– Отлично! Мы отлучимся по одному важному делу! Про разговор о ветрах никому не говори! – строго велела Катерина. Вышла, сообщила Баюну, что они отлучатся, да и не стала уточнять, куда именно, ибо Кот был занят – жевал. Поэтому, пока прожевал, пока проглотил, пока сфокусировался на том, что ему его радость что-то сказала, Катя с Жарусей были уже очень далеко.

Катерина летела в шапке-невидимке, Жаруся отлично умела сливаться с любым пространством, так что добрались без приключений. Вниз в пропасть Птица нырнула стремительно, у Катерины аж дух захватило! Да, глыба льда была там, почти утонувшая в снегу, она надёжно удерживала плененный ветер. Вой доносившийся оттуда заставил Катерину поёжиться. Так можно выть только в смертельной тоске.

– Да, оставить его там… Это как-то совсем не правильно! – шепнула Катерина Жарусе.

– Давай. Поговори с ним. Я сейчас размету снег сбоку.

Вихрю померещилось какое-то движение, и он замолк, с надеждой всматриваясь в толщу льда. Он понимал, что попался! Кащей хозяин жестокий, если уж решил наказать, пусть даже и ни за что, может продержать его тут столетия! А может… Может и вовсе забыть! Неужели же он вспомнил? Да, Вихрь понял, что хозяин случайно отказался от него, но сейчас за возможность вырваться отсюда, он с радостью снова принесёт клятву! И тут сбоку снег исчез, лед стал совсем прозрачным и Вихрь увидел… Нет, этого просто не могло быть! Та девчонка, сказочница, и Жар-Птица! Вот кто пришел! Он сжался в тугой комок. Много чего было сделано и одной и другой! Именно он сумел изловить обессиленную Жар-Птицу и загнать её к ледяному зеркалу! А уж сколько раз он уносил девчонку!!!

– Всё! Вот сейчас она скажет что-то, и я стану просто скоплением скознячков, распадусь на воздушные волокна и исчезну! – понял Вихрь.

– Эй, чего ты там забился в самый дальний угол? Выбраться не хочешь? – послышался голос девчонки.

– Что? – Вихрю померещилось, что он ослышался. Он развернулся и осторожно подлетел поближе.

– Жар-Птица сейчас растопит этот угол, и ты сможешь выбраться! – сказала Катерина.

– Скажи про условие! – шепнула Жаруся. – Только если он будет тебе служить!

Катерина уже даже рот открыла, а потом замотала головой. – Нет, не надо! Пусть летит!

Жаруся усмехнулась и махнула крыльями на ледяную глыбу. Та сопротивлялась недолго, покрылась трещинами, заплакала стремительной капелью и треснула, открывая путь стремительному ветру. Он вырвался так, что чуть Жарусю не снес! Вырвался, устремился вверх, в небо, к облакам к свободе!

– Ишь, как взвился! – покачала головой Жаруся, глядя вслед ветру. – Давай-ка вылетать отсюда. Только подправлю ландшафт! – она махнула крылом, расколотую глыбу засыпал снег. Подхватила Катерину, велела одеть невидимку и взмыла из пропасти.

– Не сердишься? – немного погодя спросила Катерина.

– На что, девочка? – ласково спросила Жаруся.

– Ну, наверное, это неправильно, то, что я его без условий отпустила… Ты летала, разведывала, а я…

– Глупенькая, я уверена была, что ты так сделаешь! – рассмеялась Жаруся, заложив крутой вираж, просто от радости и удовольствия полёта. – Предложила, чтобы ты сама могла выбрать! Это важно!

Катерина даже не стала выяснять, почему именно, она так обрадовалась, что Жаруся не сердится, что просто наслаждалась полётом!

– Я не понял, и где вы обе были? – стоило только Жарусе влететь в горницу, как из-за печи вышел Кот и строго воззрился на них.

