class="p1">Такая военная организация была необходима в условиях многочисленных войн, которые Испания вела в XVIII в. Не меньшую опасность представляла экономическая война, которую развязали все те, кто пытался обойти торговую монополию Испании. Помимо разрешенной торговли, начиная со второй половины XVII в. англичане и голландцы активно занимались контрабандой, ввозя в Америку все больше различных товаров и обменивая их на тропические культуры и драгоценные металлы. От этого страдали и финансовые поступления Испании, и экономика ее американских владений.

Сначала правительство Филиппа V планировало создать монопольные компании по образцу Голландии и Англии. Самой важной из них стала Гипускоанская компания Каракаса, которая в 1728 г. получила право торговать венесуэльским какао и патрулировать побережье с целью борьбы с контрабандой. Успех оказался несомненным.

Побудительным мотивом для масштабных реформ стала констатация очевидного контраста между процветанием мелких колоний других государств на Антильских островах и упадком или, во всяком случае, низкой доходностью необъятных владений Испании. Чтобы метрополия могла извлекать выгоду из своих колоний, нужно было перейти к другой политике. Решение будет найдено в усилении государственного контроля и в реорганизации управления и экономики. Следовало развивать производство, интересуясь не только богатствами недр и отдавая приоритет продуктам, которые подходили для экспорта: табак, кошениль, сахар, какао, кофе, хлопок и т. д. Для увеличения государственных доходов казалось также желательным уменьшить прямые налоги и увеличить косвенные поступления, а также поощрять потребление. Наконец, следовало пересмотреть условия торговли между колониями и метрополией, чтобы гарантировать ее монополию. Таковы цели, для осуществления которых сначала установили режим свободной торговли, а затем с 1776 г. приняли различные долговременные меры.

Свободная торговля не покончила с монополией Испании, а, напротив, была призвана сделать ее более эффективной благодаря отмене тех распоряжений, которые уже не оправдывали себя. Привилегию вести торговлю с Америкой получили, помимо Кадиса, еще восемь портов Пиренейского полуострова: Севилья, Малага, Аликанте, Картахена, Барселона, Сантандер, Ла-Корунья и Хихон[241].

В 1765 г. в Мехико в качестве генерального инспектора прибыл Хосе де Гальвес с задачей проверить эффективность испанского управления колонией. Он выявил беспорядок в финансах и располагал всеми полномочиями для его устранения. Гальвес ввел в Америке интендантства, которые принесли отличные результаты в метрополии, и решительно провел реформы: установил монополию государства на табак, агвардьенте, игральные карты и гербовую бумагу, модернизировал и расширил налогообложение, развивал производство и торговлю. За несколько лет Мексика заметно изменилась. Гальвес вернулся в Испанию в 1771 г. и взял на себя общее управление колониями в качестве министра по делам Индий. Он выдвинул амбициозную программу реформ, которые предполагалось провести на всей территории колониальной империи. Государство взяло на себя прямую ответственность за некоторые сферы деятельности, назначило эффективных и компетентных должностных лиц — инспекторов, интендантов и т. д. Гальвес поручил им задачу вывести заморские территории из состояния застоя и развивать их, покончив с контрабандой, поощряя производство, прокладывая новые пути сообщения, повышая эффективность налогообложения и т. д.

План Гальвеса, который применяли необдуманно и без согласия населения, вызвал протесты во всех слоях колониального общества, а кое-где и восстания. Восстание Тупака Амару II[242]в Перу в 1781 г., охватившее район Куско, стало самым масштабным восстанием индейцев против испанцев после XVI в. Тысячи индейцев поднялись против злоупотреблений колониальной администрации. 18 мая 1781 г. Тупака Амару II схватили и казнили. Эстафету принял Тупак Катари, который дважды осаждал город Ла-Пас в марте-июле и в августе-октябре 1781 г. В конце концов правительственные войска подавили восстание, унесшее тысячи жизней. Восстание комунерос в Сокорро в Новой Гранаде[243], также в 1781 г., заметно отличалось от остальных. Возглавлявшие его креолы боролись с реформами, которые пытался провести назначенный Гальвесом инспектор, — введением монополии на табак и ростом алькабалы. Восстание было подавлено 13 октября 1781 г.

С этими народными движениями можно связать волнения метисов в Кочабамбе в 1729–1730 гг., заговор в Оруро в 1739 г. креолов, которые призывали к восстановлению империи инков, восстания в Пуэбле в Мексике в 1765 г. и восстание мулатов в Гуаякиле в 1778 г., а также многие другие, свидетельствовавшие о росте недовольства в колониальном обществе XVIII в. Следует ли видеть в этой длинной серии волнений предвестие борьбы за независимость? В них трудно найти сепаратистские тенденции, но они, несомненно, говорят о стремлении к автономии (а это не то же самое, что сепаратизм) со стороны социальных групп, которых беспокоило то, что далекая от них администрация и слишком ревностно относящиеся к своим обязанностям чиновники игнорируют или приносят в жертву их интересы. В XVIII в. Бурбоны модифицировали отношения, установившиеся между королевской властью и американскими территориями. Хотя креолы не понимали всех тонкостей, они в глубине души чувствовали, что перемены идут им во вред.

Движения 1780-х гг. явились показателем растущего антагонизма между креолами и жителями метрополии. В XIX в. мы увидим, как лидеры наций, появившихся после обретения независимости, будут возлагать на Испанию ответственность за все свои беды: якобы Америка, эксплуатируемая державой, которая была средоточием ретроградства, мракобесия и фанатизма, с самого начала находилась в слишком невыгодном положении, чтобы идти по пути прогресса и развития. Но все было не так просто. В конце XVIII в. прогрессивной была метрополия, а креольские элиты, за некоторыми исключениями, реакционными. Это показывает движение Просвещения в Америке, по праву привлекающее внимание историков. Многие интеллектуальные инициативы в Америке представляют как отважные начинания креолов, в то время как в действительности они одобрялись или даже навязывались из метрополии. Движение Просвещения пришло в Америку из Испании благодаря как раз тем должностным лицам, которых с 1765 г. Гальвес назначал для модернизации колоний и которых так часто критикуют. По большей части речь идет о людях, хорошо подготовленных для своей миссии и открытых новым веяниям. Они прибыли в Америку, чтобы сделать ее земли доходными, чтобы она обрела силы и пошла по пути прогресса. Те же цели имели епископы, также назначавшиеся Испанией. По инициативе тех и других основывались Экономические общества по примеру уже действовавших в это время в метрополии; их задачей стало развитие народного образования, земледелия, торговли. Там, где этого прежде не было, открывались публичные библиотеки, создавались типографии, печатались газеты и журналы, распространявшие идеи Просвещения. Вице-король Эспелета[244] открыл Колизей — театр в Боготе, где давались концерты. Субсидировались научные экспедиции в Перу, Новую Гранаду и Мексику для географических исследований, изучения местной флоры и фауны. Власти уделяли внимание системе образования на всех его уровнях. Считалось важным научить читать детей, в том числе бедняков, и дать им ремесло. Поправились дела с грамотностью и созданием начальных школ, заботились и о подготовке квалифицированных учителей, и в этом случае вставала проблема высшего образования, обострившаяся после изгнания