблённостью. Я, как сильный экстрасенс, — пыталась я превратить все в шутку, — прямо вижу рядом с вами красивую высокую брюнетку.