тут, государь, стоят на перевозе/Л. 382 об./ свейского два карабля, берегут датцких людей. И мы, государь, посылали к ним Семена Сульменева, чтоб нам дали дорогу чисту и баты бы датцкие отпустили назад. И они, государь, дали нам на том правду, что им нам дати дорога чиста и датцкие баты пропустити назад. И мы, государь, перевезлися проливу к твоим государевым воеводам, ко князю Федору Васильевичу сентября 26 дня. А князь Федор ждал нас тринатцать ден за тем, не отпустили нас датцкие люди, а сказывали, что над нами свеиские люди хотят хитрость учинити. И как есмя перешли переливу и свеиские воеводы /Л. 383/ прислали к нам двух приставов Индрика да толмача Гаврилка. А хотели нас вести на Лод, а тут их люди у Лода приступают, а сказали их 18 десягь тысяч. И мы, государь, на Лод не пошли, а пошли направо к Выголи мызе, от Лода в стороне десять верст. Не дошед, государь, Выголы мызы за две версты, прискакали против нас об речку человек с полтораста. И мы, государь, послали к ним Семена Сульменева, а велели их вопросить, какие они люди, и они сказались свеиские люди, и говорили, что мы учинили негораздо, приставов их не слушали, на Лод не пошли, а пошли самовольно, и мы /Л. 383 об./ им отказали: “Мы пошли с своими вожи, куды нам прямее, туды идем, а до воевод нам до ваших какое дело”.

И свеиские, государь, люди поотошли от нас прочь недалече, и тот же, государь, час учали скакати люди от Выгалы мызы, и встретились с свейскими людьми, и свеиские люди взяли у них языка, да с тем языком к своим людем проехати не успели, а примчали его к нам, и мы, государь, его вспросили, и тот нам язык сказал, что пришел маистр Гедерт Кетлер, да литовского короля воевода князь Александр Полубенской. И мы, государь, тот час, поговоря/Л. 384/ со князем Федором, послали от себя голову детей боярских против маистра. А Семена Сульменева послали есмя, велели ему кликати к себе маистровых людей и литовских, сказати про себя и говорити им, толко не захотят с нами битись, и они б дали нам дорогу чисту, а свеиские люди нам бьют челом, чтоб нам с ними стати за один. И Семен, государь, литовских людей прикликал и сказал им наш приказ, и они тотчас маистру и воеводам литовским сказали. И маистр Семену велел ехати к себе, а против Семена прислал к нам двух человек, чтоб мы к свейским/Л. 384 об./ людем не приставали, а нам дорога чиста, и мы им руки дали, что к свойским людям не пристанем, а они за маистра дали руки, что нам дорога чиста, и отпустили есмя их к маистру, и маистр Семена к нам отпустил, а у Семена взял руку на том, что нам к свейским людям не пристати. А с Семеном к нам прислал рохмистра Александра Шкривера, а с ним детей боярских литовских добрых шесть человек. И те нам за маистра руки дали, что нам дорога чиста, а мы им руки дали на том, что нам к свейским людям не пристати. И Александр/Л. 385/ нам говорил, что маистр хочет с нами сам видетись, а у маистра есть сын боярской твоих государевых воевод, а послан был к нам. И мы им говорили, то маистрова и правда, коли государя нашего воевод сына боярского к нам отпустит, и их есмя отпустили. И маистр к нам прислал, что сына боярского нам сам отдаст, а съехатись бы нам с ним на сторону по дватцати человек. И мы потому взяли с собою детей боярских и к маистру приказали, что идем на съезд, по приговору. И маистр, государь, опять к нам прислал, чтоб нам с ним съехатись и нас бы три, /Л. 385 об./ а он сам третей ж, и мы к нему приказали: что и так добро, в нас хитрости не будет. И маистр поехал против нас сам-семь, а к нам прислал, чтоб нас всех было семь ж, и мы, по его приговору, людей с собою взяли и с ним съехались, и руки межь себя дали, карашевалися и уверилися на том, что нам дорога чиста, а нам к свейским людям не приставати Да говорил, государь, маистр нам о старом маистре о Ферштенборихе, чтоб государь ему милость показал, отпуск ему учинил, заньже он человек старой, и он, отпущен, за тебя, /Л. 386/ государя. Бога молит. И мы ему отказали, то дело великое, как Бог положит в государьское сердце милость, так об нем и учинит. И он бил челом, чтоб ему нужи не было, и мы ему сказали, каково твое государское великое жалованье к Ферштенбориху и как ты, государь, его устроил вотчиною, великими городы. И он бил челом, чтобы мы об нем печаловались тебе, государю. И мы молвили, тебя для ради есмя ему помогати во всем, сколько можем. А князь Александр Полубенской бил челом о своих людях, которые взяты в Полоцку. И розъехалися есмя с маистром, маистр /Л. 386 об./ поехал в Выгале мызу, а мы поехали к себе в деревню.

А как есмя, государь, с маистром съехались, и маистр тот же час сына боярскаго Федора Грозного нам отдал. А в кое время, государь, с маистром есмя ссылалися и съежжалися, и свейские люди к нам присылали безпрестани, чтоб мы маистру не верили, а стали б с ними заодин, и мы им отказывали, коли ваши люди болшие придут, тогды с ними, укрепяся, станем заодин.

И ночевали есмя, государь, тогда в деревне от маистра версты с две, где есмя полк поставили. А маистр, пришел в Выголу мызу, тое ж ночи в полночь, пошел на /Л. 387/ свейских людей, а в станех у кошу оставил людей человек с пятдесят. И мы, государь, на утре пошли мимо Выгалу мызу, и против станов маистровых привезли к нам от маистра почесть, бочку раманеи, да четвертину мармазеи, да четыре волы.

И пришли есмя, государь, в Вильян, Бог дал, здорово, октебря в пятый день, во вторник, и к тебе есмя, государь, послали из Вильяна с сею грамотою Семена Сулменева, а мы, холопи твое, тебе, государю, челом бьем.

И ноября 2 дня, во вторник, приехали ко царю и великому князю из Дацкие земли на Москву послы его князь Онтон Ромодановской,