показал станок Виктору в первом от окон ряду, а потом выделил Платону самый крайний в третьем ряду у прохода, почти в середине цеха. Тут же он познакомил Кочета с его наставником Алексеем Ивановичем Заварзаевым, занимавшим станок через ряд напротив Платона. Это был кареглазый брюнет средних лет и роста выше среднего, добродушный и весёлый, но с мясистым заметно красным носом.

Затем мастер отвёл новобранцев в торец цеха, показав им инструментальную и материальную кладовые, где выдали халаты и перчатки.

— Хорошо, что мне в спину никто не смотрит! А я своего наставника и мастера, да и всех других вижу! — обрадовался Платон, подходя к станку.

— Но здесь темнее, чем в первом ряду у окна. Зато у станка есть своя яркая подсветка! С ней даже уютней будет и в темноте! — размышлял он, разглядывая свой токарно-винторезный станок 1К62 (ДИП-200).

Платону этот тип станков из серии «догнать и перегнать» был знаком.

Он сообщил и Алексею Ивановичу, что уже проходил в школе курс обучения на токаря, но только не получил разряд.

— «Да?! Ну, так это совсем меняет дело! — обрадовано удивился Заварзаев — Давай, покажи мне, как ты в станке разбираешься!».

И Платон в присутствии Алексея Ивановича смело включил его, проверив на разных режимах работы.

— «Так это получается, что мне тебя и учить-то не надо!? Здорово! Ну, хорошо! Жди первого производственного задания от мастера! И помни, что станок — твой кормилец! Береги его и ухаживай за ним, вовремя убирай стружку, протирай и смазывай маслом! А какие у тебя будут вопросы — подходи ко мне в любое время, спрашивай!» — подвёл удовлетворённый Алексей Иванович итог знакомству Платона с ним и со станком.

А вскоре начался обеденный перерыв. Все станки чуть ли не синхронно были выключены, и наступила тишина. Платону в корпусе № 16 показали буфет и рассказали о столовой на его втором и третьем этажах. В дальнем торце корпуса находился большой конференц-зал для заседаний, собраний и концертов, а под ним — гардероб и медсанчасть. В этом же корпусе размещались и все бюрократические службы предприятия — бухгалтерия, расчётная часть, касса, плановый, экономический, юридический и другие отделы. Платон же решил пока подкрепиться в буфете, купив пол-литровый тетраэдр молока и несколько булочек с маком.

Затем он под расписку получил в инструментальной кладовой штангенциркуль и микрометр, набор резцов, напильников, надфилей и шкурки.

— «Ты человек новый, поэтому всё это запри в своём ящике! А то у нас могут и утянуть! У тебя есть висячий замок?» — спросила его кладовщица.

— «Нет! Я и не знал?» — искренне удивился Платон.

— «Понятно! Тогда сейчас не бери дорогой инструмент, пока замок не купишь!».

Платон отнёс всё это в свою металлическую тумбочку, стоявшую около станка, разобрав в ней, выбросив в урну хлам, и уложив принесённое.

— «Платон! Иди, ещё в кладовке получи маслёнку с маслом и концы!» — предложил Алексей Иванович.

— «А что это такое?».

— «А это тряпки и обрывки разной материи с хлопкопрядильной фабрики для протирки станка!».

И это вскоре оказалось на одной из полок тумбочки Платона. Потом Заварзаев показал, где у них находится заточка резцов и продемонстрировал, как правильно затачивать различные проходные, подрезные, прорезные, отрезные, фасочные, резьбовые и расточные резцы, обратив внимание ученика, что некоторые из них бывают с победитовыми наконечниками, которые надо затачивать на другом кругу. Потому их урок затянулся надолго.

В помещение заточного участка периодически входили и другие токари, иногда формально спрашивая Заварзаева, но обращаясь к Платону:

— «Лёш! Тебе никак ученика дали? Как звать-то?».

А узнав, уходили довольные знакомству с симпатичным парнем.

Но вскоре рабочий день для «малолеток», что Платон услышал в свой адрес откуда-то издалека, закончился. По трудовому законодательству рабочий день несовершеннолетних подростков был на один час короче, чем у взрослых.

Поэтому в шестнадцать часов Платон и Виктор по своим вкладышам к пропускам прошли чрез проходную, отдав их сотруднице ВОХР (бойцу военизированной охраны), уже вслед новичкам спросившей:

— «Ребята! А вы номера своих пропусков и кабинок запомнили?!».

— «Да! Запомнили! Спасибо!» — первым отреагировал Кочет.

— «Платон, а тебе куда?» — формально поинтересовался Витя.

— «Сначала домой, а потом в институт!» — ответил студент-вечерник, показывая рукой прямо.

— «А то давай по традиции отметим начало трудовой жизни!» — щёлкнул Витя себя по горлу, поворачивая налево к станции и ресторану.

— «Не! Я всё равно не пью!» — ответил он Вите Кондакову, уже почувствовавшему себя сосем взрослым.

Сытно и вкусно пообедав дома, отдохнув и переодевшись, Платон взял портфель с тетрадями и учебниками и привычно направился к станции.

В связи с поступлением в институт, что Пётр Петрович не ожидал от сына, он подарил ему большой симпатичный светло-коричневый портфель с множеством отделений. И теперь младший Кочет с гордостью ходил с ним, чувствуя себя не только студентом, но и деловым человеком.

И потекли его трудовые и студенческие будни, не оставляя свободного времени ни на что. Во вторник Платону уже дали выточить первую деталь, но халтурную кому-то из руководства цеха. Вскоре он купил замок и получил дорогой измерительный инструмент, заперев его в свою тумбочку.

— Так если кто захочет стащить, то сможет открыть или сломать замок!? Но с замком конечно спокойней! — успокоился Кочет.

На работе Платону, как ученику токаря, пришлось ходить и на теоретические занятия, на которых он своими знаниями, как ранее успевавший в этом второгодник, естественно заткнул всех за пояс.

— «Ну, что? Поступил в институт?! — злорадно, и как старого знакомого, встретил его на первом занятии, А.Ф. Назаров.

— «Да, поступил! Но по семейным обстоятельствам пришлось перевестись на вечерний, чтоб у матери не сидеть на шее вместе с сестрой-школьницей!» — неприятно удивил того Кочет.

— «Надо было тебе тогда серьёзнее относиться к устному экзамену!» — чуть смягчившись, и, возможно, чувствуя угрызения совести, добавил Алексей Филиппович.

И больше он к Кочету никогда не придирался.

— Да-а! Зря я тогда в школе сказал Назарову, что никогда не буду рабочим! Видимо обидел его? И вот теперь я буду целых полгода получать свои тридцать шесть ученических рублей вместо шестидесяти — восьмидесяти рублей токаря третьего разряда!? За это время я мог бы заработать от … ста сорока четырёх, до … двухсот шестидесяти четырёх рублей!? А в среднем … двести четыре рубля! Да, сумма не малая! Но и не такая уж большая! Хотя терять, верней не дополучать, всегда жалко! — бессмысленно сокрушался теперь будущий экономист.

Тем временем Настя тоже и уже второй год училась на токаря. Ей даже ещё в прошлом году на