– Тебе что, Катюша не сказала, что мы отлучимся? Или ты себе мозги зажевал? Летали за живой водой! – Жаруся тряхнула крыльями и два пёрышка, которые закрывали изображения на зеркальце и блюдце, незаметно вернулись в её оперение.

– Если ты летала с радостью моей туда, так зачем перья свои налепила мне на зеркальце? Ай! За что? – взвыл кот, прикрывая лапой макушку, куда его Птица клюнула.

– Я? Я налепила перья? Да как тебе не стыдно? Я никогда ничего не леплю, тем более мои драгоценные перья! И вообще исключительно чистоплотна! Ты что? Решил, что мои пёрышки как твоя шерсть по всему Дубу летают? – Жаруся развлекалась от души.

– Да вот же! Вот! Хорошо ещё Бурый не видел! Степана пока учит! – Кот тыкал толстой лапой в сторону абсолютно чистого и сверкающего зеркальца. – Не понял… Тут же было перо! Жаруся! Ай! Ты же уже меня клюнула!

– Тот раз был за подозрения, а этот – за исключительно гнусные наговоры!

Катерина посмеиваясь, ушла к себе, а после ужина, пользуясь тем, что Степан после тренировки валился с ног, и норовил уснуть за столом, Кир недалеко от него ушел, Бурый пытался сообразить, какие ещё навыки им ещё можно передать, а Жаруся и Баюн продолжали обмениваться исключительно увлекательными колкостями, решила немного подышать свежим воздухом. Её вызвался проводить Сивка.

– Ты какая-то задумчивая. Всё в порядке? – cпросил Сивка.

– Да, просто не знаю, смогу ли я сделать так, чтобы меня выслушал хозяин Причудья?

– Мне кажется, что сможешь! – Сивка мягко коснулся носом прядки на Катином виске. – Не переживай.

Вихрь, который незаметно крутился рядом, внимательно прислушивался, и собрался было по привычке полететь и доложить хозяину, как вдруг вспомнил, что Кащей от него отказался, и он теперь сам по себе! Когда сказочница ушла, он свернулся ветреной петлёй в роще и загудел, пытаясь понять, почему не улетает… Зачем его вообще сюда принесло? Ярик услышал гул чужого ветра и вылетел уточнить, кто это.

– А! Это ты! Я так и знал, что она тебя отпустит! – свистнул он, завидев Вихрь.

– Почему это? – Вихрь порадовался случаю выяснить побольше о сказочнице.

– Она тебя пожалела! – завертелся между ветками Ярик.

– Она глупа, и даже не потребовала моей службы! – надменно провыл Вихрь.

– Зачем ей твоя служба? У неё есть я! – Ярик ловко увернулся от попытки его изловить. – Ей просто стало жалко тебя. Она знает, как это, когда летишь! Вот и всё!

Вихрь задумался. – А почему она зовёт тебя как-то странно. Ярик?

– Потому что это моё имя! – гордо ответил Ветерок.

– Враньё! У нас не бывает имён! – запальчиво ответил Вихрь.

– Бывает! Если нас зовут и мы нужны не только, чтобы принести-отнести и гадость сделать! Она даже разговаривает со мной!

– Врёшь ты всё! – рассердился Вихрь. А потом вспомнил, что эта самая девчонка как-то его благодарила. Вообще-то даже два раза. Первый раз, когда он её донес до тумана на странном острове, где жил вредный старик, а Кащей искал великого мастера. Но тогда Вихрь решил, что ему показалось. Ну, кто же благодарит ветер? Только мельники и рыбаки и то только изредка! А второй раз ему точно не показалось! Он даже переспросил! Он отнёс сказочницу в туман, когда она разбудила сказку про ежа. Если она чужому ветру «спасибо» говорит, она действительно может разговаривать со своим. И тут он рассердился! Почему это она не потребовала с него клятву, а? Что он, хуже что ли, чем этот вот мелкий, бессильный и пролазный сквозняк? Ну, ладно, ладно, он ей ещё покажет!!!