Правилами боев подобное не запрещалось. Но зачем шамам понадобился труп Тимура? В принципе, зачем? Чтобы пустить его на мясо?

Теоретически – почему бы и нет? Жратва всем нужна. И Якуб отнесся бы к такому повороту событий спокойно, если бы речь шла о любом другом человеке. Но не о Тимуре.

Уж слишком много знал сын покойного Стратега Олега. А шамы лучше всех в этом подлунном мире умели извлекать информацию из человеческого мозга. И если Тимур не погиб, а всего лишь потерял сознание, то ситуация становилась очень подозрительной. И опасной!

Потому что возникала простая логическая цепочка. Олег наверняка сообщил сыну перед смертью важные секреты. Какие из них могли заинтересовать шамов в первую очередь? Разумеется, сведения о пропавшем эшелоне с сокровищами Гохрана. Ведь золото необходимо всем и каждому. Тем более в таких огромных объемах, как несколько вагонов.

Правда, прежде требовалось удостовериться в том, что золото в вагонах действительно есть. Первая попытка, предпринятая около месяца назад, успехом не увенчалась. Акваланг за минувшее время раздобыть не удалось. А вода, как назло, поднялась еще выше, полностью затопив платформу и тоннель.

Для шамов, конечно, это тоже проблема. Но на то они и хитроумные упыри, чтобы решать любые проблемы. И не стоило уповать на то, что шамы, узнав о существовании «золотого эшелона», будут ждать у моря погоды.

Вот почему Якуб решил прибегнуть к помощи Сергея Латыпова. Он был лучшим ныряльщиком Капитолия, способным задерживать дыхание более чем на шесть минут. А еще – Якуб не сомневался – Латыпов в лепешку расшибется, чтобы выполнить задание. И его не остановит даже смертельный риск.

– Все понятно, – сказал Латыпов, обтирая руки ветошью. – Я пойду готовиться?

– Сейчас пойдешь, – с многозначительной интонацией просипел Якуб. – Что-то ты вялый сегодня. Часом, не приболел? Или, может, боишься?

Он попытался поймать взгляд старшины, но тот смотрел в сторону. Лишь пробурчал, продолжая обтирать руки:

– Чего мне бояться? Смерть все равно найдет – рано или поздно.

– Это верно, найдет. Но с похоронным настроением на задание не ходят… Ну?

– Что, Стратег?

– Может, вопросы есть ко мне? – Стратег дернул щекой. – Ты говори, Сергей, не стесняйся. Я пойму.

Латыпов тяжело вздохнул. Потом еще раз.

– Да нет, какие вопросы?.. Разве что…

– Ну? – подбодрил Якуб.

– Стратег, ты Глашу обещал выпустить, – быстро произнес Латыпов. – Говорил, что формальности остались. А уже почти неделя прошла.

– А-а, вот ты о чем… Да, я обещал. Но я говорил, что осталось кое-что проверить. Вот тогда я девчонку выпущу, и можешь брать ее в наложницы. Вот так я говорил, старшина.

– Я помню. Но почему… Что-то случилось?

– Конечно, случилось. – Голос Якуба зазвучал вкрадчиво. – Ты ведь, наверное, слышал о том, как группа Бугрова схрон искала? Тот, о котором Глаша рассказала?

– Слышал.

– И чем это закончилось?.. Я напомню. Группа напоролась на шайку нео. И почти вся погибла.

– Хочешь сказать, это из-за Глаши? – помрачнев, спросил Латыпов. – Но не могла же она с мохнатыми сговориться! Она-то тут при чем?

– Может, и ни при чем. Может, просто совпадение. Но слова ее о схроне не подтвердились. Вот и думай теперь, что с этой девкой делать. Считай, из-за нее трое наших бойцов погибло. Трое! А Бугров в плен попал.

Латыпов молчал несколько секунд, опустив голову. Он мог бы возразить, что за тот случай надо было спрашивать непосредственно с Бугрова – сержант тогда командовал группой, значит, и за смерть бойцов несет ответственность. Но какой смысл это ворошить, если Бугор вовсе сгинул, провалив очередное задание? Якуб лишь разозлится, и Глаше этим не поможешь.

Когда старшина заговорил, в голосе пробилась нотка отчаяния:

– И что теперь с Глашей будет? Казните?

Стратег кашлянул и приставил к щеке указательный палец. Вроде как задумался. Хотя на самом деле почти все просчитал заранее.

– Зачем уж сразу казнить? – произнес с недоумением. – Мы же не дикари какие-то… Но… Слушай, а ты готов за нее поручиться?

– Готов, – не раздумывая, выпалил Латыпов. – Я и раньше говорил, что готов взять ее на поруки.

– Раньше – не считается. Сейчас – готов?

– Готов!

– Ну, смотри. Я тебя за язык не тянул… Тогда слушай мое условие. Теперь все от тебя зависит. Обследуешь станцию как следует – получишь свою Глашу. Договорились?

– Договорились, Стратег. Я в этом метро все верх дном переверну.

Якуб хмыкнул.

– Все – не надо. Главное – вагоны обследуй.

– Обследую.

– Вот и отлично. Тогда ступай. Сбор разведгруппы – через пятьдесят минут.

Но старшина продолжал стоять на месте, сжимая в руке ветошь.

– Ну, ты чего? – недовольно спросил Стратег. – Мы ж вроде все обговорили.

– Да я… Я это… Можно мне с ней повидаться?

– С кем? С Глашей? – Якуб округлил глаза. – Ну, ты даешь. Времени и так в обрез.

– Это быстро. Я только ей скажу… Пообещаю, в общем. Ну и – гляну.

По тонким губам Стратега скользнула усмешка.

– Хочешь проверить, жива ли она еще?

– Да нет, я тебе верю. Но…

– Ладно, не оправдывайся. Я понимаю… Черт с вами! Разрешаю свидание. Но не больше чем на три минуты. Слышишь, квестор? – Якуб покосился на Зураба и еле заметно подмигнул. – Проводишь его в тюрьму и проконтролируешь. И заодно проинструктируешь по дороге по деталям операции. Теперь ступайте, время не ждет.

– Спасибо, Стратег, – сказал Латыпов, бросая ветошь на верстак. – Я все сделаю как надо.

– Иди-иди. Благодарить меня не за что – сам не оплошай.

Старшина и квестор уже вышли из мастерской, а Стратег все стоял около верстака, разглядывая части пулемета. И думал.

«Жаль, что Сергей не успел доделать. Ручной пулемет – вещь ценная, очень бы пригодился. Ну, доделает кто-нибудь другой… А все-таки странно – чем приворожила его эта лесовичка? Ну, молодая, ну, предположим, смазливая, титьки и задница на месте. Но дикарка же, в лесу выросла… Нет, дурак все-таки Сергей – ради обычной бабы всем рисковать. Хотя и мастер на все руки…»

Глашу содержали в карцере – маленьком помещении размерами три на полтора метра. Когда охранник открыл узкую дверь, девушка сидела на полу, поджав под себя босые ноги. Из одежды – лишь длиннополая рубаха, сшитая из толстой дерюги. Голова опущена, темные волосы почти полностью закрывают лицо.

– Отдай лампу старшине и подожди нас вон там, – распорядился квестор. И кивнул Латыпову: – Давай общайся. Время пошло.