litbaza книги онлайнДетективыПутешественник из ниоткуда - Валерия Вербинина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 67 68 69 70 71 72 73 74 75 ... 84
Перейти на страницу:

Мы обошли все купе первого класса, не пропустив ни одного человека, и везде Амалия пыталась «найти своего мужа». Дамы встречали ее ворчанием, но мужчины оказывались куда любезнее и стремились дать как можно более точный ответ. В соседнем, мол, купе едет господин, подходящий под ее описание... Хотя подождите, у того господина уже есть жена... И вообще, мол, просто преступление – оставлять одну такую хорошенькую женщину!

Поезд медленно рассекал ночь.

– Идем во второй класс? – спросил я.

Мы перешли в следующий вагон, и Амалия вновь принялась «искать своего мужа». А я, чтобы не мешать ей своим присутствием, отправился дальше, поминутно спотыкаясь о шляпные коробки, какие-то чемоданы с необыкновенно острыми углами и выставленные в проход узлы. Разбуженные пассажиры шипели и шикали на меня, и я был почти рад, когда перебрался в следующий вагон, где было не так много вещей и людей. Внимательно заглядывая во все лица, я дошел почти до конца прохода, и тут мне навстречу попался кондуктор с фонарем.

– Простите, сударь, что вы тут делаете? Благоволите вернуться на место.

– Я жену ищу, – вдохновенно солгал я. – А вы не знаете, до Вержболова еще далеко?

– Достаточно, – подтвердил кондуктор. – Если вам угодно, могу вас разбудить, когда мы приедем на границу.

– Спасибо, – отозвался я, – но сначала я должен найти свою жену. Она... она у меня француженка. Ужасно бестолковая особа!

И я двинулся дальше, вполголоса зовя: «Изабель! Изабель!» Кондуктор пожал плечами и удалился.

Как и следовало ожидать, никаких следов Изабель Плесси мне обнаружить не удалось, равно как и следов милейшего господина Леманна. И тут... тут я почему-то вспомнил рукава кондуктора, которые были ему коротковаты, вспомнил, как, разговаривая со мной, он тщательно прикрывал свою лампу...

Кажется, у меня вырвалось ругательство. Перепрыгивая через узлы, я бросился бежать по проходу обратно. Надо как можно быстрее предупредить Амалию! Ведь кондуктор удалился как раз в направлении ее вагона...

Я выскочил на вагонную площадку, рванул дверь тамбура, но она была заперта. Какой-то сгусток мрака кинулся на меня, я едва успел увернуться и все же получил такой удар в грудь, что согнулся надвое. Лжекондуктор, он же Клаус Леманн, молча бросился на меня. Он сбил меня с ног, и в следующее мгновение я ощутил, как его пальцы сомкнулись у меня на горле.

Вагон тряхнуло. Я попытался ударить Леманна по ногам, но у меня ничего не вышло, а он стискивал мое горло все сильнее... Из последних сил я изловчился и ткнул его пальцами в глаза. Леманн коротко вскрикнул и отшатнулся. Я вскочил на ноги, но прежде, чем успел ударить его, он уже снова бросился на меня. Мы покатились по площадке, беспорядочно лягаясь и колотя друг друга. Я ударил его в колено, он взвыл и заехал мне в лицо. Мои очки упали на пол... Ничего не соображая, зная только, что если совершу хоть одну ошибку, то мне конец, я рванулся к бесформенному пятну в кондукторской одежде и попытался вцепиться ему в горло. Мы снова упали, Леманн ударил меня раз, другой... По лицу у меня текла кровь, я попытался ударить своего противника в челюсть, но промахнулся. Вагон дернулся, как раз когда я пытался подняться на ноги, Леманн хрипло выругался по-немецки и ухватился за перила. В следующее мгновение он ударил меня головой в лицо, и я рухнул как подкошенный. Поезд набирал скорость... Леманн ударил меня, затем второй раз, его руки опять вцепились в мое горло... Перед глазами у меня замелькали кровавые круги, я пытался вырваться, но он был сильнее, а я к тому же почти ничего не видел.

