Юкки Ри

Йольский бал, или Тайна волшебного Замка

Бал

Кристина, как обычно, возвращалась из танцевальной студии одна. Тетя давно считала, что полностью исполнила долг перед погибшей сестрой, взяв ее дочь на попечение — кормила ее, поила и одевала. Отвозить в школу или встречать по вечерам из танцевальной студии — это уже слишком. Девочка ведь не маленькая, сама дойдет. Подумаешь, что город в 6 километрах от их коттеджного поселка! Подумаешь, что все остальные родители возят своих детей в школу! Ей некогда, у нее бизнес. Мало ли, что своего единственного сына Лекса тетя отвозила в школу и обратно все 10 лет его учебы, и время на это находилось. Сейчас вот нет времени. А Лекс уже третий год учится в университете в столице, приезжая к родителям только в летние каникулы.

Кристина давно привыкла ходить пешком. И если в школу ее обычно подвозил кто-нибудь из родителей одноклассников, то с танцев никто в их сторону не ехал. Автобусы же ходили в их поселок очень редко — раз в два часа, да и то только до 18 вечера. Ходили они вечно полупустые — жители поселка были люди зажиточные и ездили на своих машинах.

В 14 лет враз потеряв обоих родителей, Кристина была благодарна тёте за то, что та не оставила ее в детском доме. Проведя там две недели, девочка больше всего на свете боялась возвращения в этот ад. И такая цена, как необходимость ходить пешком из города, не казались ей слишком высокой.

В целом, жизнь у тети ее вполне устраивала. На нее почти не обращали внимания, при этом у нее всегда была качественная еда, приличная одежда и даже своя комната. А одиночество… Это болезнь их поколения. Каждый живет в своем личном мирке, не пуская туда никого. Даже когда были живы мама и папа, Крис все равно чувствовала себя одинокой. Родители были вечно заняты, обеспечивая, по их словам, безбедное будущее для нее. Но ведь ей было гораздо нужнее не это мифическое будущее, которое все равно не наступило. Ей нужно было настоящее. Настоящая мама, которая научила бы ее готовить борщ или наносить макияж, не важно. И настоящий папа, который научил бы ее водить машину, ловить рыбу, да хотя бы просто забивать гвозди. Родители, которые интересовались бы, как у нее дела в школе и с кем она собирается на Новогодний бал. Раньше, отвечая на мамино обычное “В школе все в порядке?” свое обычное ”Да, конечно”, она еще надеялась, что, возможно, когда нибудь услышит другой вопрос или какое-либо проявление интереса, то теперь этой надежды больше нет. Как нет и родителей. А в жизни Крис почти ничего не изменилось. Она все так же уезжала по утрам с кем нибудь из одноклассников, родители которых жалели «сироту» и постоянно старались проявить участие. Отсидев положенные уроки, она шла в библиотеку, делала домашнее задание, дожидаясь 16 часов — в это время начинались занятия в студии танца. И это было единственное, что доставляло Крис радость. Она очень любила танцевать. В детском саду воспитательница обратила на это внимание ее мамы и порекомендовала отдать Крис на танцы. И это было лучшее, что произошло в ее жизни. Танцы стали для нее всем. Танцуя, она ощущала себя живой, настоящей, красивой и соблазнительной. А выходя из танцевальной студии, вновь становилась «серой мышкой», девочкой-сиротой, не блещущей ни успехами в учебе, ни какими-то особыми талантами.

И если ее одноклассники уже решали, куда будут поступать, ходили на дополнительные занятия или к репетиторам, то Крис даже не задумывалась о будущем. Она жила только настоящим. Надежды куда-либо поступить с ее успехами в учебе было мало, да и не знала она, чем хочет заниматься. Впереди еще полтора года, успеет что-нибудь придумать.

Крис шла по знакомой дороге. Снег валил все гуще, а потом к снегопаду добавился ветер. Подхватив падающую завесу из снежинок и закрутив ее, понес, заметая дорогу, передвигая сугробы и стирая следы. Еще пять минут назад бывшая знакомой дорога вдруг превратилась в белое ровное поле. Фонари тоже куда-то исчезли, и Крис не видела ничего дальше вытянутой руки. Она огляделась, пытаясь понять, где находится и в какую сторону идти. Ничего, только белая муть снежинок да ветер, бросающий в лицо вдруг ставший колючим снег. Крис двинулась вперед и уперлась в елку, тут же уронившую на нее снег со своих ветвей. Холодный снег, попав за шиворот, тут же растаял, а Крис почувствовала, что очень замерзла. Стоять посередине дороги смысла не было, и она потихоньку двинулась вперед, ориентируясь на елки, которые всегда оставляла справа. Так она прошла около 20 елок, как вдруг увидела вдалеке огонек.

«Попрошусь согреться и переждать метель», — подумала Крис и свернула направо, туда, где был свет и, наверняка, тепло. Пальцы уже ничего не чувствовали, щеки болели, а переставлять ноги становилось все труднее и труднее. Наконец, устав бороться со снегом и ветром, Крис просто села на дорогу и закрыла лицо руками. Сил двигаться дальше просто не было.

Просидев так какое-то время, Крис вдруг заметила, что ветер больше не рвет с нее одежду и не треплет волосы. Убрав руки от лица и открыв глаза, она не поверила своим глазам! Во-первых, метель стихла, в воздухе кружились отдельные пушистые снежинки, как на Рождественских открытках. Во-вторых, перед ней была дорога, которая вела к … замку! Настоящему, как в сказках — со шпилями и башнями. И в этом замке горел свет! Окна были освещены, словно обещая Крис, что там она найдет кров и тепло.

Собрав последние силы, Крис двинулась вперед. И, удивительное дело, чем ближе она подходила к замку, тем легче становилось идти. Наконец она почти бегом поднялась по высокой лестнице и …двери сами открылись перед ней. Помедлив секунду, Крис шагнула вперед. И замерла в восхищении: внутри была Сказка! Большой зал, вместо потолка — звездное небо, всюду в воздухе, на стенах, на одежде танцующих людей сверкали маленькие огоньки, создавая атмосферу волшебства.

«Все такие нарядные, красивые, а я…» — Крис и взглянула на свой наряд. И он тут же начал меняться! Вместо тяжелых зимних ботинок — легкие туфельки-балетки, вместо мешковатой куртки