Я неторопливо ела жаркое, поглядывала на Кейна, а сама думала о том, что делать дальше. С возвращением мужа все усложнилось. Теперь я уже не смогу просто так взять и отправиться в горы. И как быть? Роунс сказал, что его печати-обманки хватит на пару месяцев. Значит, за это время я должна успеть добраться до неведомых алайетов и пройти инициацию. Но как это сделать, и что я скажу супругу? Как объясню свое желание отправиться неведомо куда?

Получается, придется признаться, зачем мне это нужно? И как отнесется к этому Кейн? Вряд ли обрадуется. А учитывая, какие у нас отношения, может, и вовсе попытается отнять мою силу. Он ведь тоже маг, хоть и не высший. Способен ли он на это? Не знаю. Не уверена. Но и рисковать не могу, особенно если вспомнить, что я так и не выяснила, почему он на мне женился. В том письме Кейн писал, что получил кое-что от нашего брака. Но что именно?

Сплошные вопросы.

Я снова посмотрела на мужа и наткнулась на пристальный взгляд – серьезный, вдумчивый, напряженный. Казалось, пират тоже взвешивает какие-то свои за и против, и выводы, которые он делает, не приносят ему особой радости.

Что же его мучает? Почему он выглядит таким уставшим? И почему в его глазах мне чудится боль?

– Как прошла ваша поездка, дорогой? – пытаясь избавиться от проникшей в сердце жалости, улыбнулась супругу. – Говорят, в устье реки можно найти золото, это действительно так?

– Пока мои усилия не увенчались успехом, дорогая, – в тон мне ответил Кейн и одним глотком допил бренди. Жестяная кружка встала на стол с тихим стуком, лишний раз подтверждая истину, что маги не пьянеют.

– Но я не теряю надежды, – с непонятной усмешкой добавил муж.

Он отодвинул тарелку, и я только сейчас заметила, что жаркое осталось почти нетронутым.

– Неужели снова пойдете? – спросила Лори.

Она отложила ложку и подперла кулаком щеку, с интересом глядя на Кейна. Я знала этот взгляд. Так на пирата обычно смотрели дамы Уэстена.

– Да, я собираюсь отправиться к отрогам Ареи, – ответил супруг. – Говорят, там, у истоков Интари, не раз находили самородки величиной с бычью голову.

Кейн воодушевился, глаза его загорелись, а я слушала, и в голове рождался план. Горы Ареи – место обитания алайетов. И если муж идет именно туда, то мне с ним по пути. Осталось только придумать, как заставить супруга взять меня с собой. А что, если…

«Так, Кэри, включи все свое женское обаяние и постарайся убедить мужа, что без него ты просто не выживешь! Как и он без тебя».

Что ж, сказано – сделано.

– А как же я? – посмотрела на Кейна с мягким укором. – Неужели вы снова меня оставите? Я этого не переживу, дорогой! Проделать такой долгий путь с надеждой быть рядом с вами… Нет, я больше никогда не отпущу вас одного!

Я протянула руку через стол и накрыла ею пальцы мужа.

– Я пойду с вами, – заявила, глядя ему в глаза, и улыбнулась, стараясь изобразить несуществующую любовь.

Кейн молчал. Он смотрел на меня – пристально, с едва заметным недоверием, – и в серой глубине его взгляда шла борьба. Я чувствовала ее, ощущала едва ли не кожей, и молилась про себя, чтобы муж согласился.

– Путь до Ареи опасен, – сказал наконец он. – Я не могу подвергнуть вас такому риску, миледи.

Кейн сжал мои пальцы, но не сильно, а с некоторой долей нежности. Скорее всего, это было сделано специально для Лори. Ну да, вон какая мечтательная улыбка у нее на лице появилась.

– А я не могу отпустить вас одного, милорд, – мягко, но непреклонно ответила я. Как хорошо, что у нас есть заинтересованный зритель! – Больше никогда и ни за что.

– Кэролайн, вы не понимаете, о чем просите, – в голосе мужа прозвучало предупреждение.

А в глазах… В глазах мне почудился отблеск тех эмоций, что кружили между нами в последнюю ночь. Секунда, другая, третья… Воздух раскалился, стал вязким, тягучим, густым. И я чувствовала, что еще немного – и произойдет что-то важное. Возможно, прозвучат какие-то слова, которые положат конец необъявленной войне, или даже действия… Но нет. Муж отвернулся, и наваждение схлынуло, оставив после себя пустоту.

– Я прошу лишь одного – быть рядом с вами, – слова дались мне тяжело. Они падали в открывшуюся между нами бездну, и я ничего не могла с этим поделать. Кейн не ведал слабости, обычные женские уловки на него совсем не действовали.

Я вздохнула и незаметно покосилась на Лори. Пожалуй, хозяйка оставалась моим единственным шансом добиться желаемого. Насколько я успела понять, Кейн, как и я, не собирался выносить нашу семейную вражду за пределы личных покоев. И сейчас это могло сыграть мне на руку.

– Не отказывайте мне в таком естественном желании, милорд, – подбавив в голос легкой грусти, посмотрела на мужа. – Я не переживу нашей новой разлуки.

– Я подумаю, дорогая, – уклончиво ответил пират и добавил: – Попробуйте пирог с яблоками, он удивительно вкусный.

– Но вы…

– Пирог, Кэролайн, – мягко перебил меня Кейн, и я поняла, что больше говорить о грядущем путешествии мы не будем.

Пока не будем.

***

– Что за представление вы устроили?

Стоило нам оказаться наверху, как муж повернулся ко мне и, не давая пройти, уставился в глаза взглядом, который проникал, казалось, в самую душу. Проникал и пытал ее, жег, выворачивал наизнанку своим настырным недоверием.

– Никакого представления, – спокойно ответила я, стараясь не обращать внимания на собственные эмоции.

Ах, если бы я могла воспользоваться магией, чтобы убедить мужа взять меня с собой! Но нет. Нельзя. Да и не чувствую я ее. С той минуты, как отшельник поставил обманку, я не ощущаю даже тех малых крох, что были раньше.

– Что за блажь пришла в вашу голову? Зачем вам идти со мной к устью реки?

Пират выглядел напряженным. Он словно ждал от меня какой-то подлости или предательства, и это оказалось неожиданно больно.

– Кэролайн? – поторопил Кейн, и я решилась.

За годы ежедневной борьбы за существование я твердо уяснила одну вещь. Моя магия не терпит лжи. Если человек мне не нравится, если я не могу найти в нем хоть что-то, что вызывало бы симпатию, то никакое воздействие не поможет добиться желаемого. Поэтому я привыкла искать в людях хотя бы крохи хорошего, или же говорить не всю, а часть правды. И пусть моя магия сейчас бесполезна, но я собиралась сказать то, что чувствую. Ту самую часть правды.

– Потому что я больше не хочу оставаться одна, Джеймс.

Я сделала шаг вперед и коснулась груди мужа. Боже, помоги мне…

– Вы можете мне не верить, но я не для того выходила замуж, чтобы снова остаться одной. Я – ваша жена, Джеймс, перед Богом и перед людьми, – мой голос мягок, очень мягок. – И вы не посмеете бросить меня в этом форте, в этом доме, среди чужих и неизвестных мне людей, и снова исчезнуть.