Внезапно ослепительная вспышка прорезала мрак, за ней еще одна, и что-то теплое потекло у меня по лицу. С немалым усилием я разжал руки немца, и в следующее мгновение он повалился на пол. Повалился и больше не двигался. Дверь тамбура, в которую, как я слышал во время борьбы, кто-то упорно и безуспешно ломился изнутри, распахнулась.

– Черт побери! – прозвенел надо мной в вышине голос Амалии. – А вы что тут делаете?

Я ощупал пол вокруг себя, надел очки и поднял голову. Вопрос, как оказалось, был обращен вовсе не ко мне, а к Рубинштейну, который стоял на площадке, опустив вдоль тела руку с револьвером.

– Это вы стреляли? – в полном остолбенении спросил я у него.

Тот кивнул.

– Заберите у него оружие, – велела Амалия.

– Я хотел вам помочь, – сказал Рубинштейн, отдавая мне револьвер. Глаза его были прикованы к Амалии, на меня он даже не смотрел.

– Почему? – быстро спросила она.

Рубинштейн пожал плечами:

– Просто так... Вы назвали меня шулером, который никогда не играет честно. Но это неправда... Я могу играть честно, если захочу. И потом, мне не понравилось, что Альфред меня надул.

– В самом деле? – Амалия позволила себе подобие улыбки. – Дайте сюда... – Она протянула ко мне руку, и я послушно отдал ей оружие. – И обыщите Леманна, только осторожно... Может быть, он еще не мертв.

Ее предположения подтвердились – когда я перевернул немца и начал обыскивать его одежду, он приглушенно застонал. Я испачкался в крови, но все же нашел в потайном кармане жилета восемь листков голубой бумаги – те самые, которые мы искали. В одном месте бумага была прострелена насквозь – очевидно, туда угодила пуля Рубинштейна. Я отдал листки Амалии, которая бегло просмотрела их и спрятала в сумочку.

– И что теперь? – спросил Рубинштейн.

– Теперь? – Амалия улыбнулась, и ее глаза блеснули. – На ближайшей станции мы сдадим этого бедолагу в больницу. Кстати, пусть доктор осмотрит и вас, Марсильяк... А потом мне придется писать рапорт обо всем случившемся. В общем, предстоит довольно скучная бумажная работа... Но вы можете быть спокойны, господа, ничье усердие не останется незамеченным.

– Я вовсе не из-за того оказался здесь, – обиженно (как мне показалось) возразил Рубинштейн.

Локомотив сипло засвистел. Поезд сбавил ход. Судя по всему, мы подходили к станции.

– Я учту, – загадочно ответила Амалия на слова Рубинштейна.

Но он почему-то сразу приосанился и стал глядеть с самодовольством, как человек, добившийся своего, так что я едва удержался от искушения скинуть его вниз с площадки. Согласен, для служащего полиции мысль была довольно странная, не говоря уже о том, что тот, с кем я желал бы обойтись столь сурово, только что спас мне жизнь. Однако, вероятно, такова человеческая натура: даже после его весьма своевременного появления я не стал относиться к шулеру лучше. Он был мне решительно неприятен. А неприятнее всего было то, что Амалия, очевидно, не разделяла моего мнения. Напротив, она была очень любезна с Рубинштейном, который не преминул отвесить ей несколько ладно скроенных комплиментов. По его словам, из всех женщин он был наиболее всего неравнодушен к блондинкам. Если бы поезд в то мгновение не остановился, Рубинштейн бы наверняка успел признаться, что питает особое пристрастие к особам из тайной службы, проживающим в Петербурге. И тогда, честное слово дворянина, я не знаю, что бы с ним сделал.

1 ... 67 68 69 70 71 72 73 74 75 ... 84
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?