для отдыха или медитация. Мой потолок в прошлой жизни - четыре потока. В этой же, боюсь, мозги носителя не выдержат таких нагрузок, поэтому я вынужден был остановиться на двух.

Вдруг, я почувствовал что-то... что-то мерзкое на периферии. Какие-то чужие... эмоции? Нечто схожее я чувствовал недавно, после молитвы Хаммана.

Сердце сковало могильным холодом. Такого я давно не испытывал. Лишь дважды за свою жизнь, когда смерть дышала в затылок. Интуиция била тревогу, вопя благим матом.

«Конструктор, остановить загрузку, - скомандовал я и сразу же затребовал выход.

Внимание! Выход последует через 5...

«Быстрее!»

4... 3... 2...

***

Смит занес руку для удара, однако тут же одернул себя.

«Как это по-человечески», - подумалось ему.

Он спрятал нож обратно за пояс. Только что Смит, поддавшись сиюминутному порыву, едва не совершил ошибку. Если бы он ударил Феникса ножом, то оставил бы кучу следов. Будь то удар в сердце, либо рана на горле, - неважно, будет кровь. А нож - орудие убийства, которое ни оставить, ни взять с собой не получится. Если бы он столкнулся с бодрствующей жертвой, то безусловно - так бы и поступил, один удар - один труп. Однако ему сегодня везет - его жертва в данный момент совершенно беззащитна.

В целом, прецедентов касательно убийств, изнасилований и прочих серьезных правонарушений в Зионе в последние годы не было. Причиной тому стало введение единственного наказания преступнику, а именно - изгнание за пределы города без возможности когда-либо вернуться обратно. Не нужно быть гением, чтобы понять: изгнание - это верная смерть.

Смит не переживал по этому поводу, даже если его поймают и сошлют наружу - плевать. Главное его преимущество в том, что его много. И даже если один из носителей сознания умрет - его место гипотетически смогут занять сотни тысяч других Смитов. Но план заключался в том, чтобы убить не только наглую программу, но и Избранного, соответственно, действовать придется осторожнее.

Взгляд агента упал на небольшой монитор, установленный на модуле. Помимо программных диаграмм, показывающих скорость передачи информации и количество загружаемых потоков, здесь также проецировалось общее состояние подключенного. Эту функцию при желании можно отключить, однако так обычно никто не делает, мало ли, что приключится во время загрузки, поэтому существуют предохранители, как программные, так и аппаратные, позволяющие предотвратить несчастные случаи после перегрузок.

Смит набрал команду в консоль - датчики отключились. Состояние организма больше не отображалось на мониторе. Эта мера предосторожности не была излишней, ведь Призрак подключил этого «Феникса» не только к модулю, но и к общей локальной сети. Посему быстрое убийство могло передать на другой компьютер о положении дел.

После детальной проверки консоли Смит понял, что поступил верно. Сейчас показатели больше не передавались. И можно смело переходить от подготовки к активным действиям.

Без лишних слов бывший агент схватил Феникса за шею и с силой принялся сдавливать.

Внутри все бурлило от нахлынувших эмоций. Мягкая податливая плоть мялась под жилистыми руками Смита.

Но не прошло и пары вздохов как жертва внезапно открыла глаза.

- Кхе... аргх... - из горла раздались приглушенные хрипы. Глаза, казалось, вылезут из орбит. На лице читалось удивление, страх, непонимание. Эта картина показалась Смиту настолько забавной, что он не смог сдержать приступ смеха и лишь сильнее сдавил шею.

Мышцы жертвы после сна оказались слабыми, да и по комплекции новое тело Смита было гораздо сильнее. Наглая программа лишь беспорядочно крутила руками и шевелила губами, как рыба, выброшенная на берег.

А Смит продолжал хохотать. Сквозь смех он проговорил:

- Ну что, мистер Эриксон. Вам нравится? Здесь ваши фокусы вам не помогут.

В лице жертвы мелькнуло понимание. Затем неожиданно страх ушел из глаз. А через мгновение мелькнула зеленая вспышка и сознание Смита поглотила тьма...

***

- Кхе... Кхе-кха... - я приподнялся на кровати, потирая шею. Кашель не прекращался еще десяток вздохов. Из затылка торчал кабель, однако мне было на это плевать. Как только я мог более-менее нормально дышать, то сжал кольцо и потянул штекер - тот выскочил, а я едва не потерял равновесие.

Перевожу взгляд на... даже не знаю, что это и как такое возможно. Готов поклясться, что это был Смит. Та же манера речи. Та же мимика. Тот же взгляд. Только тело другое. Однако Смит - агент. Хотя не совсем. Оракул говорила, что теперь это вирус в Матрице. Каким образом он попал сюда?

- Дерьмо Мордреда! - осознав, что я только что наделал, я схватился за голову. Это эпический провал. Прямо передо мной, возможно, был кладезь ценной информации, а я его убил. Впрочем, не об этом мне стоит беспокоиться.

Мой взгляд метнулся к двери.

Если к нам сейчас нагрянут в гости, то я никак не смогу оправдать свои действия. Возле моей койки лежит мертвое тело зионовца. Вряд ли синяки от его пальцев на моей шее как-то смогут помочь. Хотя на трупе Смита не осталось никаких следов - вряд ли Совет придет к выводу, что молодой здоровый мужчина умер сам по себе... Стоп, остались царапины на руках от моих ногтей, когда я пытался оторвать его руки от моей шеи. Но опять же, никто разбираться не будет. Не до того.

Я поднялся с кровати и оперативно оттащил тело к другой стенке. Запихнув его под койку, прикрыл со стороны выхода низ кровати матрацом.

- Черт! - магический резерв просел почти на две трети. Каналы, ранее тщательно проводимые мной в теле магла, с непривычки болели так, будто в них налили раскаленного металла. Невербальная Авада Кедавра не прошла без последствий.

Конечно, можно было применить менее затратное заклинание, вроде Сомниума, или Империо... однако не было никаких гарантий, что эти заклинания сработали бы как надо при бессловесном исполнении. Честно говоря, я просто растерялся. Увидел как меня душит незнакомый мужик, сразу охватила паника. У меня обе жизни перед глазами пролетели за те несколько мгновений асфиксии. В тот миг мне, пожалуй, впервые было настолько страшно, что я потерял концентрацию, даже не в состоянии был произвести банальный Ступефай. Еще никогда меня не душили в реальной жизни, никто просто не подбирался ко мне настолько близко. Даже когда я сражался с Гриндевальдом, смерть не была так близка. Казалось, еще мгновение - и я