«Детское любопытство» стало последней каплей. Слушать подобный бред Ник больше не желал. При всём уважении к силам Добра и лично к Самому-Крутому-из-всех-Белых-Магов. Тем более что уважение это сильно потеряло в объёме. И не желая откровенно хамить человеку много старше себя, он дождался паузы и кратко изложил полученную от Кормчего информацию.

Уяснив, что по большому счёту в случившемся катаклизме виноват лично он, Аргариут, державший рыцаря в неведении, глава Белого Совета переменился в лице настолько, что Нику даже стало его немного жалко. Но ожидаемого покаяния не последовало. Маг, побледневший до цвета рубашки герцога Шэрра, попросил водички, залпом осушил стакан и совершенно другим тоном поинтересовался, что стал бы делать сам рыцарь на его месте. Объяснять истинную ситуацию юноше из другого мира? Рискуя тем, что юноша, и без того находящийся в полном раздрае, пошлёт к лепреконам незнакомых дядек, требующих от него добровольного самопожертвования?

– А если бы я убил вашего лорда? – резонно спросил Ник, пропустив «юношу» мимо ушей. – Из чистой тупости?

– Я собирался рассказать вам всё перед самым боем, – ответил Аргариут. – За несколько дней… Мы потому и просили отсрочку, чтобы вы хоть как-то освоились здесь. Приняли окружающую вас реальность как… Как реальность. Вы не представляете, Николай, что я испытал, узнав, что вы явились в Чёрный замок лично. С вашим незнанием законов и нестабильностью лорда Кайтэла… Просто чудо, что вы… гм… нашли общий язык. Я приношу вам извинения от лица всего Белого Совета. И от меня лично. Поймите нас правильно…

– Правильно? – переспросил Ник. – Многие знания – многие беды?

– Именно так, – вздохнул глава Белого Совета.

Словом, виноватых не было. Разве что папаша Тёмного лорда, весьма неожиданно для всех подставившийся под Белый Клинок и не озаботившийся наличием внуков. Но о мёртвых либо хорошо, либо помалкивать, даже если тот мёртвый и был воплощением мирового зла. Точнее, как выяснилось, главной силой, контролирующей мировое зло…

Реальность, которую Ник уже почти принял, трещала по всем швам, и этот факт почему-то давал надежду. Маленькую такую, почти неразличимую, ничем не оправданную, но всё-таки живую.

Об изменении ситуации Ник и думать не пытался. Если уж могучие колдуны вариантов не видят, у мага-недоучки с дипломом политеха и вовсе шансов нет. Но личные проблемы – дело совсем другое.

Мелли убедила его, что Тэль непременно появится на полянке у речки. И по совету принцессы он ходил туда ежедневно.

Убрал кровать, канделябры и стол, но оставил тюльпаны. И красиво написал в воздухе светящееся письмо. Три строчки: «Я люблю тебя. Прости меня. Я хочу тебя увидеть». Текст письма не менялся, только цвет букв… А под строчками висела алая роза, не магическая, живая, благоухающая, с капельками росы. Но ответа не было – Тэль не появлялась… Каждое утро Ник менял розу на новую и сразу уходил, не желая погрязать в тоске.

И представления не имел, что сразу после каждого его ухода из высокой травы поднималась голова огромного змея. Зелёные глаза с горизонтальными зрачками внимательно оглядывали поляну, ноздри раздувались, и через пару минут змей оборачивался и негромко шипел:

– Чис-сто… Выходи-с-с…

* * *

Первая роза появилась на полянке четвёртого мая, и я, разумеется, забрала её, подменив копией – точной, в мельчайших подробностях, ни в каком ракурсе не отличимой от оригинала. Не ходить туда я не могла, и через неделю набрался приличный уже букет.

Букет стоял в мансарде моей башни, закрытой даже от слуг, им пропахла вся комната. Розы были живые, настоящие, сорванные с какой-то клумбы, но заколдованная вода в прозрачной зеленоватой вазе не позволяла им увядать.

Розы служили мне календарём: пересчитывая их, можно было выяснить, сколько дней остаётся до боя. Бой состоится после того, как их станет девятнадцать, то есть, конечно, если и тем роковым утром Светлого рыцаря понесёт на полянку. Сейчас роз восемь. Осталось ещё одиннадцать. А браслет я получила в ночь на первое мая. В мою первую, единственную и явно последнюю ночь любви. Десять дней назад…

– Душ-шевный маз-с-сохис-см… – недовольно шипел Йош, вынужденный ежеутренне таскаться со мной на полянку, и был абсолютно прав. Если бы всеми этими тупыми подсчётами и вычислениями я занималась постоянно, однозначно сошла бы с ума. По счастью, такой возможности у меня не имелось.

Прерываясь лишь на короткие часы сна и быстрые перекусы, братец Кай постигал азы своей профессии. Именно азы, и когда я думала о грядущем изучении нюансов и тонкостей, с трудом удерживалась от визга, топанья ногами и швыряния письменных принадлежностей и бумаг в окружающих. Но не по чину так себя вести взрослому и полноценному Тёмному лорду. Тем более что бумагами можно было засыпать от пола до потолка если не бальный зал, так парадную столовую точно. А также утопить в них пару полков зомби.

Бумаги сыпались на меня нескончаемым листопадом – отчёты, жалобы, контракты, ведомости, лицензии, акты… И если бы я занималась одними бумагами!

Чего стоили только артефакты, тысячи лет назад созданные в помощь разрывающемуся на части координатору мирового Зла! Умом я понимала, что они должны очень облегчать мою работу, но ведь сначала надо понять их суть и научиться пользоваться… А вассалы?! Кто бы мог подумать, что эти милые, почтительные, мудрые господа на самом деле беспросветные склочники, законченные эгоисты и меркантильные интриганы?!

Главной причиной нескончаемого кошмара был мой советник. Он же наставник, он же основной поставщик бумаг, он же инициатор проверок, посредник и прочее, прочее, прочее… Правая рука лорда в лице Шэрра радостно и неустанно скидывала с себя навязанные обязанности, и потому его хотелось убить – медленно, упоённо и с особой жестокостью.

Впрочем, я знала, что несправедлива к герцогу. Во-первых, он исполнял свой долг – обучал, вводил в курс, мягко исправлял мои ошибки, подсказывал ходы… А во-вторых, непосильная нагрузка оставляла слишком мало времени для страданий, и я догадывалась, что цель столь бешеных темпов обучения – не извести меня, а уберечь от психоза. Правда, когда советник заикнулся о том, что мне совсем не помешают двухчасовые ежедневные тренировки на мечах и Король мёртвых готов опять со мной заниматься, я послала и Шэрра, и Короля фехтовать с лепреконами. Уровень у меня, на минуточку, более чем приличный, да и ни к чему он мне в сложившихся обстоятельствах на самом-то деле…

Когда герцог отлучался из замка, эстафету по спасению моего рассудка перехватывал дворецкий. Даже не знаю, что лучше – вникать в проблемы Книги Мира или принимать хозяйство родового гнезда…

Ну а в жалкие минуты, остававшиеся от обязанностей высшей силы Тьмы и владельца Чёрного замка, меня опекал Йош, безотказно служа личным психологом, плюшевым мишкой и носовым платком.

Однако все старания окружающих были, честно сказать, не особо успешны… А одиннадцатого мая оказалось, что я напрасно сбросила со счетов свой второй ближний круг.