удовлетворительно, мы продолжали бы следовать изначальному плану, но, так как результаты были невелики, я решил прекратить прямое курьерское сообщение и попытаться организовать большую службу, работающую по цепочке, ко торая хоть и требовала гораздо больший штат и стоила гораздо дороже, однако не только повышала вероятность доставки сообщений, но и выполняла двоякую цель – как курьерской службы, так и разведки для снабжения информацией о местных условиях и иных мельчайших деталях командиров союзных войск, действовавших на Севере.

Новая схема предусматривала, что центр находится в Москве. Из Москвы отправлялась эстафета курьеров в три следующих пункта: в Чудово (около ста верст южнее Петрограда), Вологду (не в город, а район), Вятку – три человека.

Из этих пунктов сообщения доставляли члены групп Чудово – Вологда – Вятка, каждая из которых состояла из пяти человек и руководителя группы на каждой станции.

В обязанности руководителя группы входило: организовать своих людей, выбрать подходящие места для жилья, обеспечить членов группы документами и паспортами, контролировать расходы на выполнение заданий и решать все возникающие мелкие вопросы. В случае необходимости руководитель и его группа могли работать под большевиками и в любом случае жить и одеваться так, как местные жители.

Донесения доставлялись этими группами в Петрозаводск, на станцию к северу от Вологды и в одно место в Котласе.

На этих станциях курьерские группы состояли из руководителя и восьми человек.

Обязанность этих групп состояла в том, чтобы принимать донесения с южных станций и передавать их дальше, через расположение наших войск. Здесь руководители групп в добавление к работе, сделанной на последних станциях, получали финансирование, которое давало им возможность вступать в контакт с местными властями. Они также должны были находить самые лучшие дороги, знать обо всех войсках, иметь представление о расположении советских войск, пушках, продовольственных запасах, полевых складах и боевом духе личного состава и передавать эти сведения устно передовым отрядам союзников и их разведчикам, а также выполнять, если потребуется, рекогносцировку на местности для этих передовых отрядов. В случае необходимости они должны были заниматься «мягким» саботажем. А также они должны были знать, кто за союзников, а кто против, кто надежный человек, а кто нет – в все это для нашего последующего использования во время оккупации деревень.

Было чрезвычайно трудно найти подходящих людей, которые вызвались бы выполнять эту работу, но к 22 августа была собрана группа очень хороших людей под руководством очень опытных и умных руководителей. Все эти люди пострадали от большевиков и потеряли все, что они имели. Они показали себя с самого начала, и, если бы мы продолжали эту работу, она была бы во всех отношениях удовлетворительной. Звенья этой группы выехали из Москвы 22 августа, а вся цепочка должна была начать действовать в первых числах сентября.

После отъезда этих людей мы немедленно приступили к набору еще 20 человек, которые заменили бы потери, неизбежно имеющие место.

(Примечание: девять человек из первоначально набранных были расстреляны ЧК в Вологодском районе.)

Латышские дела

Господин Локкарт договорился с лейтенантом Рейли, что тот возьмет на себя решение всех вопросов, касавшихся латышей, и с самого начала союзники хотели предоставить ему вести эту политику. После первой встречи лейтенант Рейли проинформировал меня обо всех случившихся событиях и далее держал меня в курсе всех дел, с тем чтобы в случае невозможности по какой-либо причине для него самого довести эту работу до конца я смог бы немедленно подхватить в свои руки все нити и продолжить ее.

Чтобы последующие события были совсем ясны, следует помнить, что лейтенант Рейли вел все переговоры, и я ни разу не видел ни командира латышей, ни его ближайшее окружение, но после каждой встречи лейтенант Рейли раскрывал мне все, что было сделано.

Положение латышей

Следует помнить, что латыши находились вдали от своей собственной страны, и гражданское население из Латвии было беженцами в России, а все их капиталовложения находились в руках врага, то есть немцев, которых они всегда ненавидели.

Латышская часть отступила в Россию и после подписания Брест-Литовского мира представляла собой вооруженную группу людей без какого-либо занятия. Это были люди, которые по образу мыслей, религии и воспитанию были совершенно чужды русским, и при этом им было абсолютно нечего терять, служа Советам, но они могли и получить все, так как служба была их временным способом добыть средства к существованию.

Личный состав этих полков состоял из великолепных, хорошо зарекомендовавших себя и по-своему дисциплинированных бойцов.

Полагаясь на изолированность, если ее можно так назвать, латышей, советское правительство решило использовать их как свои главные вооруженные силы и, создавая для них особые условия (хорошие питание и плата), держало их у себя на службе. Начиная с июня 1918 г. латыши стали краеугольным камнем и основой советского управления. Они охраняли Кремль, золотой запас и боеприпасы. Во главе «чрезвычайных комиссий», тюрем, банков и железных дорог стояли латыши. Ядро личного состава на фронтах составляли латыши, и всякий раз, когда нужно было где-то воевать, туда посылали латышей. На русские войска можно было полагаться только в том случае, если их поддерживали и принуждали к действиям латыши.

Было понятно, что, если Советы лишатся латышей, правительству придется уйти. В конце июля самым главным слабым местом являлось гражданское латышское население, которое было целиком настроено против правительства. Как в представителях своего народа в них был поразительно развит принцип совместных действий, и у большинства из них имелась земельная собственность в Латвии; крушение финансовой и общественной стабильности заставляло их бояться и ненавидеть Советы.

К августу 1918 г. латышские войска ощущали себя палачами; им не нравились союзники, наступающие с Севера, но они и не видели ничего хорошего от будущего, а недовольство их гражданского населения произвело на них очень сильное впечатление. Поэтому, идя в ногу со временем, их командиры и предприняли попытку остановить то стремительное падение, которое они сами на себя накликали, и обратились к представителям союзников за помощью и защитой.

На первой встрече полковник Берзин произвел очень благоприятное впечатление на господина Локкарта, генерального консула Франции господина Гренара и лейтенанта Рейли. Были обещаны определенные суммы денег на пропаганду и работу, и было условлено, что если до отъезда дипломатического корпуса все деньги не будут переданы, то лейтенанту Рейли будут оставлены платежные поручения для исполнения принятого плана.

План, разработанный дипломатическими представителями союзников, состоял в следующем: на нашу сторону должны были перейти некоторые латышские подразделения и тем самым облегчить для нас положение на Северном и Чехословацком фронтах и ослабить главные силы большевиков, противостоящие нашим войскам.

Союзники, чехословацкие и белогвардейские