— Да, мэм, мне очень жаль, я уже знаю. — Онподошел к краю небольшой террасы, и она увидела, что ее собеседник был ненастолько молод, как ей показалось вначале, но его лицо ей было знакомым. —Мне очень жаль мисс Гиффорд, мэм. Все утро я только и делал, что принималзаказы ей на цветы. Я хотел сказать, что собирался позвонить мисс Алисии.Сообщить ей, чтобы она пришла и забрала вас домой.

— Бедный мальчик. Раз ты думаешь, что Алисия в состоянииприйти и забрать меня, значит, ты в этом деле мало что смыслишь.

Но зачем было вообще с ним говорить? Зачем затевать никомуне нужный разговор? От этого вздорного и глупого занятия она уже давноотказалась. Оно было ей противопоказано, тем более в такой день. Если онасегодня будет много болтать, то может довести себя до сущего сумасшествия.

Но как зовут этого молодого человека? И что он ей только чтоговорил? Пожалуй, если напрячь память, то можно вспомнить, где она видела его впоследний раз. Не он ли работал на доставке заказов на дом и всякий раз,проходя мимо ее дома, приветственно махал ей рукой? Впрочем, стоит лидокапываться до таких мелочей? Это все равно, что выбираться из лабиринта,следуя по оставленной на пути нити. Глупости, недостойные того, чтобы на нихобращать внимания.

Молодой человек спустился по ступенькам вниз.

— Мисс Эвелин, позвольте мне помочь вам подняться? Высегодня очень хорошо выглядите. У вас такая красивая брошь на платье.

Еще бы, сказала про себя она, вновь оградившись от внешнегомира обликом старой женщины. Зачем говорить вслух то, что может расстроитьчувства невинного и совершенно постороннего ей человека, пусть даже такоголысого и бескровного, как этот продавец цветов? Откуда ему знать, как давно онасостарилась? Очевидно, это произошло вскоре после рождения Лауры Ли — с тоговремени, когда она начала прогуливаться с плетеной детской коляской вокругкладбища. Да, пожалуй, тогда она уже стала старой.

— Откуда вы узнали, что моя внучка умерла? Кто вамсказал?

Как ни странно, но теперь она сама не могла точно сказать,откуда об этом узнала.

— Звонил мистер Филдинг. Он заказал целую комнатуцветов. И когда говорил, то было слышно, что плакал. Как это печально! Проститеменя. Мне вправду очень скорбно это слышать. Простите, но я не знаю, что обычноговорят в таких случаях.

— А следовало бы знать. Ведь вы продаете людям цветы.И, полагаю, цветы для мертвых покупают чаще, чем для живых. Вам следует выучитьи запомнить всего несколько приличествующих случаю фраз. Люди ожидают услышатьих от вас.

— И что же это за выражения, мэм?

— Ладно, молодой человек, не знаю, как вас зовут.Пошлите от моего имени цветы для моей внучки Гиффорд.

Он все прекрасно понял, хотя Эвелин ни словом не обмолвиласьо деньгах.

— Составьте букет из белых гладиолусов, красных лилий ироз, — продолжала Старуха Эвелин, — и украсьте его лентой с надписью«Внучке». Вы меня поняли? Это все. Проследите, чтобы он был большим и красивым.И пусть его поставят возле гроба. Кстати, вы не знаете, где будет стоять гроб?Мой кузен Филдинг, случайно, не снизошел до того, чтобы сообщить вам об этом?Если нет, значит, вам придется самому обзванивать все похоронные бюро, чтобыэто выяснить.

— Он будет в «Метэри», мэм. Мне уже об этом сообщили.

Что там будет в «Метэри»? Что? О чем это он говорит?

В этот миг прогрохотал огромный грузовик, проезжая мимо нихпо направлению к Карондоле. Какая досада! Сколько развелось новостроек!Господи, да от них спасения никакого нет! Подумать только, снести такие дома!Это впору делать только идиотам. Положительно, мир наводнили одни идиоты.

Эвелин хотела было поправить волосы и только тогдапочувствовала, что молодой человек все еще тянет ее куда-то за руку.

— Оставьте меня, — произнесла она или толькопопыталась произнести.

И вообще, о чем она с этим молодым человеком говорила? И чтоона вообще здесь делает? Как она здесь оказалась? Интересно, не этот ли вопросон только что ей задавал?

— Позвольте мне посадить вас в машину и отправитьдомой. Если не возражаете, я могу вас проводить.

— Нет, не нужно, — ответила она и, взглянув нацветы за стеклом, сразу все вспомнила.

Прошествовав мимо продавца цветов, она свернула за угол кСадовому кварталу по направлению к кладбищу. Это был ее излюбленный маршрут. Ейнравилось, что по дороге она могла видеть могилу Мэйфейров, котораярасполагалась у самых ворот. «Дворец командора» все еще стоял на месте. Сколькоже лет прошло с тех пор, как она последний раз обедала в нем! Помнится, Гиффордвсегда просила ее взять с собой.

Сколько раз они были с Гиффорд в «Коммандере»! Сколько раз сними был Райен, благовоспитанный юноша с таким светлым, можно сказать сияющим,лицом. С трудом верилось, что подобный ребенок мог произойти от Мэйфейров, да ктому же приходится праправнуком Джулиену. Хотя в последнее время в роду Мэйфейроввсе чаще и чаще стали появляться индивидуумы с таким светлым ликом. Помнится,Гиффорд всегда любила заказывать в ресторане креветки «Ремулад» и ни разу некапнула соусом ни на свой шарф, ни на блузку.

Гиффорд. Как все-таки странно устроен мир! Казалось бы,никогда и ничего не могло случиться с Гиффорд.

— Молодой человек, — обратилась Эвелин к своемупопутчику, которым оказался все тот же молодой человек из цветочного магазина.

Обескураженный ее странным поведением, он все время гордо еесопровождал, слегка поддерживая под руку.

— Что случилось с моей внучкой? — спросила егоона. — Расскажите мне. Что сказал вам Филдинг Мэйфейр? Я просто немного нев себе. Только не думайте, что я вообще выжила из ума. И отпустите мою руку. Явполне справлюсь без вашей помощи. Слышите, я вас прошу мне сейчас же сказать.Что случилось с Гиффорд Мэйфейр?

— Я сам толком не знаю, мэм, — нерешительноответил он. — Ее нашли на песчаном берегу. Говорят, она потеряла много крови.Как будто у нее было что-то вроде кровотечения. Вот все, что я знаю. Когда еепривезли в больницу, она уже скончалась. Больше мне ничего неизвестно.Насколько я знаю, ее муж как раз сейчас едет туда, чтобы все выяснить.

— Ну да, конечно. Знаю, что он туда едет, —пробормотала Эвелин, высвобождая свою руку из-под опеки молодогочеловека. — Кажется, я просила вас отпустить меня.

— Боюсь, вы можете упасть, Эвелин. Я ни разу не видел,чтобы вы так далеко уходили от дома.