На наших глазах лицо Тайи стало меняться, обезображиваясь ранами. Магиня закричала, пытаясь спастись от заклятия. Но противостоять Обатала и пришедшим за ним оришам она не могла.

– Только мёртвые будут без страха общаться с тобой, пока не отдашь свой долг перед разрушенными тобой мирами! – добавил Обатала, закрывая Тайу в прозрачный кокон.

Абику рванулся к Обатала, оставляя меня без прочного корсета.

– Ах да, – Обатала улыбнулся, завидев духа, – Ифу передал мне твои слова, тёмный дух. Я меняю твой контракт, выкупаю беззащитную душу, а взамен предлагаю контроль над сильной магиней. Будешь следить за справедливым балансом новой жизни и смерти, направляя нашу Тай. Вот и договорились.

Абику закружился чёрным маленьким вихрем, показывая своё удовлетворение.

– Я получил свою награду, – прошелестел мне на прощание Абику. – Но поставь прочную защиту на будущее, в следующий раз я буду не таким сговорчивым.

Глава 42

Синайра преобразилась с последнего моего визита. Стоя на верхней террасе дворца, который вернулся своему прежнему хозяину Обатала, я разглядывала звёздное небо над головой. Туманность без жиглотов практически рассеялась, открывая более «земной» вид на небо. Вечная ночь никуда не делась, ведь источника света и тепла рядом с этим миром не было, но кто сказал, что Синайра должна копировать Землю? Каждый мир уникален, а жизнь находит себя в самых, казалось бы, невозможных местах.

– О чём задумалась? – Чир тихо подошёл со спины и обнял за плечи, ласкаясь щекой и цепляясь лёгкой щетиной за волосы.

– Не верю, что скоро будем дома, – я прикрыла глаза, расслабляясь от прикосновений любимого мужчины.

– Скоро. Как только Мишер наладит портал для Обатала. Дин Витор уже получил для него нужные компоненты.

– Славно, – говорить совсем не хотелось.

После всех событий накатила апатия. Ещё несколько дней назад мы были на Фазисе: боролись за жизнь, спасали любовь. Злобный смех Тайи ещё преследовал во снах, мерещился Абику, а я постоянно всматривалась в глаза Чира, чтобы удостовериться, что память его вернулась окончательно. Память… Хотела бы я стереть из памяти последние события. Судя по лицам тех, кто оставался на холме, некромантия вызывала неприятные эмоции не только у меня, но и у демонов, которых Сантар бросил умирать. Как пояснил Чир, демоны часто практикуют магию с душами и сущностями, но тревожить мёртвых могли единицы. Появление Обатала спасло нас от новой пакости Тайи, которая намеревалась сделать нас вечными заложниками Фазиса. Не знаю, как она это собиралась провернуть, и впервые не хотела получить ответ.

– Что тебя мучает? – поцелуй Чира в висок манил повернуться, но мне мешали мысли.

– Ничего, – коротко выдохнула я.

– Оморун чувствует твою ложь, – Чир заглянул мне в глаза. – И?

– Просто подумала… – я отвела взгляд. – Что с Элаем? Он умер?

– Тебе его жаль? – голос Чира оставался спокойным.

– Нет! – я прислушалась к себе. – Может, чуть-чуть…

Чир развернул меня к себе лицом и крепко обнял, слегка склоняясь для лёгкого поцелуя:

– Я бы усомнился в твоей подлинности, если бы ты сказала иначе.

– Так он мёртв? – мне было важно знать ответ.

– Нет. На Фазисе он бессмертен, пока жива его сущность. Но вот поверхность ему вряд ли теперь будет доступна. Хотя… он сильный демон. Может, Тьма и даст ему шанс.

– Какой кошмар! Он навечно будет под землёй с трупами?

– Он принёс клятву, – пальцы Чира пробежались по моим волосам. – Можно было и не так кардинально, но объяснять не было времени. Хочешь, чтобы я вернул его и закончил поединок?

– Нет, – абсолютно искренне ответила я. – А ты в силах его вернуть?

Чир покачал головой. Я чувствовала, что он говорит правду. Почему эти вопросы вообще меня волнуют? Элай был ужасным демоном – им он и остался! Но последняя фраза, брошенная мне перед тем, как куча мертвецов утащила его под землю, вызывала странное чувство. Что-то пограничное между сочувствием и чувством вины. Не хочу думать! Я потянулась за новым поцелуем, чтобы переключиться. Обвила руками шею Чира, притягивая к себе, словно спасательный круг от дурных мыслей. Он жадно ответил, подталкивая меня мелкими шажками в сторону замка. Сердце ускорило темп из-за возникающих искр страсти. Я тонула в его потемневшем взоре, растворялась в горячих руках, мощное тело любимого закрывало от меня весь пейзаж Синайры, и только слабые лучи восходящего солнца… Я резко остановилась и выглянула из-за удивлённого моим поведением Чира. Какое восходящее солнце на Синайре? Чир повернулся вместе со мной. За нижней террасой между пробивающихся ростков подаренных Амиорой растений, которые должны были пробудить жизненную силу земли, босой, в светлых одеждах и чалме шёл Обатала. Он ступал степенно, рассеивая вокруг себя свет. Падая, искры света удобряли молодые всходы, и те, ещё слабо шатаясь, своими тонкими стеблями стремились вверх. Они напоминали мне подсолнухи, поворачивающие свою «голову» вслед за солнцем. Обатала был их солнцем. В голове всплыли слова из Библии:

– И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так…

Чир бросил на меня удивлённый взгляд, не понимая пришедших в мои мысли аналогий. Обатала остановился и обратил на нас свой взор, и только сейчас я увидела, что он шёл не один – белоснежная Мия практически растворилась в ярком свете, источаемом Обатала, и словно излучала его сама. Чир обречённо вздохнул и выпустил меня из объятий, когда Мия направилась к нам. Обатала последовал за ней.

– Как Нико? – я улыбнулась, заметив, как подруга сверкнула глазами.

– Да что демону будет? Благодаря лекарю рана почти незаметна, но внимания привлекает больше маленького ребёнка!

– Это ненадолго, – заметила я. – Что ответили из Совета Миров?

Мы все надеялись, что отсутствие Нико останется незамеченным, но всё вышло за пределы одного мира.

– Мара свидетельствует в пользу Нико, а так как она была по направлению Совета в твоём мире, то и нападение на исследователя с особыми полномочиями попадает под их юрисдикцию. В общем Мара Ильсон делает из Нико дор Аранаша героя, – взгляд Мии смягчился, и на губах расцвела улыбка, – кто бы мог подумать, да?

– У каждого есть шанс выбрать правильный путь, – я прижалась к Чиру и положила голову на его плечо, чувствуя, как стучит сердце моего любимого демона.

Нас отвлекли от разговора шум, ругань, визг и детский смех. Из-за поворота на террасу выбежал Руслан, старательно подменяя рвавшиеся из него нецензурные слова, адресованные следовавшей за ним Эйде. Между ними нарезал кругами игривый Буля, то и дело набрасываясь