— Ага, все с ног на голову перевернул, — пробурчал Большой Страх.

— Ну, для кого как, — зазвенел тонким голоском Маленький Риск. — По мне так Здесь и Сейчас своими действиями и нам работу дал, и ему жизнь разнообразней сделал. Ведь если ты не будешь таким же пугающим, а она не будет по-хорошему дерзкой, кому все это вообще будет нужно? У нас-то служба постоянная, и если кто может ее сделать интересней, мы только спасибо должны сказать.

Два его собеседника переглянулись и, согласившись, только пожали плечами.

— Кстати, нас ждет новое событие. Точнее, это мы его ждем, а он там и не подозревает, что оно произойдет сегодня. У него там жара; думать тяжело, но действовать придется.

— Ага! — радостно воскликнула Здоровая Дерзость. — Все же звонок?

Звонок раздался ровно в девять вечера.

— Алло? — сухо произнес Филипп, потом приветливо поздоровался с кем-то и стал его внимательно слушать. Чем дольше он слушал, тем растеряннее становился его взгляд. Он не сдвигался с места, словно телефонная трубка была невидимым проводом прикреплена к невидимой базе, и некоторое время водил глазами по сторонам. Наконец, он сконцентрировался на какой-то точке в бесконечности и вышел из ступора со словами:

— Я не против. Можно и ко мне — у меня прохладно, — а можно и посидеть где-нибудь… Очень даже поддерживаю эту идею… Да, в «Off»-е через час.

После разговора задумчивость на его лице сменилась какой-то подглуповатой торжественностью, граничащей с растерянностью. Он начал высматривать что-то на книжных полках, оглядел комнату, принялся что-то искать, хотя на самом деле ему просто нужно было на чем-то сконцентрировать свое внимание. Не найдя ничего получше, он достал из холодильника жестяную банку холодного пива. «Ух! Холодное пиво будет очень кстати», — размышлял он, аккуратно открывая ее, чтобы обошлось без брызгов. Пиво несколько охладило его и он решил для себя, что не будет ничего плохого, если он не будет искусственно тянуть время, соберется и первым придет в бар и закажет столик на четверых.

Через час с небольшим Филипп Сэндмен, Аарон Портер, Я'эль Садот и Саад бин Сэйф бин Муса подняли тост за новую встречу.

Глава 8. Новая авантюра

— Так, давайте-ка я кое-что сам для себя уточню: Саад, я помню ты не особо соглашался на пиво, когда Я'эль тебя однажды угощала. Это… — Филипп намеренно подвесил в воздухе вопросительную интонацию.

— Нет-нет, я не отношусь к тем, кто не пьет в силу каких-то запретов, просто я знаю себя: если мне самому не хочется пить это не будет мне доставлять какое-либо удовлетворение, а о том, чтобы напиться и речи быть не может. Сейчас, например, я охотно принял бутылку, потому что понимаю и принимаю ее место в нашей встрече.

— Понятно, — довольно ответил Филипп и, улыбаясь, еще раз обвел взглядом сидевших за столом в самом центре их излюбленного заведения. Пора было уже начать ему говорить, да он все почему-то не решался, хотя все с нетерпением ждали начала разговора.

— Значит, вы все же надумали примкнуть к нам в нашей затее…

— Мы, если честно, с самого начала хотели это сделать, — уточнила Я'эль, — только ты нам дал время до конца лета. Мы грешным делом решили, что ты мог оговориться в тот момент, и взяли на прицел конец месяца, но так, чтобы не самый конец получился — там всего три дня попадают на следующую неделю, — и не самое начало предпоследней недели чтобы было. Так вот и получилось, что мы решили сегодня позвонить Аарону, чтобы, скажем, завтра, в среду встретиться, хотя получилось все как-то сразу, и вот, сегодня вторник…

— Да мне и самому стоило немного повременить с какими-либо действиями, прийти в себя, отдохнуть, хотя жара такая, что особо не отдыхается. Вы, кстати, как ее переносите?

— Я особо не страдаю, Саад тоже…

В воздухе повисла очередная пауза.

— Ну все, хватит о погоде, о семьях и детях. Давайте-ка я расскажу вам чем мы на сегодняшний день обладаем и к чему будем стремиться в завтрашнем. В четырех словах: мы хотим создать театр. Более длинная формулировка будет примерно такой: в царящей в современном обществе атмосфере полной апатии, невежества, цинизма и безысходности все еще есть кто-то, кому небезразлично стремление к чему-то светлому, высокому, оправдывающему прилагаемые усилия и неизбежные потери на пути к цели, к чему-то, что дает глупую и безосновательную надежду на ее успешное достижение, что питает нас и не позволяет стать серыми призраками, похожими на тысячи таких же бесцветных призраков, что окружают нас. Есть еще те, кто хочет использовать для этого то единственное, что у них есть от природы — любовь. Любовь к созиданию, к творчеству, к театру и к самой жизни.

Филипп выдержал еще одну короткую паузу, и на улыбку Саада ответил кратко:

— Если ты не уловил все слова или не смог связать их — не страшно. Ты ничего не потерял. Короче говоря, плевать на все — мы хотим играть!

— Да, если честно, я не все понял, но прочувствовал. Это не менее важно.

— Извини, Филипп, я задам вопрос с практической точки зрения: на какой материальной и финансовой базе мы будем что-либо создавать? — в лоб спросила Я'эль.

— Во-первых, это «Кинопус», — спокойно ответил Филипп, уже готовый к подобному вопросу. — Я поговорил с Симоном и Алексом после нашей последней встречи. Им будет выгодно хотя бы уменьшить плату за аренду, которую они и так платят, не говоря уже о перспективе более серьезной выгоды.

— А как будем платить за аренду? — озабоченно спросил Саад.

— Об этом не беспокойтесь, хорошо? Вы будете там играть, а не думать о том, как содержать помещение.

— Как часто мы будем в этом заняты, как будет организована работа, репетиции, если на то пошло, и сможем ли мы участвовать в чем-либо на стороне? —