моментально сгорели. Дочь Войны закричала от боли, а Гатаон, преисполненный высокомерия и злобы, продолжил сжимать кулаки, ломая ей кости. Броня из красной стали с трудом справлялась с таким давлением.

По пещере пронесся громкий звериный рев. Варшайз изо всех сил бил себя кулаками в грудь, отчего из-под брони просочилась густая кровь. Весь его доспех изнутри был покрыт острыми шипами, которые вонзались в его плоть при сильных ударах. Выкованная Войной броня работала так, что получая увечья, его владелец становился больше, свирепей и сильнее. Разрастаясь, тело Варшайза еще сильнее страдало от острых шипов, и так до тех пор, пока пластины из красной стали не полопались и не опали наземь. Пребывая в состоянии безумия, Варшайз бросился на Гатаона. Сейчас сын Войны не уступал в размерах повелителю Демонов. Ведомый желанием уничтожать и спасти сестру, Варшайз одним махом топора, который вырос вместе с ним, отсек Гатаону руки, а вторым снес голову. Обезглавленное тело повелителя Демонов вновь рухнуло в пылающее озеро и скрылось под толщей лавы. Варшайз подхватил свою израненную сестру на руки и улетел прочь.

* * *

Через несколько минут после жестокой схватки Варшайз вновь обрел свой истинный размер. Он вынес Валькиру на поверхность и положил ее на камни. Та была при смерти, сильно страдала и стонала от боли. Варшайз достал из сумки на поясе металлическую фляжку и вылил ее содержимое Валькире в рот. То была специальная колба, которая не позволяла крови Войны испаряться. Выжатый сражением Варшайз улегся звездой подле сестры и стал ждать.

— Что же ты натворил? — слабым голосом произнесла Валькира, когда на ее лице вновь появилась кожа.

— Спас тебе жизнь, — ответил Варшайз. — Можешь не благодарить.

— Да. А еще ты лишил маму возможности поохотиться на сильного противника и тем самым подписал нам смертный приговор. Тот Демон был действительно силен. Его крови хватило бы, чтобы утолить жажду меча на сотни лет.

— Возможно, но знаешь, твоя жизнь стоила того, чтобы снести ему голову. Можешь на меня злиться, но я просто не мог позволить тебе умереть. Слишком я к тебе привык. Пускай это прозвучит по-ангельски, но я люблю тебя, сестренка.

— Ну ты и тупица! Что-то я не пойму, кто из нас родился Ангелом? Обрек нас на смерть, а теперь несешь какую-то чушь. Скоро мама впадет в безумие и убьет одного из нас.

— Тогда тем более не понимаю, чего ты бесишься. Считай, я выиграл для тебя немного времени.

— Ты неисправим, — улыбнулась Валькира и, прикрыв глаза, крепко заснула.

* * *

В это время в Аду воцарилась тишина, словно кровопролитья и жестоких сражений никогда и не было. С большим трудом, но Ардиусу, Марии и Николасу удалось выйти из этой битвы победителями. Хромая и будучи не в силах взмахнуть крыльями, они преодолели узкий коридор и вышли к разрушенному мосту, где нашли Михаила.

Гелон с ужасом смотрел, как тело повелителя Демонов погрузилось под толщу лавы. Он не мог поверить, что кому-то удалось его одолеть. Не желая лишиться своей головы, он взмахнул крыльями и трусливо сбежал, так и не дождавшись, когда Сатана впитает кровь грешников.

— Догнать его?! — спросил Николас, желая вновь обнажить меч и наказать предателя.

— В этом нет нужды, — остановил его Михаил. — Не трать силы попусту. Без своего старшего брата он не представляет угрозы. Я рад вас видеть живыми, но что случилось? Неужели вы втроем одолели сотню Архидемонов?

— Куда там, — покачала головой Мария. — Нас зажали в угол и собирались сжечь заживо. Но вдруг все Демоны как один рухнули на пол. Пролежали так минуты три, а когда вновь поднялись на копыта, ничего не смогли вспомнить. Представляешь, они понятия не имеют, что пытались разорвать нас на куски!

— Видимо, когда Гатаон пал, его влияние на жителей Ада рассеялось, — предположил Михаил.

— В таком случае ты вовремя его победил! — с облегчением выдохнула Мария.

— Скорее, нужно перебраться на ту сторону, — Михаил указал на каменистый берег. — Лариэль, она сражалась один на один с Гатаоном и была сильно ранена. Надеюсь, она еще жива…

— А что с Сатаной? — спросил Ардиус, сейчас ему это казалось важнее, ведь ради этой миссии погибло больше двадцати лучших Архангелов. — Вы прервали ритуал?

— Нет, мы не успели, — с досадой ответил Михаил. — Позже с ним разберемся, сейчас я должен спасти Лариэль.

— Вы летите к Лариэль, а я принесу чертенка, — сказал Николас, и Ангелы разделились.

Прыгая по торчащим из лавы камням, Архангелы достигли берега, где Лариэль была скована сплавом металла и камней. К тому времени она совсем лишилась сил, и ее регенерация Безликого перестала работать. Жизнь Лариэль была вне опасности, но ее тело покрывали сильные ожоги.

— Аккуратно, — приговаривал Михаил, пытаясь мечом разбить каменные оковы.

С большим трудом, но Архангелам удалось освободить Лариэль. Девушка была все еще без сознания.

— Видели бы вы, как она сражалась, — перебинтовывая ее ожоги, произнес Михаил. — Я в жизни не видел ничего подобного. Она словно послана нам самим Создателем. В одиночку противостоять такому чудовищу, как Гатаон, и отделаться легкими ожогами…

— Ты сделал правильный выбор, когда женился на ней, — улыбнулся Ардиус и хлопнул Михаила по плечу, отчего тот скривился от боли.

— Да, спасибо вам за то, что свели нас вместе.

Лариэль начала приходить в себя.

— Вы живы, — прошептала она. — Это хорошо. Значит, вы победили Гатаона. Теперь Чистилищу ничего не угрожает.

— Постойте, — вмешалась Мария. — Что-то я не пойму, разве не Лариэль победила Гатаона?

— Его убили Ангел и Демон в красных доспехах, — задумчиво произнес Михаил. — Они не использовали силу света или огня, однако были невероятно сильны. Демон, чье имя осталось для меня загадкой, убил Гатаона одним ударом. Не знаю как, но за считанные минуты он вырос до размеров Гатаона и снес ему голову.

— Красные доспехи, говоришь? — переспросил Ардиус. — Может, это была Война и кто-то еще из бессмертных?

— Не думаю, — ответил Михаил. — Как нам известно, у Войны нет крыльев.

К Архангелам подлетел Николас, у него на руках лежал закутанный в прожженную ткань чертенок.

— Что ты намерен с ним делать? — поинтересовался Ардиус у Михаила.

— Это что, Сатана?! — словно очнувшись ото сна, спросила Лариэль.

Игнорируя боль в теле, она подскочила на ноги и обнажила меч.

— Постой! Не делай этого, — встал на ее пути Михаил. — Мы не можем его убить. Он ни в чем не виноват!

— Что ты такое говоришь?! — злобно произнесла Лариэль, пытаясь обойти Михаила. — Он порождение тьмы! Выродок, который уничтожит наш мир!

— Это не так! Он просто жертва.

— Ты не